— Вы лжете! Ради бога, скажите, почему вы лжете!
— Я не хочу с тобой спать! Хорошо, что ты в Беркли... Там и оставайся. Лучше врача вызови! Ты что, не понимаешь? Все дело в таблетках. Из-за них у тебя и начались галлюцинации.
— Я...
— Сэм, запомни раз и навсегда: никакие мысли я тебе не посылаю; я даже не знал, что ты в Калифорнии. Боже, Беркли в двух тысячах миль отсюда!
Девушка не ответила. В трубке послышался треск.
— Сэм...
Длинные гудки. Сердце судорожно сжалось, и, тяжело вздохнув, я положил трубку.
— В чем дело? Что это за Сэм, которая звонит в три часа ночи и хочет с тобой переспать? Что ты натворил?
— Ничего. — Я глотнул пива, но в горле было по-прежнему сухо. — Может, присядешь? Я принесу выпить...
Жена надменно скрестила руки на груди.
— Все не так, как ты думаешь! Бог свидетель, я не сплю со студентками! Хотя ситуация непростая... — начал я, передавая Джин пиво. — Прошлой весной в восемь утра я пришел на работу и... Джин слушала, не перебивая, потом спросила, как выглядит Сэм, и немного смягчилась, узнав, что она ей не соперница.
— Это правда? — спросила Джин.
— Клянусь.
— Ты не давал ей никаких надежд?
— Клянусь! Даже имени ее не знал...
— А несознательно?
— Сэм тоже об этом спрашивала, но я просто так лекции читаю. Многим студентам кажется, будто я обращаюсь к каждому из них лично.
Джин буравила меня взглядом, а потом кивнула, задумчиво глядя на банку с пивом.
— Тогда она ненормальная, и ей ничем не поможешь. Хорошо, что она в Беркли... Я бы на твоем месте испугалась...
— Думаешь, я не боюсь?
В следующую субботу мы с Джин пошли в гости. Диана, жена моего близкого друга, — практикующий психотерапевт, поэтому я и решил рассказать им о том, что меня тревожит.
История не слишком ее заинтересовала, но где-то на середине истории она резко выпрямилась и посмотрела на меня.
— Что такое? — испуганно спросил я.
— Ничего-ничего, говори дальше.
Закончив, я стал ждать Дианиной реакции. Не сказав ни слова, она налила мне еще вина и положила лазанью.
— Что-то не так?
— Пока не знаю, — покачала головой хозяйка, убирая с лица длинную вьющуюся прядь.
— Говори!
Диана мрачно кивнула.
— Ставить диагноз на основе одного твоего рассказа безответственно.
— Чисто теоретически...
—
— Боже, — побелевшими губами пролепетала Джин. — Эту ненормальную зовут Сэм...
— Мне это тоже пришло в голову, — заявила Диана. — Чак, если она ассоциирует тебя со своим отцом, то может быть опасна для Джин и детей.
— Почему?
— Все дело в ревности! Она хочет причинить боль тем, кого отождествляет с матерью и сестрами.
Меня замутило.
— Есть и другой вариант: она может направить свой гнев на тебя. Может даже убить, таким образом изливая обиду на отца...
— Спасибо за хорошие новости, — пробормотал я.
— Пойми, все это лишь предположения. Возможно, она врет и никакие голоса не слышит... Или слышит, но только когда принимает наркотики. Заочно диагноз не поставишь!
— Скажи, что мне делать?
— Ну, во-первых, держись от нее подальше.
— Пытаюсь... Она звонила из Калифорнии и грозилась приехать.
— Постарайся отговорить.
— Как? Я же не врач...
— Посоветуй обратиться к психотерапевту.
— Уже пробовал.
— Значит, еще раз попробуй! Не оставайся с ней наедине. Если придет в кабинет, позови людей, чем больше, тем лучше.
— В восемь утра я один во всем здании...
— Придумай что-нибудь, сам выходи из кабинета... А ты, Джин, ни под каким предлогом не впускай ее в дом.
— Я ведь никогда не видела эту Сэм, — пролепетала побледневшая Джин. — Как я ее узнаю?
— Ну, Чак же ее описал. Не рискуй, ни с кем подозрительным не разговаривай и, главное, присматривай за детьми!
— Как? — бессильно выдохнула Джин. — Ребекке двенадцать, Сью девять. В доме их не закроешь...
Диана молчала, вертя в пальцах хрустальный бокал.
Следующие несколько недель были похожи на ад. Всякий раз, когда звонил телефон, мы с Джин чуть ли не подпрыгивали. Но это звонили друзья, подруги наших девочек, водопроводчики, страховые агенты, распространители...
Каждый день, поднимаясь в кабинет, я собирал все свое мужество. По счастью, господь, похоже, внял моим молитвам: Сэм не появлялась. Понемногу я пришел в себя: сумасшедшая девица либо успокоилась, либо нашла другую жертву.
...Последним мирным днем стал День благодарения. Мы с девочками сходили в церковь. Родители слишком далеко и в этом году приехать не смогут, зато на ужин придут друзья. Джин приготовила индейку, салаты и тыквенные пирожки. А вот и гости: мой коллега и его жена-психотерапевт. Диана поинтересовалась, как дела у моей студентки, а я усмехнулся и поднял бокал, будто благодаря небеса за помощь.
Мы вместе посмотрели фильм, а когда гости ушли, мы с женой, разомлевшие от сытной еды, перемыли посуду и отправились спать.
Меня разбудил телефонный звонок. Включив лампу на туалетном столике, я увидел, что от страха глаза Джин стали совсем круглыми. Три часа ночи.
Звон не умолкает.
— Не бери трубку! — шепнула жена.
— А если это не она?
— Ты же знаешь, что она!
— Если не отвечу, Сэм может прийти сюда.
— Ради бога, Чак, останови ее!
Я схватил трубку, но от страха не смог произнести ни слова.
— Я иду к тебе! — объявил плаксивый голос.
— Сэм?
