понимаете? — Мужчина сверкнул очками. На нем был белый халат. На груди — стетоскоп. — Я знаю, что вы напуганы. Это совершенно естественно, но постарайтесь взять себя в руки. Кратковременная потеря памяти — обычное явление при различных повреждениях, и прежде всего головы. — Он приложил стетоскоп к груди Савиджа. — Я доктор Хамилтон.
Доктор говорил слишком пространно, слишком быстро и сложно. Савидж ничего не понимал. Ему необходимо восстановить в памяти весь ход событий, с самого начала…
— Где?
Врач ответил успокоительным тоном:
— В больнице. Понимаю ваше состояние. Вы плохо ориентируетесь в обстановке. Это пройдет. Выздоровление пойдет быстрее, если вы не будете волноваться.
— Я не то имел в виду. — Савидж чувствовал, как у него немеют губы. — Где?
— Не понимаю. Ах, ну да… Вы хотите спросить, где именно находится больница.
— Да, — выдохнул Савидж.
— В Гаррисберге, в Пенсильвании. Скорую помощь вам оказали в местной клинике за сотни миль отсюда, но там не было спецоборудования, которое вам требовалось, поэтому наша травмокоманда доставила вас оттуда на вертолете.
— Да. — Веки Савиджа затрепетали. — Травма. — Сознание его снова затуманилось. — Вертолет.
И снова темень.
Глава 14
Савидж проснулся от боли. Каждый нерв в теле отзывался жесточайшей, мучительной болью, какой ему никогда прежде не приходилось испытывать. Что-то сковывало его правую руку. Охваченный паникой, он стрельнул глазами в сторону медсестры, которая вынимала иглу из вены на внутренней стороне руки.
— Это обезболивающее, — пояснил подошедший к нему доктор Хамилтон. — Демерол.
Савидж смежил веки, давая тем самым понять, что все понял; он прекрасно помнил, что кивок головой причиняет страшную боль. Но, с другой стороны, боль была даже полезна. Благодаря ей все происходящее воспринималось необыкновенно ясно.
У его кровати имелись поручни. Справа на металлическом штативе была укреплена капельница с какой-то желтой жидкостью.
— Что это? — спросил Савидж.
— Парентеральное питание, — ответил врач. — Ведь вы находитесь здесь уже пять дней, а обычным способом мы вас кормить не могли.
— Пять дней? — Голова Савиджа пошла кругом.
Проясненное болью сознание воспринимало и другие факты.
Он обнаружил, что не только на голове у него была марлевая повязка, но и руки и ноги были в гипсе.
А врач — почему вдруг он сейчас заинтересовался внешностью врача? — лет сорока, блондин, с веснушками на щеках.
— Насколько я плох? — На лице Савиджа выступила испарина.
Врач заколебался.
— Ваши руки и ноги перебиты в нескольких местах. Вот почему мы ввели катетер. С закованными в гипс конечностями мы не смогли бы добраться до вен на руках.
— У меня голова в бинтах?..
— Основание черепа у вас сломано. С правой стороны четвертое, пятое и шестое ребра — тоже.
Савидж внезапно осознал, что его грудь стягивают тугие жгуты. Теперь ему стало ясно, почему затруднено дыхание и почему во время вдоха его пронизывает боль.
Начал действовать демерол. Мучительная боль несколько поутихла.
Но наркотик вместе с болью притупил и ясность мыслей. Нет! Слишком на многие вопросы он должен получить ответы!
Он силился сосредоточиться.
— Это самые страшные раны?
— Боюсь, что нет. У вас отбиты почки. Разрывы аппендикса и селезенки. Внутренние кровоизлияния. Пришлось оперировать.
Несмотря на все возрастающую тупость от демерола, Савидж понял, что через пенис в мочевой пузырь введен катетер, трубка от которого выкачивает мочу в контейнер, подвешенный где-то в изножье кровати.
— Остальные раны, слава Богу, совсем ерундовые, я имею в виду многочисленные поверхностные ушибы, — заключил врач.
— Другими словами, меня оттрахали и высушили.
— Прекрасно, что вы не утратили чувство юмора. Это верный признак выздоровления.
— Жаль, что должен сдерживаться и не смешить вас, — смеяться больно. — Савидж прочистил горло. — Так, значит, несчастный случай?
— Вы до сих пор не вспомнили? — нахмурился врач.
— Это все равно что пытаться разглядеть что-то сквозь туман. Некоторое время назад… Да, вспомнил. Я был на Багамах.
— Когда это было? — быстро спросил врач. — В каком месяце?
Савидж напряг память.
— В начале апреля.
— То есть примерно недели две назад. Можете ли вы вспомнить, как вас зовут?
Савидж чуть было вновь не впал в панику. Под каким же именем он работал в последний раз?
— Роджер Форсайт? Правильно или нет?
— Это имя значится на водительском удостоверении, которое обнаружено в вашем бумажнике. А адрес?
Савидж попытался сосредоточиться и вспомнил адрес, который был указан в водительском удостоверении: ферма в пригородах Александрии, штат Вирджиния. Ферма принадлежала Грэму, но была оформлена на имя вымышленного владельца. Грэм разрешал Савиджу и другим телохранителям, работавшим на него, пользоваться этим адресом.
Грэм? Сердце учащенно забилось. Да. Он отлично помнил Грэма.
Врач кивнул.
— Именно этот адрес значится в водительских правах. Номер телефона мы узнали по справочнику. Звоним не переставая. Но безуспешно. Вирджинская полиция даже посылала к вам на дом своего сотрудника, но дома никого не оказалось.
— И не могло оказаться. Я живу один.
— Есть у вас друзья, родственники, с которыми вам хотелось бы связаться?
Демерол затягивал Савиджа в липучую трясину. Он опасался, что напутает что-нибудь в своих ответах.
— Я не женат.
— Родители?
— Умерли. Сестер и братьев нет. — Глаза Савиджа начали слипаться. — А друзей я беспокоить не хочу.
— Ну, если вы в этом уверены…
— Да. Совершенно.
— Что ж, по крайней мере, ваши ответы соответствуют информации, содержащейся в ваших
