что «косметика все исправит», а мне сразу стало дурно, когда я представила, что она натворит с моей внешностью. Впрочем, очень скоро мне будет все равно.
– Даже жаль убивать свое тело, но что делать, кому сейчас легко, – посокрушалась Каридад. – Власть требует жертв не меньших, чем красота. Не скучай тут, скоро вернусь. И не одна.
Демонесса сделала мне ручкой и телепортировалась. Дождавшись сего благословенного момента, я громко и от души выругалась и треснула кулаком об пол, сожалея, что не могу проделать подобной процедуры с самой Каридад. Мой кулак, впрочем, не воспылал восторгом от соприкосновения с твердой поверхностью, обещая подарить мне еще несколько восхитительных синяков. Ничего, если уж меня будут хоронить как Каридад, то пусть она полюбуется на свое тело в закрытом гробу! Впрочем, повторять эксперимент с ударом я не спешила – сейчас-то мне больно было! Джинн, даже такой малости лишают – покалечить тело Каридад напоследок. Какая жалость! Приподняв руку на уровень глаз и прожигая ее злобным взглядом, как виновницу всех моих несчастий, я не сразу заметила маленькую такую, незначительную, деталь.
На безымянном пальце серебрилось кольцо. Обручальное. Мое. Хм… интересно, как оно здесь оказалось? Впрочем, хоть какая-то память о моем феерическом браке. Ладно, сейчас не время опускать руки, пора заняться делом. Каридад ведь не забрала рукоять со стола? Нет? Вот и ладненько. Меня переиграли. Но умирать, чувствуя себя неудачницей, я не собираюсь. Поэтому я просто обязана сделать то, ради чего, собственно, и затевалась вся эта авантюра. Если, конечно, у меня что-то получится. Хватит паниковать. Должно получиться.
Для начала я постучалась в прозрачные стенки своей «камеры» – вдруг те, кто ее строил, напортачили и я смогу без труда выйти? К сожалению, никакого результата, кроме легких болезненных разрядов, кольнувших пальцы, я не получила. Биться головой об стенку, идя на таран, или совершать еще какие- нибудь глупости я не стала, справедливо полагая, что я себе еще пригожусь в целости и сохранности. И что теперь делать? Посверлила сердитым взглядом рукоять меча, но она, к сожалению, от этого с места не сдвинулась. Стоп… а это идея! Если Лиера не идет к рукояти, рукоять пойдет к Лиере… Для начала вспомним, что мы знаем про такие вот магические ловушки?
Знаем мы если и не все, то достаточно. Используется обычно как временное заключение для демонов или магов, причем никакие дополнительные заклинания при заключении не нужны – правильно построенного круга из двенадцати кристаллов вполне достаточно. Заклинания вплетаются в сами кристаллы, а для того чтобы разорвать круг и, соответственно, стену, надо просто вытащить из круга один кристалл. К сожалению, это действует только с «внешней» стороны. Попытки прорваться наружу или вытащить кристалл для того, кто сидит «по эту сторону», заканчиваются разрядами, сила которых варьируется в зависимости от настойчивости и дурости заключенного. И еще… по идее стенка не куполообразна, и под самым потолком должна быть небольшая щелка, через которую и можно будет затащить к себе рукоять.
Итак, попрактикуемся в левитации? А что мне еще делать остается? Все равно просто так сидеть скучно… ладно, шучу. Если я умру, предварительно расколошматив камень в рукояти, думаю, на том свете мне это зачтется. Правда, лучше все-таки на этом.
Скрестив ноги и сосредоточив свое внимание на рукояти, я попыталась поднять ее в воздух. Не знаю, то ли я долго не практиковалась, то ли расстояние большое, то ли ловушка гасит мою магию сильнее, чем я предполагала, но рукоять ответила мне насмешливым подпрыгиванием по столешнице, изображая бешеного кролика, которого только что выпустили погулять после длительного заключения. Я нахмурилась и начала левитировать еще активнее. Рукоять насмешливо погрохотала по столешнице, звук вышел такой, будто кому-то постучали по лбу костяшками пальцев. Я даже догадываюсь, кого имела в виду паскудная рукоять. Ну все, ты меня разозлила, дорогая! Я постаралась расслабиться и подумать о разнообразных мирных пейзажах вроде солнышка, речки, здоровущего сома, ехидно скалящегося из воды, и снова вернулась к нашим баранам.
Не знаю, что помогло – солнышко или сом, однако рукоять поднялась в воздух и медленно, но верно поплыла ко мне. На бреющем полете проделала почти полдороги ко мне, чему я несказанно обрадовалась. Правда, мне еще предстояло поднять ее к самому потолку, чтобы она просочилась в щелку. Но в следующую секунду оказалось, что просочиться там может не только рукоять – над ухом визгливо зажужжал комар, примериваясь к наиболее аппетитным частям тела Каридад (по мне, так он зря старался, одна кожа да кости). Я досадливо отмахнулась и постаралась прихлопнуть вредное насекомое, но концентрация уже была потеряна – рукоять со злорадным стуком рухнула на пол, поблескивая черным камнем. Я мученически возвела глаза к потолку, но он не пожелал снисходить к моим страданиям. Я снова посмотрела на рукоять, также не отличающуюся любовью к ближнему. Что ж, работа мне предстоит веселенькая, судя по всему…
Вот уже три дня жара оставалась вредной, но непременной гостьей замка. Лето в этом году не радовало, хотя Вайдер и признавался себе, что погодные условия волнуют его меньше всего. Сейчас же ничто не спасало от палящих солнечных лучей, задавшихся целью сделать из замка и его обитателей омлет. Хорошо прожаренный омлет. Лес ехидно шелестел листвой, а каменистый холмик, который многие романтично настроенные личности могут назвать скалой, казалось, поворачивался из стороны в сторону, чтобы ни один сантиметр замковой громады, расположившейся на его верхушке, не избежал своей порции ультрафиолета. Последний вампирам обещал если и не превращение в кучку пепла, то по крайней мере стойкие ожоги и непривычный цвет лица, наводящий на мысль об озверевших жизнерадостных поросятах. Все вышеперечисленное не давало вампирам радоваться ни жизни, ни смерти, но настроение Повелителя не дотягивало даже до удовлетворительного совсем по другой причине. Рыжеволосой и вредной, естественно.
В старой библиотеке было сумрачно, тихо и, что самое главное, прохладно. Для Гвиона, уже павшего жертвой июльского солнца, это, а также стакан холодного клюквенного морса (на людях успешно выдаваемого за свежую кровь), было важнейшим залогом получения удовольствия от долгой и неторопливой беседы с бывшим учеником. Последний, правда, поддерживал беседу невпопад, и у Гвиона создалось впечатление, что этот способ, как выразился Вайдер, убить время был избран исключительно прикрытием какому-то важному разговору, начать который просто так демон почему-то не решался. Гвион уже даже догадывался, о чем пойдет речь, а по тому, как встрепенулся Вайдер, когда разговор якобы невзначай зашел о Лиере, понял, что не ошибся. Впрочем, ничего против Гвион не имел, даже наоборот – искал повода поделиться своими подозрениями так, чтобы они не прозвучали первыми нотами гимна паранойе.
– Что ты собираешься делать дальше? – поинтересовался вампир и уточнил: – Ты же, наверное, не собираешься останавливаться на достигнутом?
Вайдер помолчал, барабаня пальцами по столешнице. Несколько вымученно усмехнулся и мотнул головой:
– Не собираюсь. Просто… я боюсь снова все испортить. Что-то сделаю не так, обижу как-то ее, а она снова не захочет меня видеть. Иногда я не знаю, как себя с ней вести. То есть я понимаю, что должен быть самим собой, но вдруг она когда-нибудь просто уйдет, не захочет оставаться с бессильным демоном? Временами мне кажется, что она просто не доверяет мне и едва ли не избегает. – Нарочито небрежное пожимание плечами и вопросительный взгляд на Гвиона.
