Несчастна? Умна?
Как много раз в жизни задавала Эйли себе эти вопросы. К сожалению, ответа на них она не могла получить. Та нить, которая когда-то соединяла ее с матерью, была разорвана в тот день, когда она отдала дочь в приют.
Странно, у них с Гарреттом было такое разное детство, но все же почему-то между ними было так много общего. Ни его, ни ее не воспитывала родная мать. И оба не получили от родителей любви, в которой так нуждались.
Да, они действительно понимали друг друга. Эйли вспомнила тот день, когда впервые увидела Гарретта. Она тогда решила, что он невыносимый сноб, но в то же время не могла не отметить – с первой же встречи! – что он чертовски сексуален. Эйли даже рассмеялась, настолько все это было удивительно. Теперь же она осознавала, что от прошлого впечатления не осталось и следа. Не считая того, что она по- прежнему верила, что Гарретт безумно сексуален. Один только его взгляд или прикосновение – и Эйли чувствовала, что теряет контроль над собой.
Она обняла подушку, вспоминая их минуты близости. Вспоминая, как его пальцы гладят ее тело, как его глаза становятся темнее от страсти и сверкают, когда он смеется… Вспоминая нежность его губ, их вкус… Это чувство радости, полноты, которое она не испытывала ни с кем, кроме него…
Эйли резко оборвала себя, осознавая, куда могут привести подобные мысли. Она не могла позволить себе думать о продолжении их отношений, это невозможно! Да, действительно, за это время Гарретт стал ей небезразличен. И она, вероятно, тоже была небезразлична ему. Но такие мужчины, как Гарретт, женятся на наследницах миллионных состояний. На женщинах из их же круга, ведущих такой же образ жизни. На женщинах, которые знают себе цену и умеют вести себя в светском обществе. Такие мужчины, как Гарретт, не влюбляются в хозяек маленьких гостиниц. И уж совершенно точно не женятся на них!
Эйли прижала руки к животу, уже начиная страдать без Гарретта.
– Тебе плохо?
Эйли обернулась и увидела Гарретта в дверях. Она слабо вздохнула и встала.
– Все в порядке, я просто съела слишком много шоколадного торта, – соврала она.
– Может, тебе стоит принять лекарство? Я думаю, в аптечке есть что-нибудь от боли в животе.
– Да нет, не стоит. Все в порядке.
Он взял ее под руку и подвел обратно к кровати.
– Полежи немного, тебе станет лучше, – сказал он, укладывая ее на покрывало, которое она расправила секунду назад. – Может быть, тебе стоит подремать.
Эйли оставалось только послушаться Гарретта и лечь на кровать.
– Гарретт? – сказала Эйли, когда он накрывал ее одеялом.
– Что?
– С какими женщинами ты обычно встречаешься?
– Не знаю. А что такое? – переспросил он изумленно.
– Да нет, просто любопытно.
Он немного задумался, потом ответил:
– Ну, я встречаюсь с разными женщинами. Вряд ли есть какой-то определенный тип. Женственность. Я думаю, это единственное обязательное условие. И, конечно же, если женщина свободна. Но, по правде говоря, у меня слишком мало времени для того, чтобы с кем-то встречаться. – Он поцеловал ее в лоб. – Отдохни немного. Если тебе что-то понадобится, я в гостиной, – сказал он и повернулся к двери.
– Гарретт, – окликнула его Эйли.
– Что такое?
– Полежи со мной.
Гарретт игриво улыбнулся. Потом подошел к кровати и скинул ботинки.
– Ты знаешь не хуже меня, что если я лягу на эту кровать с тобой, то ни ты, ни я не будем спать.
– Да, знаю, – улыбнулась Эйли и откинула одеяло.
Гарретт почувствовал взгляд Эйли, обернулся и увидел, что она пристально смотрит на него.
– Что такое? – спросил он.
– Да нет, ничего – мотнула головой Эйли, – просто интересно, почему вы так мало времени проводите с Джейсом. Вы что, поссорились?
Гарретт нахмурился. Последнее время его беспокоило слишком большое количество проблем. Но то, что они с Джейсом редко виделись, волновало его меньше всего. Он просто вывернул себе мозг наизнанку, пытаясь решить, как он сообщит обо всем Эйли. Как скажет ей о том, что она тоже принадлежит их семье? Причем надо сказать так, чтобы она не возненавидела никого! Он по-прежнему не мог ничего решить.
Пытаясь отвлечь ее от вполне разумного вопроса, Гарретт попытался пошутить:
– Что? Ты уже пытаешься избавиться от меня?
– Да нет, – улыбнулась Эйли и прильнула к его плечу. – Что ты, я просто не хочу, чтобы ты оставался в доме только из-за меня. Он твой друг, и, я думаю, вам нечасто выпадает возможность пообщаться. Ты должен воспользоваться случаем, пока мы здесь.
То, что она считала его интересы важнее своих, не удивляло Гарретта. Эта черта, как и многие другие, досталась ей от матери.
– Я уверен, что, вырвавшись за город, Джейс полностью посвящает себя работе, – попытался объяснить Гарретт. – Как только у него будет свободное время, он непременно нам позвонит или заедет сам.
– Ну, как скажешь, я просто не хочу заставлять тебя нянчиться со мной.
Понимая, что не может больше придумывать оправдания, чтобы еще раз отложить встречу Эйли с Джейсом, Гарретт спросил:
– Скажи, если бы ты знала что-то о ком-то, чего этот кто-то сам не знает, ты бы ему сказала?
– Чего? – прыснула Эйли. – Это что, шарада? Ну ладно, предположим, сказала бы. А что такое? Ты знаешь что-то о Джейсе, чего он сам не знает?
Гарретт опустил глаза и взял ее ладонь в свою.
– Ну не совсем, но Джейс является частью всего этого. – Он посмотрел на Эйли и раскрыл было рот, чтобы рассказать ей всю правду о ее семье, как он пообещал Джейсу, но в последнюю секунду осекся.
Он по-прежнему не мог подобрать слов, которые не заставили бы ее тут же возненавидеть его. А он меньше всего хотел, чтобы Эйли его ненавидела.
Гарретт тряхнул головой и крепко обнял ее.
– Ничего, забудь об этом.
– Но если тебя что-то беспокоит, я буду рада помочь.
Он улыбнулся и со вздохом ответил:
– Боюсь, ты при всем своем желании не сможешь помочь. Вот что я решил. Давай позвоним Джейсу сами и спросим, есть ли у него время. Да, думаю, пора вам с ним наконец увидеться.
Гарретт не мог себе представить, что должно было произойти, чтобы этот вечер прошел хорошо. Если бы он мог повернуть стрелки часов назад, то никогда бы не обманул Эйли. Он бы сразу сказал ей, кто он такой и зачем приехал в ее гостиницу.
Конечно, она могла просто захлопнуть перед ним дверь. Тогда все осталось бы на своих местах.
Они не получили бы недостающей части документа, и их семья бы так и не воссоединилась.
Но сейчас совершенно бессмысленно было тратить время на сожаления. Что сделано, то сделано, и ему просто придется принять как данность отношение Эйли к нему после того, как он все ей расскажет.
– Ты подозрительно тихий. Что-то не так?
Он повернулся к Эйли, которая с беспокойством смотрела на него с пассажирского сиденья, потом снова уставился на дорогу.
– Да нет, ничего, все в порядке.
– Так здорово, что Мэнди и Джейс пригласили нас на ужин!
– Да, и правда здорово.
– Я хочу купить им что-нибудь, цветы например. Не люблю приходить с пустыми руками.
– Они пригласили нас на обед, нам совсем не обязательно приносить что-то.
