– Вон отсюда! – заорал Синвелин. – Убирайтесь прочь!
Они медленно и неохотно повиновались.
Рианон осталась стоять у очага, все мысли ее были о Брайсе.
– Живее! – подгонял слуг Синвелин, размахивая мечом.
Рианон хотела, было скрыться на кухне, но он поймал ее за руку.
– Ну, нет, вы от меня не убежите, Рианон. Ни сейчас и никогда! – Он прижал ее к себе, а она пыталась вывернуться из его объятий. – Можете сопротивляться сколько угодно. И в постели тоже. Мне это нравится. Девчонка, которая дралась со мной, мне тоже нравилась. Дочка пастуха. Как ее звали? Ах да, Катуг.
Услышав это имя, Рианон в ужасе застыла.
– Вы удивлены, моя дорогая? – Губы Синвелина изогнулись в жестокой улыбке. – Неужели ваш ублюдок отец не рассказал о дочурке пастуха, которая осмелилась обвинить меня в том, что я ее изнасиловал?
Рианон молча помотала головой. Она помнила Катуг и знала, что та с семьей куда-то уехала. Отец пытался их разыскать, но безуспешно.
– Знай вы об этом, то поняли бы, что со мной шутки плохи. Но даже он не знает, как я поступил с ней и ее семьей.
– Вы их убили! – прошептала Рианон.
– Не я лично, – он потрепал ее по подбородку. – Это сделали мои люди. Ваш отец и без того ненавидел меня, а останься они в живых, вполне мог отдать меня – под суд. Меня – Синвелина ап Хайуэла – обвинить со слов какого-то крестьянина!
Во дворе раздался топот ног по булыжнику.
Синвелин прислушался.
– Сюда идут, любимая. Бедняга Брайс – ему так хотелось стать рыцарем. Но боюсь, что он лишится этой возможности из-за женщины.
– Вам никогда не стать таким благородным рыцарем, как он! – Рианон со всей силой оттолкнула Синвелина, и он от удивления ее выпустил.
У Рианон все перевернулось в душе, когда Мадок и Туэдур втащили в зал Брайса. Его лицо было все в кровоподтеках, губа разбита, а один глаз затек. Они бросили его на пол. Брайс попытался встать, и Рианон кинулась к нему. Она обняла его и помогла подняться на ноги.
– Держите ее, – приказал Синвелин.
– В этом нет необходимости, – с достоинством ответила Рианон. – Раз он здесь, я никуда не уйду. Вам придется отпустить нас обоих.
– Неужто вы так ничего и не поняли? – в недоумении спросил у нее Синвелин. – Я никогда вас не отпущу. Вы станете моей женой.
– Отпустите ее! – выкрикнул Брайс, грозно глядя на валлийца из-под распухшего века.
– Кто вы такой, чтобы мне приказывать? – презрительно осведомился Синвелин. – Уж не граф ли Уэстборо? Придется вас убить, чтобы не вмешивались.
Необходимость спасти Брайса придала Рианон смелости.
– Синвелин, вы глупец, если полагаете, что сможете вечно удерживать меня. Неразумно также убивать Брайса Фрешета. За мной приедет отец, а зять Брайса – барон Дегер.
– Брайс Фрешет – человек, который похитил Рианон Делейни. А что касается вашего отца, то он не предпримет никаких действий из опасений, причем небеспочвенных, за вашу жизнь.
– Что?! – Рианон чуть не задохнулась. – Так вот почему…
– Он не приезжает? Конечно. – Синвелин с улыбкой подошел к ней. – К счастью для вас, я предпочитаю женитьбу, чтобы постоянно получать удовольствие. А там, глядишь, вам тоже понравится. – Он провел ладонью по ее груди. – Уверен, что вам это придется по вкусу, Рианон.
От ненависти и гнева у Рианон пропал страх.
– В таком случае вам придется очень чутко спать, милорд, чтобы собственная жена не заколола вас во сне.
Он отпрянул назад, словно уже увидел в руках у нее кинжал. В глазах Синвелина промелькнули испуг и неуверенность.
– Вы бесчестный трус! – сквозь зубы процедила Рианон.
Синвелин поднял руку и с такой силой ударил ее по лицу, что у нее из глаз брызнули слезы.
– Ничтожество! – с ненавистью затравленного волка глядя на Синвелина, прохрипел Брайс и добавил еще эпитет, похлеще. – Я проклинаю день, когда столкнулся с вами!
– Выбирайте выражения в присутствии дамы, – язвительно заметил Синвелин. – А что касается ваших обвинений, дорогая невеста, – сказал он, повернувшись к Рианон, – то подумайте дважды, прежде чем произносить их. У меня достаточно влиятельных друзей, которые поверят мне, а не вам. Если вы посмеете поносить меня, моя милая, то я сообщу королю, что ваш отец замышляет бунт в своих уэльских землях.
– Ложь!
– Но она посеет сомнение в короле. Любому нормандцу известно, что валлиец спит и видит восстание. Боюсь, что вашему отцу и братьям будет нелегко найти поддержку в суде, даже если не все поверят, что они способны на предательство.
– Может, это вы замышляете мятеж? – спросила Рианон.
Синвелин расхохотался.
– Нет! Мне безразлично, независим Уэльс или нет. Но барон заплатит мне за то, что выгнал меня из своего поместья и дал повод для слухов. А ценой будет, моя дорогая, ваша свобода.
– Нет! – крикнул Брайс, вырываясь, подобно норовистому жеребцу, на которого надевают седло.
– Бросьте его в темницу, – приказал Синвелин и холодно усмехнулся. – Вы ведь не подозревали о ее существовании, не так ли? Она находится в подвале башни. Что же вы не поинтересовались, какие в замке таятся секреты? А еще рассчитывали на титул рыцаря! Там вы будете не один – вам составит компанию Ула. – Глаза его весело заблестели, и он засмеялся. – Но она не сможет вас согреть, так как… мертва.
Рианон не смогла подавить стон ужаса, а потрясенный Брайс уставился на Синвелина.
– Она слишком отчаянно сопротивлялась мне, Рианон. Пусть это послужит вам уроком. А теперь уберите этого идиота с глаз моих.
– Брайс! – Рианон бросилась к нему, но Мадок и Туэдур оттолкнули ее, и она упала.
– Простите меня, миледи! – выкрикнул Брайс.
– И меня простите! – отвечала она.
– Как трогательно! – Синвелин взял Рианон за руку и рывком поставил на ноги.
Она вырвалась из его железной хватки и воинственно заявила:
– Я никогда не стану вашей женой! Лучше умру!
– Я сто раз вам повторял: мертвая вы мне не нужны, – ответил Синвелин, с трудом сдерживая злобу. – Вы хотите спасти его жизнь?
Она все поняла и кивнула.
– Да.
– И что будете делать?
Она горделиво выпрямилась, взгляд ее был полон ненависти.
– То, что от меня потребуется.
– Тогда пойдемте.
Синвелин торжествовал. Он победил! Рианон станет его женой, а барон будет обречен на вечные терзания.
Его удивило то, что она не рыдала, когда он повел ее через двор к башне, а затем наверх в спальню. Наоборот, она смотрела на него с удивительным самообладанием – так знатная дама взирает на топор палача.
Но он все равно овладеет ею. Правда, не сейчас, когда с трудом сдерживает гнев. От ее сопротивления он распалится еще больше, а тогда… в ярости может ее убить. Такое уже случалось: Катуг и Ула боролись с ним. Были и другие, но их имена он забыл. Синвелин точно знал: приступ бешенства доводит его до убийства.
В план его восхитительной мести не входила смерть Рианон. Ему удалось справиться и со своим нетерпением, и с гневом.
