После чего выдернул из гранаты ослабленную чеку и, как следует размахнувшись, швырнул ее за валун, откуда огрызался автомат одного из террористов. На мгновение треск автоматных очередей утонул в грохоте взрыва, но уже через секунду возобновился снова. Однако Антон отметил, что автомат укрывшегося за валуном боевика больше не стреляет. Перехватив двумя руками снайперскую винтовку, он откатился в сторону от спасенного заложника и, приподнявшись над травой, попытался оценить ход боя. Со стороны дороги дружно били три или четыре автомата. Как определил Овчинников, его товарищи обстреливали огневую позицию второго боевика, залегшего за поваленным деревом. Но им никак не удавалось нащупать его, и автомат или пулемет террориста постоянно огрызался короткими и длинными очередями. Антон тоже не видел стрелка. Лишь вырывающееся из его ствола пламя пульсировало в темноте приметным маяком. Овчинников поднялся с земли и, низко пригибаясь к траве, достигавшей на склоне ущелья половины человеческого роста, бросился к нему. Когда до поваленного дерева оставалось не более десяти метров, террорист заметил бегущего к нему бойца «Вымпела» и развернул в его сторону свое оружие, оказавшееся ручным пулеметом «ПК». Но Овчинников направил ствол «винтореза» в сторону колыхнувшихся ветвей и для верности дважды нажал на спуск. «ВСС» послушно дернулась в его руках, послав в сторону мелькнувшей за ветвями фигуры две девятимиллиметровые пули. За поваленным деревом, служившим отличным укрытием террористу, послышался утробный вздох, а следом за ним затрещали ломаемые падающим телом ветви. Спустя секунду Овчинников оказался у поваленного дерева и, нагнувшись к нему, увидел лежащего на земле чеченского боевика. Убедившись, что противник мертв, Антон обернулся в сторону ущелья и через ночной прицел снайперской винтовки принялся осматривать склон, стараясь отыскать Рубеи и третьего террориста или террористку. Но везде, куда он ни направлял свою винтовку, были только кроны раскидистых кустов, заросли густой травы и рыхлые клочья тумана, поднимающегося со дна ущелья.
12. КАПИТАН ОВЧИННИКОВ
– Товарищ капитан!
Овчинников обернулся. К нему по склону ущелья торопливо спускались Сверчок и Ворон.
– Помогите заложнику! – крикнул он им в ответ и махнул рукой в сторону, где оставил зампреда Центризбиркома.
Воронин сейчас же бросился туда. Сверкунов последовал за ним, но в последний момент решил, что напарник справится самостоятельно, и, развернувшись, подбежал к Овчинникову.
– Они там, внизу, товарищ капитан, – взволнованно проговорил он и вытянул руку в сторону клубившегося на дне ущелья тумана. – Когда началась стрельба, Рубеи рванул вниз, как заяц. Не подумаешь, что в наручниках. Я видел. А снайпер или снайперша парня, что мы из боевого охранения взяли, подстрелила, – невпопад добавил он.
Овчинников не сразу сообразил, что Сверчок говорит о Хирурге, а когда понял это, чуть не задохнулся от гнева.
– Убит?!
Сверкунов даже вздрогнул от его резкого голоса и поспешно замотал головой:
– Нет. Только ранен. В плечо. Майор Аникин осматривал рану, сказал: кость не задета.
У Антона отлегло от сердца, а Сверчок тем временем продолжал:
– Рубеи и эта снайперша не могли далеко уйти. Надо скорее за ними. Мы их возьмем, товарищ капитан. Только нужно быстрее.
Он готов был ринуться вниз по склону на дно ущелья, но Овчинников схватил его за плечо и рывком развернул к себе:
– Отставить! Ночью, да еще в тумане, мы никого не найдем. А вот на растяжку или «лягушку»[1] можем напороться запросто.
Словно подтверждая его слова, с дороги раздался голос полковника Бондарева:
– Овчинников, Сверкунов, Воронин, соберите оружие убитых боевиков и вынесете тела на дорогу.
– Пошли, – Антон примирительно хлопнул Сверчка по плечу и зашагал к валуну, куда метнул снятую с шеи Загайнова гранату.
Подойдя ближе, он заметил на поверхности камня многочисленные выщерблины от осколков, а заглянув за валун, обнаружил там труп боевика. Вокруг рваных дыр, оставленных осколками на камуфляжной куртке террориста, набухли темные кровавые пятна.
– Поищи его автомат, – приказал Овчинников Сверкунову, а сам приступил к осмотру трупа.
Стараясь не испачкаться в крови, он перевернул тело террориста на спину. Спереди на свой поясной ремень боевик нацепил два брезентовых подсумка для запасных магазинов и ручных гранат. Овчинникову сразу стало понятно, что террорист основательно готовился к предстоящему бою. В подсумке для магазинов оказались два примотанных друг к другу изолентой автоматных рожка, которые боевик не успел использовать. В его гранатной сумке Антон обнаружил целых четыре полностью снаряженные ручные гранаты. Если бы они сдетонировали в момент взрыва, от трупа вообще мало что осталось бы. Пока Овчинников осматривал тело боевика, Сверкунов отыскал в густой траве его отброшенный взрывом автомат. Подобрав автомат, офицеры вдвоем выволокли из-за камня труп террориста и вынесли его на дорогу. Затем Овчинников отправил Сверкунова помочь Воронину, который никак не мог справиться с телом застреленного пулеметчика, а сам подошел к сидящему возле машины Хирургу. Снайпер сидел прямо на земле, навалившись спиной на колесо «УАЗа». Его правый рукав был отрезан, а оголенную руку от локтя до плечевого сустава стягивала тугая бинтовая повязка. Антон присел на корточки возле раненого офицера и участливо спросил:
– Как рука?
– Заживет! – резко, словно приказывая себе, ответил Хирург. – Опередила меня чеченская сучка… Кусок мышцы вырвала… И связки, по-моему, повредила… Пальцами… У-у, – он скривился от боли, – пошевелить не могу… Какой я теперь снайпер с простреленной рукой… Ты ее достань, слышишь! – неожиданно громко выкрикнул Хирург и здоровой рукой схватил Антона за отворот десантного комбинезона.
– Достану, – кивнул Антон. – Только почему ты уверен, что чеченский снайпер – женщина?
– Это Хундамова, больше некому, – ответил за своего раненого офицера полковник Бондарев, который в этот момент проходил рядом и слышал последний вопрос Овчинникова. – Отдавая мне по телефону свои приказы, она наблюдала за нами и, как только ты бросился на помощь Загайнову, открыла огонь… А отвлекающий трюк с гранатой, что и говорить, хитро придуман, – добавил он, вспомнив коварную уловку террористов. – И как только ты у Загайнова веревку на шее разглядел?
– Случайно, – признался Овчинников и в свою очередь спросил: – Значит, похитители заранее знали, что шнур запутается в траве?
– Черта с два он бы запутался, если бы они его к дереву не привязали! – в сердцах ответил Бондарев. – Воронин обнаружил обвязку, когда попытался вытянуть шнур из травы.
В этот момент открылась передняя дверь «УАЗа» и из машины выглянул майор Аникин.
– Товарищ полковник, – обратился он к Бондареву. – Вас генерал.
Бондарев кивнул и скрылся в кабине. Через несколько минут он вновь выбрался из машины и коротко приказал:
– Собирайтесь. Возвращаемся в Ханкалу.
– Товарищ капитан, а Рубеи с его снайпершей? Мы что же, позволим им уйти? – шепотом, чтобы не услышал полковник, обратился к Овчинникову Сверкунов.
Антону и самому хотелось узнать, когда начнется преследование скрывшихся террористов. Но, заметив, что после разговора с Угловым Бондарев заметно помрачнел, он решил не беспокоить его своими расспросами. Вместо ответа на вопрос Сверкунова Антон подхватил под мышки труп одного из боевиков и скомандовал Сверчку:
– Помоги.
Сверчок с готовностью распахнул задние двери автофургона и, помогая командиру, ухватил убитого террориста за ноги. Вместе они поднесли труп к «уазику», где уже находился Илья Загайнов. Увидев, что спецназовцы собираются грузить в машину трупы террористов, он возмущенно воскликнул:
– Вы что?! Я не поеду рядом с ними! – Загайнов с ужасом покосился на мертвого боевика и, готовый вот-вот впасть в истерику, закричал: – Сейчас же уберите это отсюда!
Кроме как в грузопассажирском отсеке везти тела террористов было негде, и Овчинников уже собирался
