заминировать дорогу от Окуниново на Остер. Этим они на время задержали дальнейшее продвижение танковой колонны противника.
Продолжали приниматься меры для уничтожения окуниновского моста. Первыми попытались это сделать авиация и моряки военной флотилии. Ночью корабли устремились к мосту, но были отброшены плотным огнем артиллерии, потеряв потопленными 7 канонерских лодок. Моряки пошли на хитрость: стали пускать по течению плавучие мины. Если хотя бы одна из них коснулась опоры моста, он рухнул бы. Но немцы предусмотрели эту опасность. Они следили за рекой и вовремя вылавливали плывущие мины.
С целью устранения угрозы со стороны Окунинова генерал Потапов бросал на выполнение этой задачи все, что было под рукой, — остатки 22-го механизированного корпуса, 131, 228-ю, а затем 124-ю стрелковые дивизии, 215-ю моторизованную дивизию. А пока они достигли района Окунинова, оказалось, что противник выдвинул крупные силы уже в район Остера у слияния одноименной реки с Десной.
Бои в район Окунинова носили весьма упорный характер. Временами войскам армии удавалось потеснить немцев, но выбить их оттуда полностью так и не удалось. Напротив, создав плацдарм на левом берегу Днепра, противник пытался развить успех в направлении на город Остер с тем, чтобы в дальнейшем выйти на фланг и в тыл войскам Киевского укрепленного района.
Учтя печальный опыт у Окуниново, для обороны восточного берега Десны у н/п Остер выделили более крупные силы, получившие название «Остерский отряд».
С 27 августа Остерский отряд, 22 мк, 228 сд и 124 сд были переданы в 37А, на которую и была возложена задача ликвидации окуниновского плацдарма.
Для войск Южного фронта генерала армии И. В. Тюленева, также переправлявшейся через Днепр, трудности возникли в связи с преждевременным взрывом плотины Днепровской ГЭС 18 августа. Подъем воды в реке южнее Запорожья, где даже до взрыва ее ширина превышала 1,5 км, усложнил переправу 9-й и 18-й армий. К чести командования этих войск, надо отметить, что переправа было организована четко. Несмотря на то что на один рейс парома уходило больше часа, к исходу 22 августа основные силы советской группировки уже были на левом берегу.
К концу августа войска Юго-Западного и Южного фронтов отошли за Днепр. Нацеленный на окружение Юго-Западного фронта противник более чем вдвое превосходил нашу группировку по числу самолетов и в 4,2 раза — по количеству танков[35]. По левому берегу Днепра, от устья Ворсклы и до Черного моря, оборонялся Южный фронт, в который кроме 9-й и 18-й армий вошли воссозданные после разгрома 6-я и 12-я армии, а Приморская армия, прижатая к морю, оставалась в тылу противника, обороняя Одессу.
Как уже говорилось, для того, чтобы отразить возможные удары 2-й танковой группы вермахта через Брянск на восток, на Москву, или на юго-восток, в тыл киевской группировке Юго-Западного фронта, Ставка 14 августа приняла решение создать Брянский фронт. 16 августа он был создан в составе 13-й и 50-й армий РККА. 25 августа за счет расформированного Центрального фронта в состав Брянского фронта вошли 21-я армия и переформированная 3-я армия. Командующим фронтом был назначен генерал-лейтенант (впоследствии генерал-полковник) А. И. Еременко, членом Военного совета — дивизионный комиссар П. И. Мазепов, начальником штаба — генерал-лейтенант Г. Ф. Захаров.
Успешно начавшиеся на первых порах действия войск Брянского фронта настолько перепугали командующего 2-й танковой группы генерал-полковника Гудериана, что он не постеснялся обратиться за помощью в штаб группы армий «Центр», который поспешил подбросить ему новые танковые и моторизованные соединения.
Дальнейший ход событий показал, что Ставка переоценила возможности войск Брянского фронта. Неудачно складывалась обстановка и в полосе только что переданной в состав Брянского фронта 21-й армии. Между ней и главными силами фронта увеличивался разрыв. Противник все больше теснил войска армии на юго-восток. В прорыв хлынули правофланговые соединения 2-й полевой немецкой армии. Они угрожающе надвигались на Чернигов, в тыл дивизиям нашей 5-й армии, занимавшим оборону вдоль восточного берега Днепра от Лоева до окуниновского плацдарма. Военный совет фронта потребовал от генерала Потапова принять срочные меры, чтобы не допустить противника к Чернигову. Командарму было приказано загнуть правый фланг 31-го стрелкового корпуса от Днепра на восток, а к северу от Чернигова выдвинуть 15-й стрелковый корпус.
Но основная опасность Юго-Западному фронту исходила с севера от 2-й танковой группы Гудериана, которая успела захватить два плацдарма на реке Десна — у Коропа и Новгорода-Северского, угрожая выйти в глубокий тыл войск генерала Кирпоноса. В первых числах сентября здесь развернулись ожесточенные бои.
Ставка ВГК (была переименована из Ставки Верховного командования 8 августа 1941 года. —
Положение на стыке ЮЗФ с соседом справа с 25 августа стало резко ухудшаться. Войска 13, 21-й и 3-й армий Центрального фронта уже не имели общей линии фронта боевых действий и отходили разобщенно. Части 13-й армии отходили в полосу Брянского фронта от Клинцов на Погар, Новгород-Северский; 21-й армии — в полосу Юго-Западного фронта от Гомеля на Конотоп и Бахмач; остатки 3-й армии — от Мозыря на Чернигов, вливаясь в состав 21-й армии. Между 13-й и 21-й армиями вклинилась 2-я танковая группа противника, которая, охватывая правый фланг 21-й армии, продвигалась к югу на Конотоп. Между 21-й и 3-й армиями вклинились войска 2-й немецкой армии (35, 48, 13-й армейские корпуса), охватывая левый фланг 21-й армии, правый фланг и тыл 3-й армии.
Таким образом, с севера на правое крыло ЮЗФ отходили войска и тылы двух армий Центрального фронта, армий, в сущности, неуправляемых, но числящихся в подчинении Центрального фронта.
Советское командование приняло меры и к тому, чтобы как-то прикрыть обнаженный правый фланг Юго-Западного фронта в направлениях на Конотоп и Бахмач, куда были нацелены войска Гудериана. Там была создана новая армия.
Командующим новой 40-й армией был назначен генерал-майор Кузьма Петрович Подлас. Он был хорошо известен в войсках Юго-Западного фронта. Бывшего инспектора пехоты Киевского Особого военного округа с первых же дней войны можно было увидеть на различных, обычно наиболее критических участках сражения: с присущим ему спокойствием он выполнял ответственные поручения командования фронта. Как-то ему пришлось даже объединить и возглавить руководство группой войск. Это был проверенный в боях генерал, и, когда Ставка приказала срочно сформировать новую армию, Кирпонос, глубоко уважавший Подласа, сказал ему:
— Ну, Кузьма Петрович, очередь за тобой. Бери армию, более достойного кандидата я не вижу. Вернее, формируй как можно скорее. Время не ждет.
Армия создавалась в спешке. Поначалу в нее вошли 135-я и 293-я стрелковые, 10-я танковая дивизии, отряд войск НКВД и 2-й воздушно-десантный корпус. 135-я стрелковая дивизия вела беспрерывные бои от самой границы, и нетрудно представить, в каком состоянии находилась, когда ее передавали Подласу из 5-й армии. 293-я стрелковая дивизия только еще сколачивалась из прибывавших на фронт пополнений. Танковая дивизия, костяк которой был выведен в июле на переформирование, успела к этому времени получить лишь несколько десятков боевых машин. Ну а воздушно-десантные бригады понесли немалые потери в боях за Киев.
Из средств усиления армия располагала лишь несколькими десятками орудий 5-й истребительно- противотанковой бригады.
28 августа командующий 40А генерал Подлас смог доложить командованию фронта, что он уже располагает кое-какими реальными силами. В тот же день перед ним была поставлена задача — немедленно преградить путь войскам Гудериана, заняв оборону севернее Конотопа и Бахмача на рубеже Шостка, Короп, Малое Устье и далее по реке Десне до Степановки.
В связи с тем, что соединения, включенные в состав новой армии, стягивались с различных участков фронта, они подходили в назначенные районы не одновременно и вынуждены были сразу же вступать в сражение с прорвавшимися к Десне танковыми и моторизованными дивизиями Гудериана.
