Никольский приблизил свое лицо к Ефимову и быстро заговорил:
– Послушай, Костя, у нас конкретная задача: развернуть нераскрывшуюся антенну. И это все! Выяснять, что произошло с «Зодиаком», будут другие, не мы! Наше дело – антенна. Только антенна! – дважды повторил он.
Как командир корабля он сделал все, что мог. Теперь уже от самого Ефимова зависело, как он воспримет его слова.
Тот кивнул:
– Я знаю. Развернуть антенну. Только это.
Никольский улыбнулся:
– Все верно.
Потом он помог товарищам надеть скафандры, предназначенные для работы в открытом космосе, и, прежде чем закрыть за ними люк шлюзовой камеры, сказал в микрофон индивидуальной связи:
– Я знаю, вы справитесь.
В штабе космических войск Егорову пришлось довольно долго ждать, пока сотрудник управления кадров, с которым он разговаривал по внутреннему телефону, спустился к нему. Наконец в просторном и пустующем, несмотря на середину дня, вестибюле появился коренастый подполковник с коротким ежиком волос на крупной голове и пухлым органайзером в руках. Махнув служебным пропуском дежурному, он подошел к ожидающему за барьером Егорову.
– У меня очень мало времени, – первым делом предупредил он оперативника, после чего все-таки снизошел до него. – Слушаю вас?
Легче всего выяснить интересующий вопрос было бы через обслуживающего штаб представителя военной контрразведки. Но того не оказалось на месте, и Егоров решил обратиться к кадровикам напрямую.
– Полагаю, вам, как сотруднику управления кадров, известна организационно-штатная структура штаба? – спросил он.
Несмотря на совершенно рядовой вопрос, подполковник сразу насторожился.
– Разумеется, – подозрительно взглянув на Егорова, ответил он.
– Меня интересует: есть ли у вас в штабе отдел или иное аналитическое подразделение?
Кадровик хмуро сдвинул брови:
– Без разрешения командования я не могу сообщить вам такую информацию.
Столь категоричный ответ удивил Егорова.
– Постойте. Ведь это самые общие сведения. Разве они являются тайной?
Но подполковник оказался непреклонен.
– Посторонним любая информация о структуре части и подразделений выдается только по согласованию с командованием, – еще раз повторил он.
Употребленное по отношению к нему определение «посторонний» задело самолюбие Егорова.
– Хорошо. Свяжите меня с вашим руководством! – сдерживая нарастающее раздражение, потребовал он.
– Ничего не получится, – с явным удовлетворением ответил кадровик. – Все руководство сегодня на Командно-измерительном комплексе.
– В связи со стартом сегодняшней космической экспедиции? – проявил осведомленность Егоров. – Оперуполномоченный контрразведки тоже там?
– Да… – растерянно произнес подполковник. – И он тоже.
– Я еду на Командно-измерительный комплекс, – объявил ему Егоров. – Как туда добраться?
На этот раз кадровик не решился ответить ему отказом.
Вернувшись, Хасан не стал звонить в квартиру и открыл дверь своим ключом. Но оказалось, что Эльза уже поднялась с постели, оделась и даже успела накраситься. Выглядела она бодрой и посвежевшей, чего, очевидно, нельзя было сказать о нем. Так как, взглянув ему в лицо, она обеспокоенно спросила:
– Что-то случилось?
Не ответив ей, он прошел к своему ноутбуку, включил его и проверил содержимое почтового ящика. Хозяин действовал оперативно – его сообщение уже поступило. Хасан расшифровал полученный файл и вывел его на экран.
Дочитав текст до конца, Хасан оглянулся. Эльза с журналом в руках устроилась в мягком кресле, старательно демонстрируя, что его секреты ее не интересуют. Но в этот раз Хасан сделал исключение.
– Подойди ко мне.
Эльза сейчас же соскочила с кресла, раскрытый журнал шлепнулся на пол, и с готовностью подлетела к нему.
– Помнишь российского полковника, который первым оказался на месте ликвидации журналиста?
Эльза кивнула в сторону телевизора:
– Это тот, кого показали в новостях?
– Он самый, – пробурчал Хасан и, встав со стула, освободил для нее место за экраном монитора. – Познакомься с полковником. Тебе придется им заняться.
Когда зажглась зеленая лампочка, сигнализирующая, что внутренний люк шлюза, ведущий в кабину космического корабля, герметично задраен, Грачев, расположившийся возле выходного люка, открыл клапан, стравливающий воздух из шлюзовой камеры, и, когда внутреннее давление сравнялось с забортным, распахнул выходной люк.
– Мы выходим, – объявил он по внутренней связи оставшемуся в кабине командиру корабля и шагнул из
