– Не пытайтесь лгать мне, юная леди. Я определю вам меру наказания, когда мы вернемся домой. Прекрасный, я хочу получить грааль. Я уже испросила аудиенции у вашего родителя, где буду настаивать, чтобы мне вернули принадлежащее по праву имущество.
– Все место там пронизано магией, – вздохнул Принц. – Драконы, сонные чары, заколдованные леса. Пошлите туда команду магов-археологов, думаю, они там что-нибудь да нароют. Но если там когда-то и был грааль, то в данный момент его не найти.
Руби вздернула подбородок и наградила Прекрасного мрачной улыбкой кроваво-красных губ. Без всякого сомнения, она никому из них не поверила. Злая Королева набрала воздуха для очередной гневной тирады, и тут появился Мандельбаум.
– А, вот ты где, Венделл. Я услышал, как на кухне готовят еду, и понял, что встречу тебя здесь.
– Похоже, сегодня день своевременных появлений, – вполголоса поделился с Энн Прекрасный.
– Что тут у нас? – продолжал Мандельбаум. – Лепешки, копченая рыба – очень даже неплохо.
Волшебник намазал лепешку вареньем и откусил. Заметив присутствие Злой Королевы, он торопливо сглотнул.
– Ой, здравствуйте. Мы знакомы?
– Мандельбаум, это Руби, королева Тировии, мачеха Энн, – представил Принц.
Королева высокомерно протянула волшебнику руку, и тот поднес ее к губам.
– Ваше величество, это Мандельбаум, королевский чародей Иллирии.
Выражение лица Руби мгновенно переменилось. Не осталось даже намека на зловещее высокомерие.
– Ой, пра-а-вда? – Она придвинулась к волшебнику. – Вы, должно быть, очень могущественный чародей.
– К вашим услугам, мадам.
Мандельбаум взглядом ценителя окинул сверху вниз стройное тело новой знакомой и, видимо, остался доволен, ибо позволил глазам пропутешествовать в обратном направлении.
– Делаю все от меня зависящее, дабы поставить свои скромные способности на службу моему королю и стране, – отрекомендовался он с явно напускной скромностью.
– Я пр-р-росто в востор-р-рге от чар-р-родеев, – промурлыкала Королева. Она провела кроваво- красным ногтем по груди волшебника. – В них столько мощи, столько… внутренней силы. Я была бы счастлива постичь их самые глубокие тайны.
– Стремление к знанию действительно может приносить, гм, удовольствие, – изрек Мандельбаум. – Если я не ошибся, вы сами некоторым образом интересуетесь черной магией?
– О да, вы не ошиблись. Я давно посвятила себя науке волшебства. – Руби взяла его за обе руки и заглянула глубоко в глаза. – Но, боюсь, обучаясь самостоятельно, без руководства опытного наставника, я получила только смутное и разрозненное представление о предмете.
– Не морочь человеку голову, – процедила Энн.
Злая Королева ответила ей предостерегающим взглядом.
– Тут нужно терпение, – заметил Мандельбаум. – Подобные вещи требуют времени. Не хотите ли коротко ознакомиться с моей лабораторией?
– С огромным удовольствием. – Руби обвила его руку вокруг своей талии и позволила увлечь себя к двери. – Энн, я изволю переговорить с тобой утром. М-м, не слишком рано.
– Мандельбаум! – воскликнул Венделл. – А как же летучие мыши?
– В другой раз, Венделл.
– Но…
– В другой раз.
Волшебник с Королевой удалились. Ошарашенный Венделл слушал их затихающую беседу.
– Изучали ли вы когда-нибудь – я имею в виду, по-настоящему – летучую мышь? Восхитительное создание.
– Летучие мыши меня завор-р-раживают, – мурлыкала Королева.
Они стали подниматься по лестнице, и звук голосов пропал.
– Ох! – крякнул паж. – Что за бес в него так внезапно вселился?
– Не суди его строго. Через несколько лет сам поймешь.
– Какая стерва, – выдохнула Энн. – Я ее просто ненавижу. Поверить не могу – Мандельбаум оказался таким простофилей! Я думала, он такой умница. Разве так сложно понять, что она его просто использует?
– Ну-у, – протянул Принц, – у парня мозги как бы затуманиваются, когда… когда он с женщиной. Он делает вещи, которых при других обстоятельствах делать не стал бы. Глупости делает.
– Типа убивать драконов голыми руками? – лукаво поинтересовалась Энн.
– Вообще-то я подразумевал написание стихов и дарение букетов. Но и это тоже.
Хотя Прекрасный являлся принцем и прямым наследником отцовского престола, имел рыцарское звание и армейский чин, его никто не обязывал занимать в королевстве какую-либо административную должность.
