Румо и чудеса в темноте. Книга I

мире. Румо подошёл к нему, опёрся о прохладный камень спиной и посмотрел на звёзды. Всё вокруг было совершенно спокойно, город спал. Румо подумал, что сейчас самый подходящий момент тихо и тайно исчезнуть из города.

Весь Вольпертинг любил Ралу. Но почему же она была несчастна? Да потому, что Румо продолжал вести себя и дальше как идиот, хотя был обязан ей жизнью! Невозможно поверить, но когда она вытащила Румо из бурлящего Вольпера и вернула его к жизни, он открыл глаза, его вытошнило на её штаны, затем он встал и ушёл не сказав ни единого слова благодарности. Что она должна была сделать? Признаться ему при всех в любви? Нет, лучше она побудет немного героем.

Рала умеет плавать!

Это отлично звучало, по крайней мере лучше, чем Рала умеет вязать! Целый день на улицах города все отмечали это событие, а вечером в честь Ралы в ратуше был устроен банкет.

На следующий день Ралу начали осаждать толпы вольпертингеров, требуя от неё проведения уроков плавания. Это было обязанностью, исполнения которой она не могла избежать. Сначала она дала уроки учителям, затем они вместе с Ралой выбрали самых одарённых учеников, и прошло совсем немного времени, как почти каждый в городе научился плавать, кроме пары особенно боящихся воды вольпертингеров и Румо.

Что касалось Румо, то Рала не спешила. Сейчас она была слишком занята, а Румо не может вечно прятаться, рано или поздно он снова появится в школе. Тогда она продолжит охоту, будет следовать за ним по пятам, безжалостно загонит его в ловушку и заполучит его. Она поклялась именем Талона. Но всё в свою очередь. Сейчас Рала наслаждалась своей славой – в конце концов она стала первым героем Вольпертинга и никто бы не поверил, если бы узнал, какие волнующие моменты ей предстояло ещё пережить.

Урс умеет плавать

– Я умею плавать! – воскликнул Урс однажды вечером, заглядывая в комнату Румо. Через плечо у него было переброшено полотенце.

Румо сидел на кровати и завязывал мешок.

– Я ухожу из Вольпертинга, – сказал он.

– Что?

– Ты всё понял.

– Ты хочешь устроить небольшой отпуск? Подождёшь пока не закончится эта истерия по Рале, а затем вернёшься? Пока все это не забудут? Хорошая идея!

– Нет, я не вернусь.

– И куда ты собрался?

– Не знаю. Посмотрим.

– Ты пришёл в Вольпертинг из-за Ралы, а теперь ты хочешь из-за неё уйти. Отлично звучит!

– А что же мне делать? Она сделала меня посмешищем для всего города.

– Она спасла тебе жизнь.

– Это я хотел её жизнь спасти.

– То, что ты хотел, не считается. Без неё ты был бы мёртв.

– Может это было бы и к лучшему.

– Ты можешь делать, что хочешь, но у тебя перед ней долг. Ты не можешь просто так исчезнуть.

– Я могу делать всё, что хочу.

– Ну, конечно, можешь!

– Но что же мне делать? – совсем отчаявшись спросил Румо.

– В такой ситуации есть всего лишь один выход: спросить оракула.

– Оракула?

– Орнта ла Окро. У него есть ответы на все вопросы.

– Орнт? Хозяин столярной мастерской?

История Орнта ла Окро

Никто в Вольпертинге не знал, когда Орнт ла Окро пришёл в город, даже бургомистр. Так что все считали, что он уже всегда был в городе. Орнт был хорошим столяром, но это было не то, что он делал лучше всех вольпертингеров. Лучше всего он мог давать советы. Иногда они были правильными, иногда нет, но в тот момент, когда они произносились, всё становилось таким ясным и понятным, а голос Орнта звучал, как громовой голос оракула. Даже те вольпертингеры, которым Орнт несколько раз подряд давал неверные советы, возвращались к нему снова и снова – так убедительно он говорил. Бургомистр приходил за советами по вопросам управления городом. Директор школы приходил за советами по воспитанию. Повар приходил обсудить меню. Парни приходили за советом, когда у них были проблемы с девушками, а девушки, когда у них были проблемы с парнями. Но в одном все всегда вели себя одинаково: они делали вид, что пришли ни в коем случае не за советом Орнта. Они приносили с собой сломанный стул, расклеившийся ящик стола или поломавшийся гребень. И пока Орнт это ремонтировал, они бродили по мастерской, говорили о погоде, о том, о сём, но всегда в конце концов произносили предложение: 'Эй, Орнт, кстати, скажи-ка, вот у меня есть, э-э-э, у меня есть друг (подруга/коллега по работе/помощник). А у него есть следующая проблема...'

Орнт выслушивал проблему. Зажигал свою трубку. Ходил туда-сюда вздыхая. Выбивал трубку. Заново набивал её табаком. Зажигал её. Его голова исчезала в голубых облаках дыма от трубки и раздавался голос, такой вызывающий доверие и успокаивающий, такой зрелый и мудрый, как голос столетнего красного вина в бочонке, который осторожно катят монахи по деревянной рампе: 'М-м-м-да, знаешь, я – не из тех, кто раздаёт советы, но с моей точки зрения надо бы….'

За этим следовал спонтанный совет, исходящий из живота, вместе с рекомендацией, как этот совет лучше всего превратить в жизнь. Люди приходили к Орнту не потому, что они верили, что он даёт верные советы. О, нет. Они приходили потому, что Орнт делал за них то, чего они боялись больше, чем собственных похорон. Он принимал за них решения.

Оракул

– Эй, Орнт, кстати, ты же знаешь Урса, моего городского друга? Так вот у него проблемы с одной девушкой…

Орнт медленно набивал трубку и слушал. Румо говорил быстро и возбуждённо. Он рассказывал всё задом наперёд, много раз говорил я вместо Урс, а горло его так пересохло, что слова царапали его.

– М-м-м-да, знаешь, я – не из тех, кто раздаёт советы, но твоему другу, этому, э-э-э…

– Урсу!

– Э-э-э, Урсу, я бы сказал следующее: когда ты в последний раз совершил для этой девушки что-то необычное?

– Что ты имеешь ввиду? Я имею ввиду, я мог бы себе представить, что, э-э-э…

– Урс.

– Да, что Урс задал бы себе такой вопрос. Но что значит необычное?

– Что же значит для девушки необычное? Ну, например, алмаз вырванный из лап великана. Или всё