остановился возле кирпичного четырехэтажного здания сталинской постройки, о чем свидетельствовали широкие оконные проемы и лепные украшения в виде декоративных карнизов на фасаде – именно так строили в эпоху Сталина. Прежде он много раз проезжал здесь, но никогда не обращал внимания на вывеску, поэтому до последнего момента даже не подозревал, что Институт физики Земли находится в самом центре Москвы. Для госучреждения машин перед входом было сравнительно немного. Егоров без труда нашел место для своей «Шкоды» и, поднявшись по ступеням невысокого крыльца, вошел в вестибюль.
Пожилой вахтер даже не взглянул на его удостоверение, лишь вяло поинтересовался:
– К директору? Так его сейчас нет. Ах, созванивались. Тогда проходите.
Егоров отыскал кабинет ученого секретаря – именно так было написано на прикрученной к двери табличке, и, предварительно постучавшись, открыл дверь.
– Здравствуйте. Егоров Андрей Геннадьевич, – представился он. – Я вам звонил час назад.
– Да-да, помню, – сидевший за столом седовласый мужчина пятидесяти пяти – шестидесяти лет энергично кивнул и, поднявшись навстречу Егорову, протянул ему руку. – Андрей Сергеевич. Стало быть, мы с вами тезки. – Он добродушно улыбнулся. – Признаться, меня очень удивил ваш звонок. Не представляю, какую помощь мы можем оказать вашей службе.
– Попробую объяснить, – начал Егоров. Это было действительно непросто. Так как в целях сохранения гостайны он не имел права рассказывать сотрудникам института о «Зодиаке». – Насколько мне известно, в начале шестидесятых годов, перед началом серии испытаний ядерного оружия на Новой Земле, в вашем институте изучались возможные последствия таких взрывов.
Ученый секретарь задумался, но лишь на мгновение.
– Да-да, совершенно верно. Действительно, проводились такие исследования. Только боюсь, никто из тех, кто их проводил, у нас уже не работает. Большинства уже и в живых-то нет.
– Ну а сами материалы этих исследований сохранились? – напористо спросил Егоров.
– Надо посмотреть в архиве. А вас что же, интересует наше заключение по тем испытаниям?
– Не только заключение, но и сами расчеты. Только боюсь, – Егоров доверительно улыбнулся, – я вряд ли смогу в них самостоятельно разобраться. Вы могли бы порекомендовать мне специалиста, который бы мне в этом помог?
Ученый секретарь института снова задумался, на этот раз надолго, и сказал:
– Что ж, раз этого требуют интересы государственной безопасности.
В его глазах на мгновение промелькнули удивившие Егорова озорные искорки, после чего Андрей Сергеевич потянулся к одному из трех стоявших на приставном столике телефонов и, набрав четыре цифры, сказал в телефонную трубку:
– Людмила Викторовна, зайдите, пожалуйста, ко мне.
Прошло несколько минут, в течение которых Андрей Сергеевич перебирал какие-то бумаги, явно избегая встречаться взглядом со своим гостем. Произошедшая с ним перемена удивила Егорова, но он не стал спрашивать у ученого, чем вызвано такое его поведение.
В дверь коротко постучали. Егоров обернулся и увидел заглянувшую в кабинет молодую женщину со стянутыми в тугой пучок густыми и довольно длинными волосами.
– Вы заняты, Андрей Сергеевич? – спросила она, увидев в кабинете постороннего.
Хозяин кабинета тут же оторвался от бумаг:
– Нет-нет, Людмила Викторовна. Заходите.
Женщина вошла. Теперь Егоров смог как следует рассмотреть ее. Она была среднего роста и довольно симпатичной с правильными чертами лица и хорошей фигурой. Но назвать ее красавицей он бы не решился. Возможно из-за ее блеклого наряда, робкой походки или усталого взгляда, а возможно, из-за всего вместе.
– Людмила Викторовна, – обратился к ней Андрей Сергеевич. – Познакомьтесь. Егоров Андрей Геннадьевич, полковник Федеральной службы безопасности. Его интересуют наши исследования по оценке последствий ядерных взрывов на Новой Земле, которые мы проводили в начале шестидесятых годов. Это ведь созвучно с темой вашей диссертации?
Женщина в ответ робко кивнула.
– Вот и помогите товарищу полковнику, – закончил Андрей Сергеевич и тут же повернулся к Егорову. – Людмила Викторовна наш старший научный сотрудник. Отличный специалист. Кандидат наук. Между прочим, ее диссертация о распространении сейсмических волн, вызванных промышленными взрывами, была признана одной из лучших на кафедре. Так что лучшего помощника, чем наша Людмила, вам не найти.
Последняя фраза прозвучала двусмысленно. Женщина потупилась. И Егоров, чтобы побороть ее смущение, сказал:
– Вы очень выручите меня, если дадите мне консультацию.
– Хорошо. – Она снова кивнула.
– Людмила Викторовна, вы уж уделите товарищу полковнику внимание, – сказал напоследок хозяин кабинета.
И Егоров, обернувшись, заметил, что глаза Андрея Сергеевича вновь озорно блеснули.
– Простите, я не совсем поняла, что вас интересует? – обратилась к Егорову женщина, когда они вышли за дверь.
Полковник улыбнулся:
– А я, простите, не знаю вашей фамилии.
– Морозова Людмила…
Егоров не дал ей закончить фразу.
– Не обидитесь, если я буду так вас называть?
– Нет, – она покачала головой, и Егоров почувствовал, что скованность начала ее отпускать. – Так что вас интересует, Андрей Геннадьевич?
– Результаты исследований ядерных взрывов на Новой Земле. Андрей Сергеевич сказал мне, что они есть в вашем архиве.
– Должны быть, – подтвердила Людмила. – Я сейчас посмотрю.
С собой она его не пригласила, но Егоров и без приглашения двинулся за ней. Они спустились на цокольный этаж, где размещался институтский архив. Людмила довольно долго перебирала карточки архивных фондов, но через пятнадцать минут все-таки нашла нужную и, заполнив соответствующий бланк, получила в руки пожелтевшую от времени картонную папку, аналогичную тем, в которых хранились оперативные дела в архиве ФСБ.
– Может быть, пройдем ко мне, – не очень уверенно предложила она.
Егоров не стал возражать.
– Это было бы лучше всего. Здесь и присесть-то негде. – Он обвел взглядом темное помещение институтского архива.
Женщина истолковала его взгляд по-своему.
– Но… у меня в кабинете места едва ли больше.
– Ничего, – бодро улыбнулся Егоров. – В крайнем случае, я могу и постоять.
Шагая следом за ней по коридору, он невольно задержал взгляд на потертых каблуках ее туфель, сохранивших следы неоднократной смены набоек. По мнению Егорова, женщине давно следовало заменить не набойки, а сами туфли. Возможно, когда-то они были красивыми и даже модными, но это время закончилось как минимум два года назад. Чувствует себя удобно в старой обуви, поэтому и не выбрасывает, – сделал вывод Егоров. С другой стороны, в закрытых туфлях в такую жару…
– Вот и пришли, – объявила Людмила, остановившись перед дверью с табличкой «Морозова Л.В.».
За дверью оказался небольшой кабинет, больше похожий на библиотечный чулан в представлении Егорова. Здесь имелись два письменных стола и книжный стеллаж. Причем один стол был полностью заложен скоросшивателями, заполненными пачками бумаги. На втором столе стоял внушительных размеров компьютерный монитор. Все остальное пространство занимали пачки компьютерных распечаток, которым еще предстояло попасть в скоросшиватель.
– Простите, меня никто не предупредил о вашем визите. Я сейчас все уберу, – смущенно пробормотала женщина.
