Пакс рассмеялась:
— Я ищу не что-то, а кого-то. Я ищу тех, кто мог бы узнать одну вещь и рассказать мне ее историю, причем рассказать не только мне. Я ищу, как вы могли бы догадаться, тех эльфов, которых я рассчитывала найти в Чайе — в сердце благородного королевства Лионии, ибо, как мне говорили, это королевство принадлежит как людям, так и эльфам.
— Когда-то это было так, Паксенаррион, — донесся до нее другой голос со стороны догоравшего очага. — Много лет прошло с тех пор. Злые силы повергли в прах этот союз и мечту о совместном правлении…
— Добрые силы помогут этой мечте восстать из пепла, — возразила Пакс. Неожиданно, повинуясь какому-то внутреннему порыву, она попросила богов дать ей свет. Как только яркая вспышка озарила комнату, она увидела вокруг себя множество эльфов. Многие из них, судя по дорогим одеждам, принадлежали к богатым и знатным родам. Волшебный свет паладина отражался в драгоценных камнях на перстнях, в полированных застежках и сверкающих ножнах оружия. Кроме того, он сияющими узорами плясал на стенах, где глянцевыми изразцами были выложены какие-то древние заклинания.
— А, так, значит, ты паладин! — Голос хозяина таверны был по-прежнему спокоен; по крайней мере, яркая вспышка не вогнала его в страх.
— Да, я прибыла в Чайю по зову богов, которым служу. Этот зов направил меня на поиски эльфов — эльфов, которые помнят лучшие дни: те дни, когда у короля Фалькьери была жена из знатного эльфийского рода, когда у них было двое детей…
— Кто это вдруг решил вспомнить о тех днях? — спросил эльф, сидевший в углу помещения. Он восседал на резном стуле, напоминавшем сплетение корней дерева в форме довольно внушительного трона. Бархатный плащ этого посетителя таверны был расшит золотыми и серебряными узорами.
— Это нужно королю, — ответила Пакс. — Он прислал меня к вам с этим вопросом.
— Человеческому королю?
— Да. Он знает, что дни его сочтены, и хочет, чтобы Лиония осталась после него мирным и процветающим королевством.
Сидевшие за столами эльфы переглянулись. Пакс почувствовала, как много всего было сказано между ними при помощи этих взглядов.
— Значит, сейчас, на смертном одре, он вдруг вспомнил о той мудрости, которая могла бы спасти всех нас, обратись он к ней раньше? — В голосе одного из эльфов, сидевшего у окна, слышалась ядовитая ирония.
— Успокойся, Чаум, — сказал ему богато одетый эльф. — Мудрость никогда не бывает лишней, и обрести ее никогда не поздно, а для человека, душа которого живет после его смерти, мудрость — и вовсе бесценный дар. — С этими словами он встал и подошел к Пакс. — Паксенаррион, — обратился он к ней, — ты этого не помнишь, но нам уже доводилось встречаться с тобой.
Пакс внимательно посмотрела ему в лицо, покопалась в памяти, но все было напрасно. Эльф улыбнулся ей:
— Мы нашли тебя замерзающей в горах. Мы едва не опоздали, но наши усилия увенчались успехом. И мы поступили с тобой не очень вежливо: наложили на тебя заклинание, с тем чтобы ты кое о чем забыла. Впрочем, клянусь тебе, мы доставили свиток к Эстиль Хальверик быстрее, чем это сделала бы ты.
Пакс сначала даже не нашла что сказать.
— Ты… значит, ты — один из тех эльфов, которые обнаружили меня после того, как…
— Да. После того, как ты уничтожила зло в Проклятом Лесу — нашем древнем святилище. Братья мои, — обратился он к сидевшим в зале, — эта женщина — действительно настоящий друг эльфийского народа. Я рад видеть тебя, Паксенаррион, не только во здравии, но и полной новых, неведомых тебе ранее сил. До нас прежде доходили слухи, что не все в твоей жизни было гладко.
Пакс только кивнула в ответ на это.
— Можешь погасить свет, потому что у нас есть свое освещение, — сказал ей эльф.
Пакс улыбнулась в ответ и мысленно велела волшебному свету погаснуть. Буквально спустя секунду комнату осветил волшебный свет эльфов, почти такой же, разве что с жемчужным оттенком. Казалось, что он зажигается просто в воздухе, без какого-либо определенного источника. К тому же в эльфийском свете предметы и люди не отбрасывали тени.
— В ту ночь ты спросила, как меня зовут, — вновь обратился эльф к Пакс. — Я полагаю, что ты не хотела быть невежливой, несмотря на то, что мы обошлись с тобой весьма сурово. Знаешь, было тяжело признать, что какой-то смертный сделал то, что так долго не удавалось эльфам. Но теперь… — он поклонился, — позволь мне представиться: мое имя Амбротлин. Тот, что правит сердцем Леса Великой Госпожи, и брат той королевы, о которой ты говорила.
— Той самой королевы, которая… которая погибла вместе с сыном, наследником трона?
— Да, той самой. И если мне не изменяет зрение — а оно, насколько я помню, никогда меня не подводило, — у тебя на поясе тот самый меч, который…
По правде говоря, в ходе этого разговора Пакс совсем забыла о своем мече. Теперь она положила ладонь на его рукоятку и сказала:
— Это то самое, из-за чего… Эльф кивнул:
— Я понял. — Он обвел взглядом комнату и обратился ко всем присутствующим:
— Пора, братья мои. Пора и еще раз пора. Мы, эльфы, обычно не торопимся, но время нераскрытых тайн прошло. Настало время узнать правду. Я возьму шестерых из вас с собой: тебя, Дельвис, тебя, Джиорлан, тебя, Чаум… Пойдут со мной также Адриад, Сигнис и Прелиат. — Вновь обернувшись к Пакс, он спросил:
— Когда король желает нас видеть?
