ошиблись. Циммерман оказался противником компромисса. Именно он сказал американскому послу Джеймсу У. Джерарду, что в Америке есть полмиллиона обученных немцев, готовых присоединиться к ирландцам в начале революции, на что Джерард ответил: «На этот случай у нас есть полмиллиона фонарных столбов, чтобы повесить их».
Так же, как Франц фон Папен хотел напасть на Канаду в 1914 году, чтобы связать канадские войска, не позволив им отправиться в Европу, Циммерман в 1916 году провел переговоры с Роджером Кейсментом, ирландским патриотом, о посылке 25000 солдат (преимущественно ирландцев, взятых немцами в плен при отступлении из Монса) и 75000 винтовок в Ирландию, чтобы начать там восстание. Кейсменту удалось даже сойти на берег с немецкой субмарины в заливе Трейли, графство Керри. Но Комната 40 узнала о его будущем прибытии. Он был схвачен и в последующем казнен.
Спустя три дня после прибытия самого Кейсмента, немецкое судно «Либау», переименованное в «Ауд Норге» и идущее под норвежским флагом, с грузом 20000 винтовок для повстанцев, отправилось в Ирландию. Однако этот план потерпел неудачу. Встреча с ирландскими патриотами не состоялась, ибо «Ауд Норге» был перехвачен британским военным кораблем «Блюбелл» и отконвоирован в порт Куинтаун.
Это было не первой попыткой Циммермана устроить британцам неприятности по всему миру. Он был замешан в попытку разжечь восстание в Индии в конце 1915 года. И его осуждали за непреклонную позицию по отношению к смертной казни британской медсестры Эдит Кэвелл в 1915 года, когда он сказал: «Жаль, что мисс Кэвелл придется казнить, но это необходимо».
Циммерман планировал вовлечь Мексику и Японию в войну на немецкой стороне. Его логика была проста. Если подводные лодки начнут неограниченную подводную войну, топя торговые суда с грузами для Антанты, а американские войска в это время будут связаны войной с Мексикой, и возможно с Японией, то союзники будут вынуждены сдаться в течение шести месяцев. Была некоторая надежда, что мексиканский президент Венустиано Каррранса мог бы благоприятно отреагировать на план. Как раз в это время американский генерал «Черный» Джек Першинг с 12 тысячами солдат проводил карательную экспедицию в Мексику в отместку за нападение Панчо Вильи на Тусон. Фактически экспедиция Першинга продвигалась все глубже и глубже в страну, закончившись поражением и унизительным выводом войск. Тем временем, президент США Вудро Вильсон, «друг всех стран, участвующих в нынешнем конфликте», все еще отчаянно пытался склонить воюющие стороны к мирным переговорам.
9 января 1917 года Вильгельм II дал свое согласие на ведение неограниченной подводной войны с 1 февраля. Об этом решении не должно было быть объявлено до самого последнего момента. 16 января Циммерман послал свою роковую телеграмму фон Бернсторффу, чтобы тот переправил ее Экхардту. Содержание телеграммы заключалось в том, что если неограниченная подводная война действительно вызовет угрозу вступления Америку в войну, он должен постараться убедить президента Мексики вступить в войну на стороне Германии. Была послана и вторая телеграмма с инструкциями для посла, чтобы он был очень осторожен с первой.
Телеграмма Циммермана пошла тремя отдельными путями. Первый был обычным маршрутом от Науэна до Сейвилла в штате Нью-Йорк; второй через «шведский окольный путь»: из Берлина в Стокгольм и оттуда в шведские посольства для дальнейшей передачи; третью телеграмму послали по кабелю государственного департамента США в соответствии с соглашением, которое позволяло немецкому МИД посылать конфиденциальные сообщения своему послу в США. На следующий день телеграмма прошла через государственный департамент.
Все три телеграммы были перехвачены Комнатой 40, и криптоаналитики приступили к их расшифровке. Тем временем фон Бернсторфф должным образом отправил эту телеграмму Экхардту, добавив строчку от себя: «'Телеграфы министерства иностранных дел 16 января, № 1. Совершенно секретно, расшифровывать только лично… Конец телеграммы, Бернсторфф».
Когда телеграмма Циммермана попала в Комнату 40, заняться ею поручили дешифровщикам преподобному Уильяму Монморенси и Найджелу де Грею. Телеграмма состояла из рядов цифр по три, четыре и пять в группе. Единственная необычная особенность заключалась в том, что телеграмма была произвольной длины. Вверху стояла группа цифр 15042, разновидность обозначения немецкой шифровальной книги 13042.
Потребовалось много времени и усилий, чтобы получить эту шифровальную книгу, но зато теперь дешифровщики смогли «выловить» в тексте слова «Япония», «Мексика», «Для личной информации Вашего Превосходительства», «Совершенно секретно». Учитывая, что телеграмму отправили в Вашингтон, она могла предназначаться только для посла фон Бернсторффа.
Два часа спустя «дыры» в тексте все еще оставались, но уже было ясно, что послание состоит из двух половин. Первая часть гласила, что начнется неограниченное использование субмарин против торговых судов; а вторая – что, если и это не поможет поставить Антанту на колени, то нужно предложить Мексике, чтобы она заключила союз с Японией для совместной борьбы с Америкой.
Монморенси и де Грей принесли частично расшифрованную телеграмму Холлу, у которого теперь возникла проблема: что ему с ней делать? Очевидным решением было бы сообщить о телеграмме министерству иностранных дел, но он подозревал, что там могли быть утечки. А если бы немцы обнаружили, что их шифр взломан, то они бы разработали и ввели новый шифр, и тогда могли бы потребоваться годы, чтобы взломать его. Другая проблема – как сообщить о телеграмме американцам, чтобы они не заподозрили, что их телеграммы тоже читались британцами. В конце концов, если Великобритания могла следить за телеграммами нейтральной Швеции, она могла бы делать то же самое и с Америкой – что, собственно, и происходило в реальности.
Холл подумал, что можно было бы воспользоваться услугами лично министра иностранных дел лорда Артура Бальфура, которому доверяли американцы, но и в этом случае нерешенным оставался вопрос с риском раскрытия успехов британских дешифровщиков. Он подумывал о краже копии телеграммы в Буэнос- Айресе, одном из перевалочных пунктов окольного пути, но тогда не будет никаких доказательств, что телеграмма на самом деле достигла Мексики.
Ближе к вечеру 31 января фон Бернсторфф официально сообщил американскому госсекретарю Лэнсингу, что неограниченная подводная война начнется меньше чем через восемь часов, сказав: «Я знаю, что это серьезно, очень серьезно. Я глубоко сожалею, что это необходимо». Три дня спустя фон Бернсторфф был отослан домой и полный энтузиазма британский военно-морской атташе Гай Гонт, полагая, что Америка теперь точно вступит в войну, на радостях послал Холлу телеграмму: «Я сегодня вечером напьюсь».
3 февраля Вудро Вильсон прервал дипломатические отношения с Германией, но все еще колебался в вопросе об объявлении войны.
Вот тогда Холл пошел в министерство иностранных дел, и в течение трех недель с конфиденциальной помощью мексиканского ведомства телеграфной связи получил копию телеграммы. Теперь она была полностью расшифрована, и Холл показал ее Эдварду Беллу из американского посольства, который тут же объявил ее фальшивкой. Однако, как и было договорено, Артур Бальфур принес ее американскому послу Уолтеру Пейджу, стороннику вступления Америки в войну.
Американцам теперь можно было сказать, где они смогли бы найти телеграмму Циммермана и последующую телеграмму от фон Бернсторффа. Кодовые группы могли бы быть отправлены по телеграфу в Лондон, и Белл расшифровал их в американском посольстве – технически на американской территории – с помощью де Грея. Американское правительство тогда смогло бы сообщить, что телеграмма была расшифрована на американской почве американцами.
Президент Вильсон, наконец, сообщил о содержании телеграммы газетам, и номер «Нью-Йорк Таймс» вышел под заголовком на первой странице «ГЕРМАНИЯ ИЩЕТ СОЮЗА ПРОТИВ США». Общественная реакция вначале была недоверчивой, и адвокат Джозеф Чоэт, одно время служивший послом в Англии, говорил тогда атташе Гонту, что это подделка. Но затем, 3 марта, несмотря на совет пропагандиста Уильяма Баярда Хейла, человека из газетной империи Хёрста, Циммерман признал, что телеграмма была подлинной.
4 апреля 1917 года Америка объявила войну Германии, и американские солдаты отправились через океан в Европу.
Так Циммерман, с большой помощью Комнаты 40, наконец, заставил Америку вступить в конфликт.
