они способнее меня.
— А потому мне придется самой защищаться.
— Как я раньше и предостерегал, — сказал Тамару.
— За все вам спасибо.
— Я не знаю, где и что вы теперь будете делать, — сказал Тамару. — И если вы куда-то далеко уедете и мы больше не увидимся, я буду немного скучать. Мягко говоря, у вас редкий характер. Такого человека как вы — я уже не увижу.
Аомамэ улыбнулась.
— И у меня о вас осталось такое же впечатление.
— Мадам очень нуждалась в вас. Так сказать, как в личном спутнике. А потому, глубоко опечалена тем, что приходится с вами расставаться. Сейчас она не может подойти к телефону. Хочет, чтобы вы это поняли.
— Я понимаю, — сказала Аомамэ. — И я не смогла бы говорить.
— Вы сказали, что уезжаете далеко. Как далеко? — спросил Тамару.
— Это расстояние нельзя измерить числами.
— Как расстояние между человеческими сердцами.
Аомамэ закрыла глаза и глубоко вздохнула. Казалось, она вот-вот заплачет. Но всё же сдержалась.
— Искренне желаю, чтобы все сложилось как можно лучше, — спокойным голосом сказал Тамару.
— Извините, но я не могу отдать вам пистолет, — сказала Аомамэ.
— Неважно. Это личный подарок от меня. Если он вам будет мешать, можете выбросить его в Токийский залив. Таким образом, мир на один небольшой шаг приблизится к разоружению.
— В конце концов, возможно, я так и не выстрелю из пистолета. Вопреки словам Чехова.
— И это не важно. Лучше не стрелять. Двадцатый век приближается к своему концу. Нынешнее положение отличается от того, что было во времена Чехова. Кареты не мчатся по мостовым, а дамы не носят корсетов. Мир пережил нацизм, взрыв атомной бомбы и современную музыку. За это время заметно изменился даже метод написания художественных произведений. Короче, нечем заниматься, — сказал Тамару. — И у меня еще один вопрос. Сегодня вечером, в семь часов, вы встретитесь с Тэнго Каваной на детской горке.
— Если все пойдет хорошо, — сказала Аомамэ.
— Собственно, что вы будете делать на детской горке, если с ним встретитесь?
— Вдвоем смотреть на Луну.
— Очень романтично! — восторженно сказал Тамару.
Глава 27. Тэнго Возможностей этого мира — недостаточно
Тэнго спал, когда в среду утром зазвонил телефон. До самого утра он не мог уснуть, и в его организме еще оставалось выпитое им виски. Встав с постели, он удивился, увидев, что вокруг уже совсем светло.
— Господин Кавана? — спросил какой-то человек с незнакомым голосом.
— Я слушаю, — ответил Тэнго, и поскольку голос незнакомца звучал тихо и по-деловому, предположил, что разговор будет идти о формальностях, связанных со смертью отца. Но будильник показывал только около восьми часов утра. В такую пору не могли звонить из городского управления или фирмы ритуальных услуг.
— Извините, что так рано звоню, просто должен спешить.
«Спешное дело. Какое?» — подумал Тэнго.
Его голова была все еще как в тумане.
— Вы помните Аомамэ? — спросил собеседник.
Аомамэ? От этого слова опьянение и дремота куда-то исчезли. Сознание вдруг, как декорации на сцене, изменилось. Тэнго крепче сжал в руке трубку.
— Помню, — ответил он.
— Довольно редкая фамилия.
— Она училась со мной в одном классе начальной школы, — с трудом сдерживая голос, сказал Тэнго.
Незнакомец сделал короткую паузу.
— Господин Кавана, вам интересно сейчас поговорить об Аомамэ?
Тэнго показалось, что этот человек говорит как-то странно, по-особому, будто исполняет роль в переведенной авангардистской пьесе
— Если не интересно, то не будем терять времени. И сразу закончим разговор.
— Интересно, — поспешил ответить Тэнго. — Но, простите, с кем имею честь разговаривать?
— У меня для вас сообщение от Аомамэ, — не ответив на вопрос, сказал человек. — Аомамэ хотела бы с вами встретиться. А как вы на это смотрите? Согласны на такую встречу?
— Согласен, — ответил Тэнго. Откашлявшись, он проглотил слюну. — Я давно хотел с ней встретиться.
— Вот и хорошо. Она тоже хочет с вами увидеться. И вы хотите того же.
Тэнго вдруг показалось, что в комнате заметно похолодало. И он накинул на пижаму джемпер, который лежал рядом.
— Как это можно сделать? — спросил Тэнго.
— Вы сможете подняться на детскую горку, как только стемнеет? — спросил человек.
— На детскую горку? — переспросил Тэнго. «Собственно, о чем говорит этот человек?» — подумал он.
— Я только передаю то, что сказала Аомамэ. Мол, вы поймете, если я так скажу. Она хочет, чтобы вы поднялись на детскую горку.
Тэнго машинально коснулся копны волос, взъерошенных после сна. «Детская горка … Я с неё смотрел на две Луны. Очевидно, речь идет о ней», — рассуждал он.
— Кажется, понимаю, — сухим голосом сказал Тэнго.
— Хорошо. Далее: она хочет, чтобы вы взяли с собой ценные вещи, которые не готовы оставить. Чтобы после такого приготовления уехать очень далеко.
—
— Именно так.
Тэнго задумался.
— Не совсем хорошо понимаю. «Уехать очень далеко» означает, что больше сюда не вернусь?
— Этого я не знаю, — ответил мужчина. — Как я вам только что говорил, я лишь передаю ее послание.
Проводя пальцами по всклокоченным волосам, Тэнго думал. Поехать? … А потом сказал:
— Возможно, я заберу с собой пачку бумаг и документы.
— Думаю, это не проблема, — сказал мужчина. — Имеете право выбрать то, что хотите. Что же касается того, как нести, то желательно, чтобы ваши руки были свободными.
— Чтобы руки были свободными, — повторил Тэнго. — То есть чемоданчик не годится?
— Думаю, что нет.
Судя по голосу, трудно было определить возраст, внешность и телосложение собеседника. Ему не хватало конкретных признаков. Его не удалось бы вспомнить сразу после телефонного разговора. Индивидуальность и чувство — если такие были — прятались где-то глубоко.
— Это все, что я имел вам передать, — сказал мужчина.
— Аомамэ здорова? — спросил Тэнго.
— С физическим здоровьем проблем нет, — внимательно ответил собеседник. — Однако сейчас она
