– Вы со мной неискренни, Игорь. Эти материалы вы собрали еще полгода назад. Взгляните сами на даты арестов, судов и приговоров. Самая последняя – полугодичной давности. В то же время ни в одной публикации вашей газеты за этот период не фигурировали эти материалы. Поэтому я хочу знать, для кого они предназначались.
– Да нет, Салим, вы ошибаетесь… – попробовал возразить Денюхин, но иранский разведчик остановил его.
– Игорь… – Салим положил руку на плечо своему агенту. – Если вы беспокоитесь о сумме вашего гонорара, то не волнуйтесь, она не изменится. Но я не хочу, чтобы в наших отношениях фигурировала ложь. Для кого вы собирали эти материалы?
– Мне поручил собрать их один крупный московский бизнесмен, – признался Денюхин.
– Его фамилия? – быстро спросил иранский разведчик.
– Тумский, Геннадий Семенович.
– Его интересовали исключительно осужденные солдаты, воевавшие в Афганистане?
– Да.
– Собранные сведения вы передали Тумскому лично?
– Нет, он прислал за ними своего секретаря. Только он такой же секретарь, как я балерина, – с усмешкой добавил Игорь.
Салим не понял сравнения, но сообразил, что человек, приезжавший за документами, по мнению агента, не является секретарем. Информация требовала уточнения, поэтому разведчик тут же поинтересовался у Денюхина, на основании чего он так думает.
– Ну, в людях-то я разбираюсь, – самоуверенно ответил Игорь. – А у того мужика рост под два метра, плечи – во! – Он широко развел в стороны руки. – И взгляд милицейского опера или прожженного урки.
– Кого? – опять не понял Салим.
– Я говорю, либо милиционера, либо уголовника. Я эту публику повидал – мало чем отличаются.
Иранский разведчик сложил руки, как для молитвенного поклона, и попытался сосредоточиться: «Крупный бизнесмен поручает журналисту собрать материалы о российских солдатах, воевавших в Афганистане, а впоследствии осужденных за уголовные преступления. Значит, его интересуют люди с опытом ведения боевых действий и конфликтовавшие с законом. Черт возьми! Ему потребовались диверсанты для грязной работы! – сообразил Салим. – Как раз такие специалисты и требуются для проведения каспийской акции».
Салим достал из кармана конверт и вынул оттуда тонкую пачку стодолларовых купюр. Разведчик медленно пересчитал купюры на глазах у агента, чтобы тот мог убедиться – в пачке ровно тысяча долларов: десять банкнот по сто долларов. Пересчитав деньги, Салим вновь убрал их в конверт и, протянув его Игорю, но не выпуская из рук, спросил:
– Как я могу связаться с тем человеком, которому вы передали эти материалы?
Завороженный видом денег, которые были так близко, но пока еще оставались в чужих руках, Игорь начал судорожно рыться в карманах. Наконец добыл потертую записную книжку и торопливо начал листать страницы.
– Вот, – обрадованно выдохнул он, – его номер телефона. Изучив эти материалы, он позвонил мне, чтобы что-то уточнить. Я обещал, и он оставил мне этот номер.
Волнуясь, Игорь Денюхин протянул иранскому разведчику записную книжку, куда полгода назад записал номер телефона человека, назвавшегося секретарем Тумского. Увидев подчеркнутый номер, Салим разжал пальцы, и конверт с деньгами упал на колени Денюхина. Тот мгновенно схватил конверт и засунул во внутренний карман своей легкой куртки.
– Очень хорошо, Игорь. Вы весьма наблюдательны и предусмотрительны, раз записали телефон этого человека, – похвалил иранский разведчик. – Вот вы ему и позвоните, – добавил Салим, и в руках его появилась еще одна стодолларовая купюра.
Глава 32
ЧЕРНЫШОВ
Павлу Чернышову далеко не всегда удавалось быть в курсе происходящих в стране событий. Порой работа настолько захватывала его, что времени на изучение газет или просмотр новостей просто не оставалось. Однако, когда предоставлялась такая возможность, Чернышов старался не пропускать информационные и особенно новостные телепрограммы. Воскресным вечером он вошел в гостиную с твердым намерением посмотреть «Время», но обнаружил, что место перед телевизором уже занято. Его восемнадцатилетняя дочь Ксения, удобно устроившись в мягком кресле, смотрела очередную серию детективного телесериала по другому каналу. В одной руке Ксения держала большое яблоко, а в другой пульт дистанционного управления. По своему опыту Павел Чернышов прекрасно знал, что отобрать у Ксении пульт или заставить ее переключиться на другой канал во время сериала совсем не просто. Однако он все же предпринял такую попытку.
– Фильм когда закончится? – издалека начал он.
– Через час, – пережевывая яблоко, ответила Ксения.
Чернышов недовольно поджал губы. Своим ответом Ксения ясно давала понять, что не собирается переключаться на другую программу, но в воскресенье Павел Чернышов еще не видел ни одного выпуска новостей, поэтому проявил настойчивость:
– Ксения, переключи на «Время», узнаем хоть, что в стране творится.
– Пап, дались тебе эти новости! – возмутилась дочь. – По воскресеньям все равно ничего интересного не происходит. Вон лучше бы смотрел детективы – и отдых, и тренировка воображения. Тебе как оперативному работнику очень полезно.
На эмоциональные слова дочери Чернышов собирался ответить не менее резко, но в этот момент в квартире зазвонил телефон.
– Иди, это наверняка тебя, – не отрывая сосредоточенного взгляда от телевизора, сказала Ксения и махнула рукой в сторону телефона.
Бросив в сторону дочери недовольный взгляд, который та даже не заметила, Чернышов снял телефонную трубку.
– Павел Андреевич! Вы еще не знаете?! В Екатеринбурге сегодня трех директоров Свердловского электромеханического замочили! – услышал он возбужденный голос Артема Ветрова.
– Что? – холодея от внезапной догадки, переспросил Чернышов.
– Да вы телевизор включите, первую программу! Там сейчас как раз репортаж с места событий! – чуть не кричал в трубку Ветров. – Я как увидел, сразу вам бросился звонить. Вдруг вы еще не знаете.
Не ответив Ветрову, Чернышов бросил трубку на рычаг телефона и, подбежав к дочери, выхватил у нее из рук телевизионный пульт.
– Папа, ты что делаешь?! – вновь возмутилась Ксения.
Но в этот момент картинка сменилась, и Ксения увидела на экране изрешеченные пулями деревянные стены с пятнами крови на них и смятые простыни, тоже перепачканные кровью. В детективном телесериале, который смотрела Ксения, тоже недавно показывали аналогичную сцену, но тут кровь была самая настоящая. Потом изображение сменилось, камера крупным планом показала участок пола с россыпью гильз от пистолетных патронов. «Гильзы от «ПМ», не менее двадцати штук», – успел сосчитать Чернышов.
– Преступники пользовались автоматическим оружием, – сообщил голос за кадром. – В одну из своих жертв убийца выпустил почти весь магазин, поэтому погибшую девушку с трудом удалось опознать. Как нам удалось выяснить, сейчас опознаны все жертвы этого кровавого и необычайно жестокого преступления, но имена остальных погибших, кроме руководителей «Торгового дома «Булат», следствие пока не называет.
Кадр снова сменился. Теперь на экране зрители могли видеть добротно срубленный двухэтажный деревянный дом.
– Вот здесь, в этом доме, и разыгралась трагедия, – сообщил комментатор.
«Ладно хоть догадались не показывать тел погибших, – мысленно прокомментировал увиденное Чернышов. – Нет, – тут же возразил он себе, – просто к моменту прибытия телевизионной бригады тела всех погибших уже увезли. А голодным до жутких подробностей журналистам остались лишь пропитанные кровью
