Он поспешил наверх.
— Может, напомните, чтобы он запер дверь? — поинтересовался Рэмбо.
— Нет надобности.
Тисл прислушивался к звяканью отпираемой двери. Потом стало слышно, как Полт ее запер.
— Начинай с сапог.
Интересно, чего он ждет? Парень снял куртку.
— Ну вот, опять за старое. Я же велел начать с сапог.
— Пол мокрый.
— А я тебе сказал войти туда.
— Я войду туда не раньше, чем это будет необходимо. — Рэмбо сложил куртку, покосился на лужицы воды на полу и положил куртку на ступеньках. Сапоги он поставил рядом, снял джинсы, сложил их и аккуратно пристроил поверх куртки.
— Что это у тебя за шрам над левым коленом? — спросил Тисл. — Что с тобой случилось?
Рэмбо молчал.
— Похоже на пулевое ранение, — не унимался Тисл. — Где ты его получил?
— У меня носки промокли на этом полу.
— Тогда сними их.
Тислу пришлось отойти в сторону, чтобы в него не попали летящие носки.
— Теперь снимай свитер.
— Зачем? Только не говорите, что все еще ищете мои документы.
— Я произвожу тщательный обыск, чтоб убедиться в том, что ты ничего не спрятал подмышками.
— Что? Наркотики что ли?
— Кто знает? Все может быть.
— Ну, только не я. Я давно с этим завязал. Черт возьми, это же противозаконно.
— Очень смешно. Снимай.
Свитер.
В порядке исключения парень сделал то, что ему было сказано. Как можно медленнее, разумеется. У него на груди было три прямых шрама.
— А это откуда? — удивился Тисл. — Ножевые ранения. Чем ты вообще занимался?
Парень щурился на лампы у потолка и молчал. Посреди груди у него был большой треугольник черных волос. Два из трех шрамов пересекали его наискосок.
— Подними руки и повернись, — велел Тисл.
— Это не обязательно.
— Если бы существовал более быстрый способ тебя обыскать, я бы его нашел. Повернись.
На спине у парня был небольшой, но глубокий шрам.
— Чем тебя протыкали?
Штыком, подумал Рэмбо, штыком.
— Ладно, теперь опусти трусы.
Парень повернулся и измерил Тисла долгим взглядом.
— Спокойно. Я должен проверить, нет ли у тебя скрытого оружия. Мало ли что…
Рэмбо медленно приспустил трусы. Голт отпер верхнюю дверь и вошел.
— Окей, ты чистый, — сказал Тисл.
Тисл слушал, как Голт запирает дверь, потом по цементу зашаркали его шаги. Он нес выцветший хлопчатобумажный комбинезон, тонкий матрас, прорезиненную простыню и серое одеяло.
Голт прошел в камеру. Парень последовал было за ним, шлепая по лужам босыми ногами.
— Не спеши, — остановил его Тисл — Ну, решайте наконец. Сначала вы хотели, чтобы я вошел в камеру. Теперь вы этого не хотите. Как мне быть?
— Прежде всего ты должен пройти вон туда, в душ. Помойся очень тщательно. И хорошенько промой волосы. Я не хочу прикасаться к грязным.
— То есть как это — прикасаться?
— Я должен их обстричь.
— Этого еще не хватало. У вас ничего не выйдет. Я попросту не подпущу вас к себе ни с какими ножницами, ясно?
— Это обязательная процедура. Через нее проходят все от автомобильных воров до пьяных, их обыскивают, как тебя, ставят под душ и обрезают волосы, если они у них длинные. Мы даем тебе чистый матрас, и хотим получить его обратно тоже чистым, а не полным клещей и блох — ведь ты спал где попало, в лесу, в сараях и еще черт знает где.
— Волосы обрезать не дам.
— Если ты меня снова разозлишь, я устрою тебе еще тридцать пять суток отсидки. Ты сам очень хотел сюда сесть и теперь получишь все, что получают Другие. Может, успокоишься и перестанешь усложнять жизнь нам обоим? Голт, принеси ножницы, крем для бритья и бритву.
— Я соглашусь только на душ, — сказал парень.
— Вот и хорошо. Не все сразу.
Парень медленно пошел к душу, а Тисл взглянул на часы. Около шести вероятно, скоро полиция штата сообщит ему что-нибудь об этом парне.
Глава 10
Ему не хотелось туда возвращаться и он сколько мог оттягивал эту минуту. Он знал, что ни за что не вынесет, если Тисл начнет обрезать ему волосы. Выглянув из душа, он увидел Голта — тот держал в руках ножницы, крем для бритья и опасную бритву. Внутри у него все сжалось в тугой комок. Он в ужасе следил за Тислом, который показал на стол и стул рядом с лестницей, сказал что-то Голту — что именно, он не расслышал из-за шума воды. Голт поставил стул перед столом, вытащил из стола несколько газет и разложил их под стулом. На все это у него ушло совсем немного времени. Тисл подошел к Рэмбо, громко стуча ногами.
— Закрой кран, — велел он.
Рэмбо притворился, что не слышит.
Тисл подошел еще ближе.
— Закрой кран, — повторил он.
Рэмбо продолжал мыть руки и грудь. Ему дали огромный желтый кусок мыла, сильно пахнущий дезинфектантом. Потом он начал намыливать ноги — он намыливал их уже в третий раз. Тисл кивнул и отошел налево, где, наверное, был общий вентиль, потому что через секунду вода кончилась. Рэмбо замер, с него капала вода — и тут опять появился Тисл и протянул ему полотенце.
— Оттягивать нет смысла, — заметил Тисл. — Только простудишься и все.
У Рэмбо не было выбора. Он медленно вышел из-под душа, зная, что если не выйдет, Тисл вытащит его оттуда, а он не хотел, чтобы к нему кто-то прикасался. Он несколько раз вытер себя полотенцем.
— Еще немного, и полотенце все пойдет дырками, — усмехнулся Тисл.
Рэмбо продолжал вытирать себя полотенцем. Тисл попытался подтолкнуть его к стулу, но Рэмбо уклонился. Он пятился к стулу, держась лицом к Тислу и Голту. С этой минуты события развивались в стремительной последовательности.
Вначале Тисл коснулся ножницами его головы сбоку и выстриг клок волос. Рэмбо постарался сдержаться, но все же дернулся.
— Сиди смирно, — сказал Тисл. — А то пораню нечаянно.
Затем Тисл отстриг большой клок волос, и открывавшемуся левому уху стало холодно в сыром воздухе подвала.
— У тебя тут больше, чем я думал, — сказал Тисл, стряхивая волосы на газету. — Скоро твоей голове
