Марины. «Она не одна в квартире и скрывает от своего гостя, что я из службы безопасности, – сообразил Павел Чернышов. – Но кто там рядом с ней – приятель, случайно зашедший гость или убийца?» Звук разбитой посуды не насторожил Чернышова. Железная дверь в квартире Марины имела хорошую звукоизоляцию, и Чернышову показалось, что в квартире просто что-то упало.
– Что вам нужно? – спросила Марина из-за двери.
– Помилуйте, Мариночка. Должок пришел получить. Вы же у меня утром сто рублей взяли, а вечером обещали отдать. Вечер уже заканчивается, а вы все не несете. Нехорошо так, Мариночка, – на ходу сочинял Чернышов.
Он специально выдумал историю про несуществующий долг. «Если у Марины все в порядке, она обвинит меня во лжи, если нет, возможно, захочет подыграть», – рассудил Чернышов.
– Уже поздно, завтра приходите, – ответила Марина.
– Помилуйте, Мариночка. Как же завтра? Я же сегодня ночью уезжаю, я же вам говорил. И вы, между прочим, обещали мне до отъезда деньги отдать, – продолжал сочинять Чернышов.
– Приходите позже, я сейчас занята, – послышалось из-за двери.
– Интересное дело, что значит позже? Во-первых, у меня уже скоро поезд. А во-вторых, пока я буду куда-то ходить, вы, Мариночка, из квартиры выпорхнете. Где я потом должен вас искать? Нет уж, я никуда отсюда не уйду, пока вы не вернете мне деньги. Так и знайте!
Последние слова Чернышов произнес несколько громче и решительнее. И в подтверждение своих намерений даже топнул ногой.
Андрей Ковалев прекрасно слышал все, что говорилось за дверью. «Этот мудак действительно не уйдет, пока не получит назад свои деньги», – подумал Ковалев. Он открыл дверь ванной комнаты, снял с вешалки махровый халат и сунул его в руки Марине.
– Накинь, – произнес еле слышно.
Пока Марина надевала халат, Андрей достал из кармана бумажник и, вытащив оттуда сторублевую купюру, протянул девушке.
– Отдай. И без глупостей. – Ковалев пристально посмотрел в глаза Марине.
Но она даже не думала о том, чтобы попытаться спастись. Воля ее была уже окончательно парализована. Стоя около двери, Марина механически повторяла фразы, которые шептал ей Ковалев. Осторожно, боясь дотронуться до пальцев Ковалева, Марина взяла купюру и опять повернулась к входной двери. Андрей переместился в сторону и прижался спиной к стене. Он встал таким образом, чтобы вошедший в квартиру человек его не сразу заметил. Убийца внутренне собрался. Пальцы привычно сжали оружие, на этот раз рукоятку разделочного ножа.
Павел Чернышов услышал, как щелкнул дверной замок. Он заранее достал пистолет и снял его с предохранителя. Поведение Марины ему очень не нравилось, а ответы вызывали тревогу. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы Чернышов увидел стоящую в коридоре девушку. Она держала в руке сторублевую купюру и смотрела на него совершенно бессмысленным взглядом. Но главное, она была жива. Чернышов до конца так и не смог понять, что происходит в ее квартире. Он пробежал глазами по фигуре Марины: «В махровом халате. Принимала ванну? А волосы сухие. И почему босиком?» Чернышов задержал взгляд на босых ногах девушки и тут заметил, что одна нога Марины оставляет на ковровом покрытии кровавые следы.
Пауза затягивалась. Сосед, пришедший за деньгами, почему-то притих. Со своего места Ковалев не мог видеть стоящего на площадке. Он видел только Марину. «Сучка, так и стоит, разинув рот. Вместо того чтобы быстрее отдать деньги нетерпеливому соседу и захлопнуть дверь. Да и сосед что-то подозрительно молчит, а был такой разговорчивый». Ковалев напрягся, изготовясь к броску.
Чернышову очень хотелось, чтобы Марина вышла на площадку. Но та стояла на месте как вкопанная. Более того, открывая дверь, она еще отошла в глубь коридора. Их разделяло три шага, чуть более двух метров. «Рукой до нее не дотянуться, надо входить». Чернышов переступил порог квартиры. Позади девушки, на вешалке, он заметил ее легкий плащ, а рядом… Рядом висел длинный мужской плащ, сшитый явно на высокого человека. Чернышов мгновенно вспомнил доклад Артема Ветрова: на Ковалеве, когда он садился в «Мерседес» Тумского тринадцатого сентября, был именно такой длинный светлый плащ. Глядя в пустой коридор, Чернышов попытался определить место, где может находиться убийца. «Лучшая позиция слева от двери. Чтобы увидеть притаившегося там человека, надо войти в квартиру. Какое у него оружие? Наверняка пистолет. И он, конечно, держит девушку на прицеле».
Гнусная ситуация. Марина стояла очень плохо, прямо на линии огня и всего в нескольких шагах от убийцы. С такого расстояния промахнуться невозможно. Чернышов рванулся к девушке, делая Марине подсечку и сбивая ее с ног. Во что бы то ни стало он должен был вывести девушку из-под прицела. Только на полу у нее появлялась возможность остаться живой. Опрокинув Марину, Чернышов развернулся и прицелился в то место, где, по его расчетам, должен был стоять убийца. Но Ковалева там уже не оказалось. Видя, как человек бросился к Марине, Ковалев прыгнул на него. От девушки их отделяло примерно одинаковое расстояние. Но Чернышов начал движение раньше, поэтому успел выполнить первую часть плана – опрокинуть девушку на пол. Для выполнения второй части времени у него уже не хватало.
Ковалев взмахнул ножом, целя противнику в горло. Распрямись Чернышов в полный рост – и он был бы обречен. Но, опрокинув Марину, Чернышов развернулся не разгибаясь. И нож Ковалева лишь рассек ему кожу над бровями вдоль лба. Мгновением позже полковник нажал на спусковой крючок. Пуля пробила Ковалеву пиджак и обожгла левый бок. И хотя прошла по касательной, практически не причинив Ковалеву вреда, он явно не ожидал такого развития событий. Жертва оказалась проворнее, чем предполагалось.
Чернышов продолжал стрелять. С залитыми кровью глазами не приходилось рассчитывать на прицельность. Но в узком пространстве коридора даже стрельба вслепую создавала хорошую защиту. Вдобавок пули рикошетили от стен. У Ковалева еще оставалась возможность для борьбы. Спасаясь от пуль, убийца отступил назад. Чтобы нанести завершающий удар ножом, Ковалеву нужно было снова оказаться рядом. Но человек с пистолетом не потерял самообладания. Все лицо у него было залито кровью, однако он продолжал стрелять. И риск был слишком велик. Поэтому, оказавшись рядом с открытой дверью, Ковалев выскочил из квартиры и бросился вниз по лестнице.
В патроннике у Чернышова оставалось лишь три патрона. Преступник может вернуться – и с огнестрельным оружием. Что тогда?
– Марина, закройте дверь! – крикнул Чернышов сидящей на полу девушке, сам он уже практически ничего не видел.
Марина никак не отреагировала на его голос. События последних секунд вызвали у нее настоящий шок. Чернышов знал это состояние. По его расчетам, девушка должна была прийти в себя в лучшем случае лишь через несколько минут. А до этого момента требовать что-либо от нее было совершенно бесполезно. Не выпуская пистолета, Чернышов, изловчившись, достал из куртки носовой платок и приложил ко лбу. Это не помогло – кровь тут же снова залила глаза. Двигаясь только на ощупь, Чернышов приблизился к двери. К счастью, дверь в квартиру Марины была оборудована автоматическим замком, стоило толкнуть ее рукой, и она захлопнулась. Только теперь Чернышов позволил себе спрятать пистолет. Прижимая платок ко лбу, он двинулся в ванную комнату. Чтобы не наступить на Марину, Чернышову пришлось перешагивать через ее ноги. Бросив в раковину платок, который полностью пропитался кровью, Чернышов начал промывать лицо под струей холодной воды. Стоило ему нагнуться, как предательски закружилась голова, и Чернышову пришлось схватиться рукой за край раковины. Когда он вышел из ванной, Марина все еще была на полу, но смотрела на своего спасителя уже осмысленными глазами.
– Где у вас телефон? – обратился Чернышов к девушке.
– Там, – показала она рукой в сторону комнаты.
Только сообщив в управление о случившемся и вызвав «Скорую помощь», полковник Чернышов позволил себе расслабиться. Он опустился в низкое кресло и запрокинул голову, чтобы кровь не текла так сильно. Марина опять опустилась на пол, на этот раз рядом с ним, и, обхватив руками колени Чернышова, прижалась к его ногам. Только рядом с ним она чувствовала себя в безопасности.
Глава 65
ЧЕРНЫШОВ
16 сентября, суббота, 18.00
Павлу Чернышову наложили на лоб двенадцать швов. Рана оказалась глубокой, нож разрезал кожу до
