решать. Куда приятнее обсуждать сорвавшуюся встречу (главная Танина проблема – не смогла выехать к Андрею или он перенёс поездку в Волгоград), чем например аборт.
Но ему слишком легко всё даётся, не прикладывая усилий, он получает то, что другим достаётся с огромным трудом. Кровь слишком спокойно течет в его толстых жилах. Не мешало бы ему добавить проблем, чтобы он начал ценить то, что имеет.
Из всего, что думает по этому поводу, для ответа Арина выбрала нечто нейтральное.
– Но он постоянен, он надёжен.
– А ты что, защищаешь его? – вскрикнула Таня.
– Я не хочу резких движений с твоей стороны. Выучись, получи диплом, заработай специальность, потом будешь устраивать революции в личной жизни.
– Что значит «революции»?
– Это значит частая смена партнеров, – нравоучительно произнесла Арина. – Андрей тебя устраивает как мужчина, пусть пока будет, не надо его убивать, слышишь – это я? тебе говорю!
Таня пожала плечами:
– К чему такой фанатизм?! Вообще не понимаю, из-за чего люди начинают убивать друг друга.
Глава 19
В добрый час обратился Закревский к своему однокурснику и другу Пустовалову. А ещё помогло чутьё – надо же выбрать из полусотни московских контрагентов Экссона сомнительную контору – Пауэр Интернэшнл. Хотя не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: фирма с таким названием по определению не может быть добропорядочной. Все левые поганки называют наподобие Топ Прайоритис, Эллаед Менеджмент, Хай Тех Продактс, Интернэшнл Девелопмент.
Хотя, в случае с Пауэр Интернэшнл это не совсем так. Компания ведёт крупный бизнес, связанный с дистрибьюцией аккумуляторных батарей и даже открыла собственную линию по производству аккумуляторов. Но некоторые бизнес-процессы осуществляет через левые прокладки, которые носят аналогичное название с материнской фирмой. Так, закупками тепловозных батарей на Экссоне занимается «Пауэр Интернэшнл Аккумулятор». А продажи Экссону стартерных батарей идут через другую фирму – «Пауэр Интернэшнл Источники Тока». Все эти подробности оперативно выяснил Пустовалов. ОБЭП давно присматривается к этой компании, время от времени кого-то подтягивают за профильные правонарушения, но основная задача – выяснить, как Пауэр обналичивает деньги (а средства крутятся немалые) и накрыть контору, занимающуюся незаконным обналичиванием денег.
У начальства Пустовалова не было особого желания заниматься Пауэром как таковым – это крупная компания, работающая в реальном секторе, хоть и махинирует, но в разумных пределах. Рук не хватает, чтобы ловить махровых жуликов, так что пускай производственники спокойно себе работают. Но для своего волгоградского друга Пустовалов организовал встречу с Марьяном Хмаруком, исполнителем с Пауэр Интернэшнл, отвечавшим за продажи батарей тепловозной группы. Пустовалов позвонил Хмаруку на мобильный телефон и предложил: добровольная явка в отдел по борьбе с экономическими преступлениями Северо-Восточного Административного округа, либо вызов повесткой. Хмарук предпочел явиться без повестки.
Это был малокровный желчный человечек средних лет, и всё, что наблюдатель хотел бы о нём узнать, легко можно было понять по его прическе – аккуратно уложенному кудрявому «рыбьему хвосту», в равной степени говорящему о подлинно раблезианских амбициях и столь же отчаянном отсутствии всякой морали. Закревский сразу понял, что Хмарук не относится к числу крепких орешков, четких парней, живущих по поняткам, которые скорее сядут, чем выложат милиции компромат даже на своих врагов.
Напарник Пустовалова вышел, Закревский устроился за его столом, Хмарук оказался в проходе между столами, но сел ближе к Пустовалову, с которым уже несколько раз встречался.
– Итак, гражданин Хмарук, – начал хозяин кабинета, – мы с моим коллегой работаем по Экссону, в частности по учредителю и гендиректору Андрею Разгону, который причастен… вобщем очень серьёзно причастен… и хотели бы сейчас, для начала без протокола, услышать что-нибудь интересное о нём.
– Разгон! – «рыбий хвост» живо задергался. – Этот распиздяй завалил мне возврат НДС, я попадаю на большие бабки!
Закревский с Пустоваловым обменялись довольными взглядами – здорово, с первого раза фдисятку. Пустовалов попросил свидетеля рассказать всё коллеге, «ведущему дело», и Хмарук, повернувшись к Закревскому, принялся излагать.
Пауэр Интернэшнл отгрузил на Узбекистан купленные у Экссона тепловозные аккумуляторные батареи 32ТН450 производства завода Электро-Балт. Хмарук собрал все документы, касающиеся сделки, и отправил по почте в налоговую инспекцию. Которая, проведя встречную проверку Экссона выявила, что такой фирмы не существует – она снята с учета. На основании этого московская налоговая инспекция отказала Пауэру в возврате НДС. Со всеми менеджерами Пауэр заключает договора материальной ответственности, и теперь Хмарук обязан возместить компании убытки, а как он будет возмещать свои – это его проблема.
– Экссон сняли с учета – значит криминальное банкротство в Волгограде, – обратился Пустовалов к Закревскому, но тот отмахнулся – всё не то, памятуя о том, что у Разгона в родном городе всё схвачено и нужен мощный компромат, чтобы местные правоохранительные органы зашевелились. И начал опрашивать свидетеля: «Что вы знаете про Экссон? Как Андрей Разгон обналичивает деньги? С какими бандитами общается Разгон?»
Но Марьян Хмарук не был в курсе всех этих дел и даже не высказал ни одной догадки или озарительного предположения. Чтобы взбодрить его память, Пустовалов напомнил про обнал, который тот практикует (правда мелкими суммами – эпизод незначительный для того, чтобы выезжать на фирму с мигалками, но для дружеской беседы сойдёт):
– Как поживает мусью Вексельберг?
Хмарук ощерился и ответил что-то подобающее случаю – мол, коптит и без того прокопченное московское небо. Лейзер Вексельберг занимался незаконным обналичиванием и промышлял поддельными ценными бумагами, разными мелкими гешефтами, и Хмарук часто прибегал к его услугам.
– А вы не хотите собраться с Вексельбергом по-братски как-нибудь в шабад, посидеть, покумекать по Разгону, – предложил Пустовалов. – Появятся идеи – не стесняйтесь, делитесь с ОБЭПом, мы, со своей стороны, будем ходатайствовать, чтобы вас возвели в звание старшего цадика.
Оперативно, без напоминаний, Хмарук принёс Пустовалову добытую у Вексельберга информацию – так сказать, с доставкой в отделение. Лейзер Вексельберг, он же Лёня Вексель, периодически оказывает услуги людям Владислава Коршунова – регистрирует левые фирмы, обналичивает деньги, устраивает заказные налоговые проверки, банкротит фирмы, и так далее. Но к самому Коршунову это никак не относится, он птица очень высокого полёта, легализовавшийся вор в законе, отсидевший в общей сложности около 18 лет. Сейчас он солидный бизнесмен, владелец торговых центров, различной коммерческой недвижимости, и давно отошёл от темных дел. А вот его шестерки, оставшиеся «с тех времён», до сих пор шурупят – каждый в меру своей испорченности.
Так вот петербургские смотрящие Коршунова каким-то боком связаны с Андреем Разгоном, имеют общие дела.
Вексельберг промышляет ценными бумагами, в том числе поддельными, по этому направлению сотрудничает с Завом. Зав, он же Залёт Ваххабитов – член чеченской диаспоры и вообще очень страшный человек. Хмарук рассказал про чеченцев так, до кучи, чтобы сблизиться с обэповцами и в будущем иметь возможность обращаться к ним по разным вопросам.
– Что за левая хуйня – Залёт Ваххабитов, – подал голос напарник Пустовалова – сидели в кабинете втроём, и напарник тоже принимал участие в разговоре. – Ты еще скажи: Рулон Обоев, Бидон Отстоев, Кошмар Страхов. Кто тебе скормил эту шнягу?
Хмарук смутился – он в точности передал то, что сообщил Вексельберг, однако, судя по всему, тот решил его разыграть. Хмарук повинился, и, пообещав уточнить имена-фамилии, удалился, провожаемый подозрительными взглядами оперативников.
Он перепроверил сведения, Пустовалов тоже не сидел сложа руки и навёл справки у знакомых из уголовного розыска. И оказалось, что Залёт Ваххабитов (он действительно так представился Вексельбергу) – это находящийся в федеральном розыске Заза Вахаев, причастный к убийству журналиста Исраэля Соркина.
