— Белла…
— Габриель?
Он сделал глубокий вздох.
— Мне нужно идти!
— Да, нужно.
Он неуверенно качнулся, затем молниеносно пересек комнату и обнял Беллу, привлек к себе. Подвластный зову, могучему, неукротимому и древнему как мир, он склонил голову и нашел ее губы.
В нем вспыхнуло неодолимое желание вновь овладеть Беллой…
Он погрузил пальцы в ее волосы и стал целовать ее жадно, яростно. Под натиском его губ она приоткрыла рот и позволила ему ворваться внутрь. Габриель не мог насладиться ее вкусом, сладким как мед. Он задохнулся от восторга, когда Белла нежно всосала его язык глубоко внутрь.
Он не отпускал ее губ и все сильнее вдавливался в мягкость ее тела. Безмолвно он взывал к ней, умолял, требовал. Он обхватил ее бедра и силой прижал ее к своему болезненно возбужденному телу. Габриель так сильно жаждал близости с Беллой, что ни о чем ином и думать не мог.
Он прижался лицом к ее гладкой шее, потом принялся ласкать ее языком, целовать и покусывать.
— Мы должны остановиться, Белла!
— Да! — выдохнула она.
— Господи, я не могу быть сдержанным и нежным с тобой! — простонал Габриель. И это было правдой! Слишком долго он ждал. Слишком долго мучился от желания!
Белла знала это. Она почувствовала силу сжигавшего его нетерпения, когда он заключил ее в объятия. Габриель прикоснулся к ней, и пламень его желания зажег в ней ответный огонь. Нет, внезапно поняла Белла, чувственные токи пронзали их обоих с самого утра и даже еще раньше…
— Я все выдержу, Габриель, — прошептала она, с готовностью подставляя шею под его требовательные губы. — Только не останавливайся. Умоляю, не останавливайся…
Она замерла, когда Габриель рывком распахнул ее блузку так, что пуговицы посыпались на пол. Он обхватил губами сосок одной груди, а другую принялся нежно мять рукой.
Белла издала низкий гортанный стон. Дрожь наслаждения пронзила ее насквозь. В глубине ее естества поднимался мучительный необузданный жар. Влажная, горячая, Белла умирала от вожделения, рассудок больше не повиновался ей.
Габриель потерся о нее своим мужским достоинством. Его твердость, длина и толщина обещали Белле незабываемое наслаждение. Они оба должны получить наслаждение, решила Белла. Она жаждала Габриеля, мечтала почувствовать его внутри себя. Она хотела видеть его, когда он будет ритмичными мощными выпадами погружаться в нее все глубже и глубже. Она хотела стонать от нестерпимого наслаждения и слышать в ответ его протяжные стоны. Хотела услышать его крик, когда они вместе достигнут пика экстаза.
–. Не торопись, Габриель. — Она не позволила ему расстегнуть ее джинсы. — Сначала я буду прикасаться к тебе, Габриель. Потом стану целовать.
Всего тебя, — проговорила она хриплым голосом. Она цепко удерживала его взгляд, медленно расстегивая и снимая с него рубашку. Она погладила его смуглую крепкую грудь. — Какой же ты красивый, Габриель! — шепнула она и стала нежно целовать его шрамы, один за другим, проводить языком по его коже, пробуя на вкус.
Габриель знал, что его изуродованное шрамами тело нельзя было считать красивым, но вскоре забыл обо всем, одурманенный ласками ее языка и губ. Он потерял голову, когда Белла прижала ладонь к его вздымавшейся под джинсами плоти. Плавные ритмичные движения ее руки возбудили его еще больше. Нарастающая пульсация сотрясала все тело Габриеля.
С ума сойти! Они провели вместе пять недель до бракосочетания и два дня на романтическом острове в Карибском море. Но именно тут, в маленьком сельском коттедже, Габриель совершенно потерял над собой контроль!
— Мне нужно… Белла, мне нужно… — Он умолк на полуслове, когда Белла расстегнула «молнию» и освободила то, что было нужно и ей, и ему.
Ее жаркий рот обхватил самый корень его тела, твердый, пульсирующий, ее быстрый язык увлажнил его, ее пальцы сомкнулись на нем и заскользили по всей его длине. Изощренные ласки Беллы дарили Габриелю немыслимое блаженство. Каждая клеточка его тела трепетала в предвкушении кульминационного восторга. Но он изо всех сил сдерживал себя.
Он хотел провести с Беллой еще немного времени. Он нуждался в этом. Еще несколько минут, и он уйдет, пообещал сам себе Габриель. Между тем Белла мягко толкнула его в кресло и опустилась перед ним на колени. Черная грива ее волос рассыпалась по его бедрам.
Еще несколько минут, и он уйдет… А пока пусть ее рот дарит тепло и блаженство изнемогающему символу его мужественности, пусть ее озорной язычок ласкает его по всей длине, пусть ее пальцы ритмично сжимают его! И Габриель инстинктивно начал двигаться в том же ритме.
Белла подняла веки. Она перехватила взгляд Габриеля и не отпускала, пока ее язык провокационно кружил по кончику его пульсирующей плоти.
Лицо Габриеля пылало от возбуждения, глаза лихорадочно блестели, желваки катались у него на скулах, на шее вздулись вены. Он боролся, чтобы не потерять над собой контроль.
— Нет, довольно! — прорычал он, нагнувшись, схватил Беллу за руки, поднял ее и нашел ее губы. Она села на него верхом, и они слились в диком, яростном, безумном поцелуе.
Габриель встал, не отпуская ее губ. Он сжал ее бедра, а затем медленно опустил ее на ковер. Он оторвался от Беллы лишь на секунду, чтобы сорвать с нее растерзанную блузку, затем жадно набросился на ее обнаженные груди.
Он целовал сначала один сосок, потом другой.
Белла тихо всхлипнула, когда он поднял голову, чтобы полюбоваться ее возбужденными грудями.
Встав на колени, он стал трогать ее соски подушечками больших пальцев. Он смотрел на нее в упор и видел, как постепенно темнел ее взгляд, как со стоном выгибалась она навстречу его ласкам.
Не спуская с Беллы глаз, Габриель стянул с нее джинсы, раздвинул ей ноги и устроился между ними. Круговыми движениями он гладил ее живот, подбираясь к темным колечкам волос, хорошо различимых под кружевом трусиков.
Белла порывисто дышала, наблюдая, как Габриель ласкает ее, нежно, страстно. Она глухо застонала, когда он провел пальцем по ее лобку, и приподняла бедра.
Его палец вновь коснулся заветного места.
Белла опять подняла бедра навстречу его руке.
И снова.
Терзая ее. Даря ей наслаждения. Пытая ее.
— Да, Габриель! — умоляла Белла в изнеможении.
Он медленно стянул с нее трусики. Потемневшими глазами несколько секунд смотрел на нее, затем опустил голову. Его руки прикоснулись к ней, затем его губы, он мягко и нежно целовал шрам, которого пять лет назад у нее не было.
Но Белле некогда было об этом думать. Габриель раздвинул пальцами колечки темных волос на ее лобке и прижался ртом… Господи боже мой!
Невообразимое блаженство — ничего подобного она никогда прежде не испытывала — затопило все ее существо, когда Габриель принялся языком ласкать розовый бутон ее чувственности и вознес ее на вершину страсти.
Белла, обезумев от восторга, чуть не зарыдала, когда Габриель бережно исследовал ее дивное естество и погрузил в нее два пальца, продолжая терзать языком набухший бугорок чувственности. Она стонала и извивалась на ковре, пока Габриель не довел ее до оргазма, более интенсивного, чем первый.
Но этого ей было мало!
Никогда не будет достаточно!
Белла толкнула Габриеля на пол и в один миг избавила его от одежды. Она ловко оседлала его и положила руки ему на плечи. Ее жаркое, истекающее соками любви лоно накрыло его возбужденную наготу,
