– Вы станете одним из немногих обладателей, пожалуй, самой совершенной океанской яхты. – Ситон был так увлечен своим рассказом, что не заметил тени недовольства, проскользнувшей по лицу клиента. – Открою вам секрет, мистер Омар, – сказал он, понизив голос. – На осеннем бот-шоу такую яхту приобрел один российский бизнесмен. Мы только что получили ее от производителей и на днях передадим покупателю. Не могу раскрыть вам его имя, но скажу, что это очень богатый человек. Один из богатейших людей России. Так что, если мы оформим сделку сегодня, уже к началу лета вы получите свою красавицу яхту!
Омар отрицательно покачал головой.
– Яхта мне нужна не летом, а сейчас.
– Сейчас? Но... – Ситон недоуменно развел руками. – Вы же понимаете, мистер Омар, что это совершенно невозможно.
– Почему? – Омар тоже изобразил на лице удивление. – Ведь вы только что сказали, что как раз получили яхту от производителей.
– Но ведь она заказана и... оплачена, – промямлил дилер.
– Сколько вам заплатил за нее этот русский?! – требовательно спросил Омар.
– Девятьсот тысяч евро, – признался Ситон.
Прежде чем идти с ним на встречу, Омар поинтересовался ценами на интересующую его яхту у других дилеров. Судя по их запросам, Ситон не солгал.
– Я предлагаю вам два миллиона. Вы сможете не только заплатить неустойку российскому покупателю за срыв его заказа, но и купить себе точно такую же лодку.
И добропорядочный английский джентльмен с поросячьими глазками развалился. «Ваше предложение так неожиданно, мистер Омар... Я, право, не знаю, что вам ответить». Он мялся так не менее пяти минут, демонстрируя показную добропорядочность, но в конце концов ответил согласием. Омар не сомневался, что именно так и будет. Потому что, еще живя в Лондоне, узнал, что, помимо своей официальной деятельности – продажи лодок и яхт, Ситон является букмекером подпольного тотализатора, где делаются ставки на победителей всевозможных регат. Если бы Ситон заартачился, он бы напомнил о его подпольной деятельности. Но делать этого не пришлось. Жадность Ситона определила его ответ.
На следующий день Омар стал полноправным обладателем первоклассной океанской яхты, предназначенной для российского бизнесмена. Его мало интересовало, что наплел Ситон своему клиенту о срыве сроков исполнения его заказа: пожар в доке, бессрочная забастовка судостроителей, открывшаяся течь в корпусе судна, внезапно обрушившееся на Лондон цунами или еще что-то. Главное, что уже через неделю после приобретения яхты, установив на ее борту необходимое оборудование, он смог выйти в море...
– Хорошо. Ложитесь в дрейф и проверьте аппаратуру. Все должно работать, как часы, – распорядился Омар в ответ на сообщение капитана.
– Аппаратура в порядке. Я приказал радистам проверить ее, как только мы вышли из порта.
Омар гневно взглянул в лицо капитану. Похоже, он перехвалил требовательность Удая.
– Я не спрашиваю вас, в каком состоянии
– Да, господин.
Почтительно кивнув, капитан удалился. Но настроение Омара уже было испорчено. Вытащив сигару, он попытался закурить. Но на разбрасывающем брызги ветру она никак не зажигалась. Это окончательно вывело из себя Омара. Размахнувшись, он швырнул сигару за борт и направился к себе в каюту.
Через полчаса с мощным морским биноклем в руках Омар вновь вышел на палубу. Почти сразу рядом появился капитан.
– Господин, вся аппаратура работает исправно. Радисты на своих местах, – четко доложил он.
– Передайте им, чтобы были начеку. – Омар вновь взглянул на наручный хронометр. – Сеанс через восемь минут.
– Да, господин.
Капитан удалился, и Омар остался на палубе в одиночестве.
Теперь, когда яхта лишь покачивалась на волнах, а не неслась по ним, разрывая их своим заостренным носом, ветер уже не казался таким обжигающе холодным. Да и погода немного улучшилась. Тучи все так же закрывали небо, но то ли они поднялись выше, то ли начали рассеиваться. Во всяком случае воздух показался Омару прозрачнее. Он поднял к глазам бинокль и принялся сосредоточенно осматривать бегущие от горизонта волны. Он сам точно не знал, что надеется увидеть: поднятый над водой перископ или выставленную радиоантенну. В любом случае это было наивно. Хиромант указал лишь район патрулирования «Тайфуна Альфа». И подводная лодка могла находиться в любой точке этого района, в десятке морских миль от дрейфующей яхты. Когда в глазах начало рябить от нескончаемой вереницы перекатывающихся водяных валов, Омар опустил бинокль и нетерпеливо взглянул на часы. До указанного Хиромантом времени очередного сеанса связи осталось всего несколько минут. Последний раз бросив взгляд на закрытую пластиковым радиопрозрачным колпаком параболическую антенну, Омар поспешил в гостевую каюту, превращенную в пост радиоперехвата.
В каюте четыре человека, двое в наушниках, впились напряженными взглядами в экраны мониторов. Омар собирался приказать им приготовиться, но, взглянув на напряженные лица радистов, понял, что в этом нет необходимости. Все уже давно готово. И если Хиромант не солгал, чтобы получить обещанную плату, если в Главном штабе российского ВМФ в последний момент не изменили время планового сеанса связи со стратегической субмариной, если российский спутник-ретранслятор, дьявол его побери, не сорвался с орбиты, то через несколько секунд он получит ключ к ядерной кнопке!
Напряжение в каюте достигло предела. Омар увидел, как по лбу старшего радиста, сидящего за центральным терминалом, скатилась крупная капля пота, но тот этого даже не заметил. Капля нырнула под оправу его очков, выкатилась оттуда и побежала вниз по узкому, заостренному носу. Добежав до кончика носа, она на мгновение зависла и, сорвавшись вниз, разбилась о клавиатуру. В тот же миг на экране монитора раскрылся и задвигался, словно живой, яркий «цветок».
– Есть сигнал! – одновременно выкрикнули старший радист и его дублер, наблюдающий пульсацию «цветка» на своем мониторе.
На экранах их помощников побежали колонки цифр – параметры сигнала. Затаив дыхание, Омар следил за меняющимися цифрами. Ни капитан, ни радисты, старательно записывающие сигнал, идущий с российского спутника на принимающую его подводную лодку, не различимую в морских просторах, – никто из находящихся на борту яхты, кроме него, не знает, какое значение для организации имеют меняющиеся на экране цифры. А ведь они без преувеличения открывают возможность использования ядерного оружия.
Бегущие по экрану цифры остановились. Пульсирующий «цветок» амплитудной диаграммы радиосигнала погас. Старший радист промокнул ладонью выступивший на лбу пот и стянул с лысеющей головы наушники.
– Господин, сеанс окончен. Продолжительность шесть с половиной минут, – обернувшись к Омару, доложил он. – Сигнал шифрованный, групповой.
– Вы записали его?
– Да, господин. – Радист с достоинством кивнул. – Все до последней числовой группы.
Еще бы. В противном случае радист предпочел бы собственноручно перерезать себе горло.
Омар довольно улыбнулся.
– Отлично. Вы блестяще справились с порученным заданием и заслужили достойную награду.
Он поймал себя на мысли, что начинает говорить, как его отец. Что ж, это совсем не плохо. Если и дальше все пойдет так же успешно, очень скоро он войдет в руководящий совет «Аль-Каиды».
Сняв трубку переговорного устройства, он приказал капитану:
– Разворачивайтесь. Мы возвращаемся в Лондон.
Расположившись за рабочим столом в своем кабинете, Егоров задумчиво водил карандашом по лежащему перед ним листу бумаги, постепенно заполняя его новыми фигурами. Несколько точных штрихов превратили угловатый силуэт в скалящегося из-за ветвей волка, а бесформенную расплывшуюся кляксу – в расправившую капюшон кобру. Подрисовав кобре торчащие из распахнутой пасти
