Румо и чудеса в темноте. Книга II

– Хочешь проводить меня домой? – спросила, наконец, Рала. – Уже ночь и улицы этого города слывут очень опасными.

– Да, – сказал Румо.

Они, молча, пошли по переулкам. Дома наполнялись жизнью, открывались всюду ставни, зажигались свечи, выбивались одеяла, отовсюду был слышен смех и звон посуды. Вольпертинг проветривался.

Они дошли до дверей дома Ралы. Рала посмотрела на Румо и взяла его за левое предплечье. Она раздвинула там шерсть и оголила безболезненный шрам:

Рала

стояло там. Затем она зашла в дом, оставив дверь открытой.

Румо ещё раз закрыл глаза.

Да, она здесь, серебряная нить. И она вилась через дверь в дом Ралы.

– Иди уже! – сказал Львиный зев.

И Румо неуверенными шагами последовал за Ралой, крепко вцепившись в рукоятку своего меча, будто ища опору.

– Покажи ей шкатулку, – прошептал Львиный зев. – Покажи ей шкатулку из нурненвальдского дуба.

– Да, – сказал Гринцольд. – Она будет в отпаде.

И здесь закрывается ящик с буквой Р.
Он закрывается из-за скромности, так как Рала должна сейчас посвятить Румо в тайну чуда любви.
Поскольку есть чудеса, которые должны происходить только в темноте.