– Этого недостаточно для выводов.
Салладин покачал головой.
– Как сказать. Возможно, есть что-то еще, что я упустил. Например, она могла расспросить хозяйку пансионата и других жителей поселка о жильцах этого дома. – Он обвел взглядом подземелье. – И если она профессионал, то найдет, за что зацепиться. Если уже не нашла.
– Как ты считаешь: она из полиции?
– Вряд ли, – после недолгих раздумий ответил Салладин. – Полицейская ищейка не стала бы выдавать себя за иностранку. Скорее всего, она чья-то шпионка. Английская или американская.
– Или русская, – заметил Омар, вспомнив свою погоню в Бейруте за российскими разведчиками, одному из которых,
Салладин утвердительно кивнул.
– Верно.
– Сделай это сегодня же ночью.
Ночь выдалась душной. Наверное, перед дождем. Может быть, поэтому ей не спалось. А может быть, потому, что сегодня она впервые увидела одного из обитателей таинственного коттеджа, как про себя называла Вероника объект наблюдения. У него оказалось угрюмое, не располагающее к общению лицо, и уж он точно не походил на киприота. Хотя, по словам хозяйки пансионата и других местных жителей, владельцем коттеджа являлся какой-то бизнесмен с Кипра.
Откинув одеяло, Вероника встала с постели. Раз уж она все равно не может заснуть, имеет смысл еще раз взвесить собранную за эти дни информацию, чтобы на завтрашней встрече с резидентом четко изложить свои выводы.
В комнате было довольно прохладно – хозяйка экономила газ и электроэнергию и на ночь отключала отопление. Из-за этого Вероника ложилась спать в футболке и штропсах. Но сейчас не спасали даже они. Вероника натянула толстый свитер, в котором отправлялась на прогулки и который, по ее мнению, старил ее лет на пять, поверх свитера накинула выданный хозяйкой махровый халат и в таком виде уселась в стоящее у окна кресло. Может быть, радиатор еще не остыл? Вероника протянула ногу к расположенной под окном батарее и сейчас же отдернула ее, коснувшись босыми пальцами холодной стальной решетки. Бр-р! Она поджала ноги под себя и прикрыла их полой халата. Кто-то сказал, что в холоде лучше думается. Посмотрим. Итак, хозяина коттеджа никто из местных жителей не видел. Зато они видели, как к дому подъезжал грузовой фургон, и грузчики выгружали оттуда какие-то ящики. Определенно не мебель, а какие-то бытовые приборы. Но сколько в одном доме может быть бытовых приборов? Даже если хозяин решил разом заменить всю бытовую технику, и то вряд ли наберется целый грузовик. Значит, вероятнее всего в коттедж привезли приобретенный у фирмы «Гибсон» суперкомпьютер. Тем более что дата приобретения совпадает с временем доставки. И наконец результаты собственного наблюдения...
Выбравшись из кресла, Вероника достала из приготовленной для встречи с работником посольской резидентуры дорожной сумки цифровой фотоаппарат и, вернувшись обратно, еще раз просмотрела на жидкокристаллическом экране сделанные накануне фотографии. Качество оставляло желать лучшего. Тем не менее она надеялась, что при компьютерном увеличении удастся рассмотреть на снимках замаскированные видеокамеры, которые она обнаружила на окружающей коттедж кирпичной стене.
За окном еле слышно прошуршала трава. Ну вот и дождь. Вероника подняла голову, но вместо капель на стекле увидела за окном чей-то темный силуэт. Она моргнула от неожиданности, и силуэт пропал. Или он ей только привиделся? Но ведь она отчетливо слышала шорох травы, или это тоже галлюцинация? Вероника медленно сползла с кресла и спряталась за его спинку. Шорох повторился. Теперь он был гораздо ближе. Вероника отчетливо представила, как сухая прошлогодняя трава хрустит под чьими-то ногами. Она прижалась спиной к стене, совершенно не представляя, что предпринять. Шорох прекратился. Но она не слышала удаляющихся шагов. Значит, тот, кто подошел к окну, разглядывает ее комнату! И Вероника была уверена, что это не мадам Костель, решившая проверить, чем занимается по ночам ее гостья. «Если террористы обнаружат слежку, если хотя бы заподозрят об этом, то, не задумываясь, ликвидируют свидетеля, как уже не раз это делали!» – выплыли из памяти слова Егорова во время их последнего разговора в машине. «Надо было просить комнату на втором этаже», – мелькнула глупая мысль, словно это могло остановить террористов, решивших разделаться с ней.
За окном послышался скрежет вырезаемого стеклорезом стекла. Ну вот, дождалась! Вероника взвесила в руке фотоаппарат, оказавшийся волею случая единственным ее оружием. Она подняла глаза к окну и увидела просунувшуюся в вырезанное отверстие руку в резиновой хирургической перчатке. Рука нащупала на раме запорную ручку и, повернув ее, открыла окно. Вероника отчетливо представляла: стоит убийце забраться в окно, как он немедленно ее обнаружит. Поэтому она не стала ждать этого момента и, как только над подоконником появилась голова в черной маске и инфракрасных очках на глазах, вынырнула из-за кресла и что есть силы ударила неизвестного по лицу своим фотоаппаратом. Что-то хрустнуло: то ли треснул корпус фотоаппарата, то ли разбились объективы инфракрасных очков.
– А-а, глаза! – по-арабски выкрикнул нападавший, добавив какое-то ругательство.
Не оборачиваясь к нему, Вероника бросилась через комнату к выходу, но, поскользнувшись на прикроватном коврике, упала возле двери. За спиной что-то трижды отрывисто клацнуло, и на голову девушки просыпались выбитые из двери щепки. Выстрелы! Она втянула голову в плечи, не вставая с пола, кое-как дотянулась до дверной ручки, распахнула дверь и на четвереньках выползла в коридор. Вслед за ней из комнаты вылетела бутылка и со звоном разбилась о стену. Веронику обдала волна жара. Оглянувшись, она увидела, как по стене растекается пламя. Часть выплеснувшегося из бутылки горящего бензина попала на ее халат. Вероника в ужасе стряхнула его с себя, и он огненным комом свалился на пол. В ее комнате раздался еще один взрыв. Очевидно, террористы и туда швырнули бутылку с бензином.
Вероника бросилась к соседнему номеру, где жила пожилая супружеская пара из Антверпена, – к счастью, кроме этой пожилой четы и мадам Костель, в доме больше никого не было, – и изо всех сил забарабанила в дверь.
– Пожар! Скорее вызовите пожарных и выбирайтесь из дома!
Пожилой бельгиец не знал английского, но, открыв дверь и выглянув в коридор, все прекрасно понял.
Оставив его, Вероника взбежала по лестнице на второй этаж, где располагалась спальня хозяйки. От криков женщина уже проснулась. Вбежав к ней в комнату, Вероника застала ее с телефонной трубкой в руках.
– В доме пожар! Кто-то бросил мне в окно горящую бутылку с бензином! Скорее вызывайте пожарных и полицию! – с порога выпалила Вероника.
На звонки в пожарную охрану и полицию у мадам Костель ушло по паре минут, но, когда Вероника вместе с ней вышла на лестницу, огонь охватил практически весь первый этаж.
Вероника бросилась обратно в спальню, сорвала с окна тяжелую портьеру из плотной ткани и, закрыв ею от огня себя и женщину, вывела ее из горящего дома. Супруги с первого этажа уже были во дворе, откуда с ужасом наблюдали за разгорающимся пожаром. Из соседних домов к горящему коттеджу спешили люди. Они готовы были помочь мадам Костель, к которой питали самые теплые чувства, но потушить пожар своими силами были не в состоянии. Зато своим появлением они наверняка помешали планам террористов. Тем не менее Вероника нервно осматривалась по сторонам, каждую секунду ожидая нового нападения, и окончательно успокоилась, только услышав вой сирен приближающихся пожарных и полицейских машин.
Глава 12
КОНЦЕНТРАЦИЯ СИЛ
В ожидании самолета Егоров прошелся по аэровокзалу. Он давно не был в «Шереметьево», но каких-либо серьезных изменений в аэропорту не заметил. Все так же толпились в зале прилета родственники и друзья прибывающих пассажиров, которым некуда было даже присесть, так как немногочисленные скамьи и диваны вдоль стен заменили ряды игровых автоматов. Прибыль прежде всего!
Горько усмехнувшись про себя, Егоров подошел к киоску-павильону, торгующему различной снедью, в основном пирожными по невообразимой цене, и напитками, выбор которых тоже не отличался
