Гриффид, Фицрой и Морган подошли к барону. Дилан тоже приблизился, не выпуская из рук меча, словно ожидая продолжения битвы.
– Где Синвелин? – спросил барон.
Брайс, чувствовавший себя никому не нужным, глубоко вздохнул и подошел к ним.
– Он лежит мертвый в башне.
Барон понимающе кивнул:
– Что ж, покинем это место.
– А как быть с этими? – Дилан указал на Мадока и его сотоварищей.
– Их судьбу решим потом, а пока что запри их в казарме и поставь охрану, – распорядился барон, затем с любовью взглянул на прильнувшую к нему дочь: – Пошли, Рианон.
Они медленно направились к воротам, а за ними – Дилан, Фицрой и Морган.
Брайс остался стоять на месте. Рианон не взглянула в его сторону, а у него нет никакого права идти вместе с ними или ждать благодарности – он ведь просто исправил собственную ошибку.
К Брайсу подошел Гриффид Делейни.
– Ваши воины делают вам честь. Вашей раной займутся монахи. Оставьте кого-нибудь за старшего и поедемте с нами в монастырь.
Брайс знал, что нуждается в лечении, к тому же в монастыре он хоть немного побудет рядом с Рианон, прежде чем их пути разойдутся навсегда.
Поэтому он кивнул в знак согласия и сделал Эрмину знак подойти. Тот мгновенно подбежал.
– Милорд?
Брайс отметил, что он обратился к нему как к знатному господину, но ничего не сказал.
– Я оставляю тебя старшим. Эрмин отдал честь.
– Мы устроим этих парней так же надежно, как послушников в монастыре, милорд. А вы едете в монастырь лечить руку? К вашему возвращению все будет готово.
Возвращению? Идя к воротам рядом с Гриффидом, Брайс подумал, что никогда сюда не вернется, разве что забрать свой меч и немногочисленные пожитки. Он не хотел больше видеть Эннед-Бейч. Наверное, Рианон вот так же хочет забыть все, что напоминает ей о Брайсе.
На следующий день Брайс сидел в палатке, поставленной под стенами монастыря Святого Давида.
Монах, приведший Брайса, сказал, что палатка принадлежит сыну барона, Гриффиду, но Брайс может ею воспользоваться, пока барон со свитой живут в монастыре.
Очевидно, Гриффид Делейни был спартанцем по натуре, так как в палатке кроме походной кровати и стула, ничего больше не было.
Брайса не интересовало убранство – ему вообще все было безразлично. Кроме любви Рианон.
Он не видел ее и ничего о ней не слышал с тех пор, как она покинула Эннед-Бейч.
В палатку просунулась голова послушника.
– Простите, сэр… – робко произнес он.
– В чем дело?
– Барон хочет видеть вас как можно скорее.
– Я сейчас же иду.
Брайс встал и последовал за молодым послушником, одетым в черную рясу, к массивным воротам монастыря. Они миновали их и направились к большому каменному зданию. Брайс внимательно оглядывал двор, дорожки и сад, ища глазами Рианон, но ее нигде не было.
У дверей послушник оставил Брайса одного и с явным облегчением удалился.
Брайс смог его понять, когда увидел внушительные фигуры Дилана Делейни, Фицроя и Моргана, сидящих вокруг барона. Они походили на суровых судей.
– Входите, Фрешет, – сказал барон, когда Брайс появился в дверях.
Брайс вежливо поклонился.
– Нам надо разрешить с вашей помощью один вопрос, – начал барон.
– Я буду рад помочь вам, барон, но сначала хотел бы знать, как себя чувствует леди Рианон. – Брайс не смог удержаться от этого вопроса.
Барон посмотрел на сидящих около него, словно ожидал от Брайса чего-то подобного.
– Она здорова благодаря вам.
– Я сделал лишь то, что положено было сделать честному человеку, милорд. К сожалению, искупал собственную провинность.
– Она согласна забыть о вашем участии в этой ужасной истории.
– Она – великодушная женщина, милорд. Счастье иметь такую дочь.
– Давайте теперь поговорим вот о чем. Я хочу вознаградить вас за помощь при спасении моей дочери.
– Вы не должны мне никакого вознаграждения, милорд, – запротестовал Брайс. – Я его не заслуживаю.
Барон усмехнулся.
– Ваша скромность делает вам честь, Фрешет. Я полагаю, что титул и небольшое поместье размером с Эннед-Бейч стали бы вполне подходящим даром, если вы присягнете мне на верность, поскольку Синвелин был моим вассалом.
Брайса охватило волнение.
– Не может быть… Синвелин… – Увидев недовольство на лице барона, он сказал: – Простите, милорд. Мне следовало знать, что Синвелин о многом умалчивал.
– Понимаю ваши колебания, Фрешет, – продолжал барон. – Вы меня почти не знаете и, совершив одну серьезную ошибку, не торопитесь повторить ее. Возможно, и мне следует поступить более разумно и поставить вам определенные условия, пока я не познакомлюсь с вами поближе. Поэтому я предлагаю следующее: Эннед-Бейч останется под временным управлением Гриффида и Дилана, а вы поедете с нами в Крейг-Фор. Если в конце нашего путешествия мы будем довольны друг другом, я возведу вас в рыцарское достоинство и дарую вам Эннед-Бейч.
– Милорд, как бы я ни был благодарен за ваше щедрое предложение, однако… – сокрушенно начал Брайс, но барон его прервал:
– Фрешет, я доверился вам, когда жизнь моей дочери висела на волоске. Все мы совершали ошибки. Давайте не будем без конца думать о них, а начнем новую жизнь с сегодняшнего дня.
Рыцарство и поместье… именно это обещал ему и Синвелин, подумал Брайс. Он успел привязаться к солдатам гарнизона, но воспоминания о Синвелине будут отравлять ему всю жизнь.
– Милорд, – медленно произнес Брайс, – я подумаю о том, чтобы принять рыцарский титул, но в Эннед- Бейч не вернусь.
Барон Делейни был явно поражен, и его брови угрожающе сдвинулись.
– Мне непонятно, почему моя щедрость отвергается.
– Я желал бы забыть то, что происходило там, – объяснил Брайс, а про себя подумал, что Рианон желает того же.
Эмрис Делейни испытующе смотрел на Брайса. И тот понял, что барон обо всем догадался, словно мысли Брайса были написаны у него на лбу.
– Я уважаю ваши чувства, но предостерегаю против необдуманных решений, – заметил барон. – Не торопитесь с ответом, пока мы не приедем в Крейг-Фор.
– Хорошо, милорд, – ответил Брайс, но в душе был уверен в том, что ноги его больше не будет в Эннед-Бейче. И с Рианон он тоже расстанется навсегда.
– Итак, Брайс Фрешет вы отправитесь с нами в Крейг-Фор. – В голосе барона прозвучал приказ, а не приглашение. Вдруг он улыбнулся. – Уверен, что это порадует мою дочь.
– Да? – вырвалось у Брайса, словно у нетерпеливого ребенка. – Я буду счастлив поехать с вами, барон Делейни.
– Рад, что вы согласились, иначе моя дочь загрызла бы меня, – пошутил барон, неожиданно превратившись из могучего воина в проказливого мальчишку.
Брайс улыбнулся в ответ. Он был в восторге оттого, что небезразличен Рианон. Только бы поговорить с
