виде следов побоища на лице его выразилось отвращение.
– Это верно. Наша волшебная сила непременно разрушит Башню. Усач, ко мне!
И тут Корум увидел, что в лицо Войлодиону Гагнасдиаку вцепился черно-белый крылатый кот Джари. Он опять спас им жизнь. Кот подлетел к Джари и уселся ему на плечо, озираясь вокруг широко раскрытыми зелеными глазами.
Элрик вырвал руки и ринулся в соседнюю комнату, прильнув к узкому оконцу. До Корума донесся его вопль:
– Мы в преддверии ада!
Корум нехотя разнял руки с Эрекозе. У него не было сил пойти взглянуть, но он понял, что Башня парит там, где он однажды летел на воздушном корабле – вне Времени и Пространства. И теперь она раскачивалась еще более угрожающе. Он бросил взгляд на сгорбленную фигуру карлика, закрывшего лицо руками: между пальцами текли струйки крови.
Джари прошел мимо Корума в соседнюю комнату и что – то сказал Элрику. Потом повернул обратно, и Корум расслышал его последние слова:
– Элрик, друг, пойдем. Помоги мне найти мою шляпу.
– В такое время ты ищешь шляпу? – поразился Корум.
– Да, а что? – Джари подмигнул Коруму и погладил кота. – Принц Корум, Эрекозе, вы пойдете со мной?
Они прошли мимо рыдающего горбуна и спустились по узкому коридору к лестничной площадке. Ступеньки вели в подвал. Башня содрогнулась. Джари спускался впереди, держа в руке зажженный факел.
Кусок каменной кладки сорвался с потолка и упал к ногам Элрика.
– Мне кажется, нам надо подумать о том, как выбраться отсюда, – спокойно заметил он. – Если это сооружение рухнет, мы будем погребены заживо.
– Доверься мне, принц Элрик.
Наконец они достигли круглой залы с массивной металлической дверью.
– Это знаменитый подвал Войлодиона. Здесь вы найдете все, что вам нужно, – проговорил Джари. – А я, надеюсь, найду свою шляпу. Ее делали по специальному заказу, и она подходит ко всем моим костюмам, так что…
– Но как мы откроем такую дверь? – Эрекозе яростным жестом вложил меч в ножны. Затем снова вытащил его и приставил острие клинка к двери. – Она же стальная.
Джари смотрел на них с веселой улыбкой, несмотря на грозящую опасность.
– Я ведь показывал вам, как открывать подобные двери, – сказал он.
И снова они соединили руки, и снова странное, восхитительное ощущение силы наполнило всех троих. Они были вместе. Возможно, это и была их судьба. Возможно, именно тогда, когда они соединялись в единое целое, им было суждено познать счастье. И эта мысль вселяла надежду.
– А теперь, принц Корум, – проговорил Джари, – если ты ударишь ногой по двери…
Корум размахнулся, пнул стальную дверь – и изумленно увидел, как она рухнула в проем без всякого сопротивления. Ему очень не хотелось разнимать руки с Элриком и Эрекозе. Теперь он знал, что они могут быть единым существом и чувствовать удовлетворение. Однако в подвал войти можно было только поодиночке.
Башня пошатнулась и накренилась набок. Так что они буквально ввалились в подвал и рухнули на устилавшие пол сокровища.
Корум поднялся на ноги. Элрик уже рассматривал золотой трон. Эрекозе изучал боевой топор, чересчур огромный даже для него.
Здесь, в подвале, хранились сокровища Войлодиона Гагнасдиака – вещи, принадлежавшие некогда его жертвам и похищенные им, когда Башня перемещалась из Измерения в Измерение.
Корум был потрясен: такого музея не было ни в одном Измерении, ни в одну эпоху. Он бродил по зале, поднимая то одну, то другую вещь и в восхищении любуясь ею. Между тем Джари нашел что-то и протянул Элрику. Корум расслышал, как Элрик спросил:
– Откуда тебе все это известно?
Джари ответил какой-то туманной фразой, а затем нагнулся с радостным возгласом: выудив из груды сокровищ свою шляпу, он тотчас же принялся сбивать с нее пыль. Затем поднял еще что-то – кубок.
– Возьми это, Корум, – велел он. – Он тебе еще пригодится.
Джари сунул нос в угол и поднял какой-то мешочек, повесив его через плечо. Тут же лежал ларец. Джари рылся в нем до тех пор, пока не нашарил перстень. Он протянул его Эрекозе.
– Это твоя награда, друг, за то, что ты вызволил меня из плена.
Речь его была высокопарной, однако в тоне сквозила легкая ирония.
Тут Эрекозе даже улыбнулся:
– Сдается мне, ты обошелся бы и без моей помощи, юноша.
– Ты не прав, Эрекозе. Я никогда еще не попадал в такую переделку.
Джари обвел долгим взглядом залу. Пол опять накренился, и Джари не удержал равновесия.
– Нам надо уходить, – сказал Элрик, державший под мышкой связку каких-то металлических прутьев.
– Ты прав. – Джари торопливыми шагами пересек залу. – Мы забыли еще кое-что. В своей гордыне Войлодион Гагнасдиак показал мне подвал, но он не знал истинную цену всех своих сокровищ.
Корум нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
– Он убил путешественника, принесшего с собой вот это. Тот был прав, полагая, что владеет средством, которое избавит Башню от вечных скитаний, однако не успел испробовать его. Войлодион Гагнасдиак убил путешественника. – Джари показал друзьям какой-то предмет. Это был небольшой, весьма непритязательного вида жезл цвета темной охры. – Вот он. Магический жезл Рюнестаф. Им владел Хокмун, когда я путешествовал с ним по Темной Империи.
Глава 2
В Танелорн
– Что такое Рюнестаф? – спросил Корум.
– Я припоминаю одну версию… Впрочем, я не мастер давать имена и объяснять…
Элрик едва заметно улыбнулся:
– Я обратил на это внимание.
Корум поднес жезл к глазам: ему не верилось, что тот обладает какой-то властью.
– Этот предмет, – пояснил Джари, – может существовать только при определенных физических и психических условиях. Чтобы существовать, он создает вокруг себя особое поле, в котором должен пребывать. Это поле соотносится с упомянутыми условиями – кстати, теми же, что наиболее благоприятны для нашего с вами существования…
Огромный кусок штукатурки сорвался с потолка.
– Башня разваливается, – проворчал Эрекозе.
Корум заметил, что Джари поглаживает жезл пальцами, следуя вырезанному на нем узору.
– Встаньте рядом со мной, друзья.
Как только они встали плечом к плечу, крыша обрушилась. Огромные каменные глыбы посыпались прямо на их головы – и спустя мгновение над ними голубело небо, от которого веяло прохладой, а под ногами была твердая почва. Между тем со всех сторон подступала черная тьма – всеобъемлющая тьма Лимба.
– Не выходите за границы круга, – предостерег Джари, – иначе конец. – Он нахмурился. – Пусть Рюнестаф сам отыщет то, что должен отыскать.
Корум хорошо изучил своего друга и заметил, что голос у Джари не такой уверенный, как всегда.
Земля изменила цвет, воздух сделался раскаленным, затем пронзительно-ледяным, и Корум догадался, что они стремительно перемещаются по тем Измерениям, где прежде блуждала Башня, однако они двигались не наугад, а к какой-то определенной цели, в этом он был уверен.
Потом Корум ощутил под ногами песок, горячий ветер пахнул ему в лицо, а Джари вдруг закричал:
