— Наверное, только очень уж трезвый, практичный человек способен освоить то количество информации и справиться с тем объемом опыта, который накопили вы, — признался фон Бек. Его тон был почти сочувствующим. Потом он прокашлялся. — Однако как в избыточной чувствительности, так и в излишней интеллектуальности существует опасность, не так ли?
Мы подошли к округлым сияющим воротам города. Мне показалось, что кольцо костров горело равномерным огнем и не давало тепла. Огонь горел так ярко, что мы ослепли от света и не увидели Адельстейна за воротами.
Алисаард прошла, не задерживаясь у входа, прямо к тому месту, где кольцо огня касалось ровной каменной поверхности. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Прикрыв глаза, я шагнул в огонь и сразу оказался по ту его сторону и в полной безопасности. Следующим шагнул фон Бек. Его поразил этот фокус.
— Огонь горит холодным светом, только если посетитель настроен дружественно. Значит, владыки Адельстейна оказывают нам высшее доверие. Это должно польстить нам.
Пять человек шли по белой дороге. Они были одеты в просторные одежды скромных цветов. Шелк их одежд и кружева могли соперничать с изысканностью и тонким рисунком городской архитектуры Адельстейна. В руках у каждого из этих пятерых был жезл с жестким полотняным флагом. Каждый флаг представлял собой отдельную тщательно исполненную картину. Они были сильно стилизованы, и мне не удалось сразу определить их сюжеты. Мое внимание отвлекли от флагов лица встречавших. Это были не человеческие лица. И даже не лица народа элдренов. Я сразу не сообразил, что Барганхайм — земля, населенная странными животными, урсинами. Они напоминали медведей, хотя имелось множество отличий, особенно руки и ноги, урсины держались прямо без заметных усилий. Их черные глаза походили на эбен, омытый дождем, и совсем не выглядели угрожающими.
— Приветствуем вас в Адельстейне! — сказали они хором.
Голоса хозяев города были низкими, вибрирующими, как мне показалось, утешающими. Мне подумалось: как у такого народа могут быть враги? Я мог довериться любому из них. Я шагнул вперед и протянул руки.
Медвежий народ отпрянул от меня на шаг, их ноздри завибрировали. Они попытались вернуть себе самообладание, ибо понимали, что ведут себя невежливо.
— Дело в запахе, — тихо сказала мне на ухо Алисаард. — Наш запах для них невыносим.
Глава 5
Я ожидал, что нас примут в каком-нибудь просторном помещении, где гости могли рассказать о своих делах, а хозяев было бы хорошо видно и слышно. Именно такая церемония пришлась бы под стать столь богатому и красивому городу.
Но все оказалось совсем не так. Пятеро встречавших провели нас по улицам, отличавшимся поразительной чистотой и украшенным зданиями удивительного изящества, прямо в небольшой зал с куполом. Зал выглядел очень просто и несколько напомнил мне старую баптистскую церковь. Внутри было тепло, стояли удобные кресла, я заметил библиотеку, богатству которой позавидовал бы любой университет мира.
— Здесь мы живем большую часть времени, — заметил один из медведеобразных существ. — Конечно, в жилых комнатах. А делами руководим из этого зала. Надеюсь, вы простите нам нарушение формальностей. Не желаете ли вина? Или другого напитка?
— Благодарим вас за гостеприимство, — смущенно ответил я. Хотел было добавить, что нам лучше бы увидеться с принцами, когда это станет возможным, но Алисаард, очевидно угадав мое намерение, перебила:
— Милорды, мы все ценим вашу доброту, и для нас большая честь оказаться в компании тех, кого называют урсинами на всех Шести землях Колеса.
Я был ошеломлен, хотя и благодарен Алисаард. Как же так? Вопреки моим ожиданиям, такой замечательный город не соблюдает общепринятых церемоний? А я-то предполагал, что нас примет делегация почетных граждан города! Но пока, кроме пятерых, мы никого не встретили.
В зале стоял тяжелый запах благовоний. Из камина у левой стены поднимался ароматический дымок. Я понял, что наш запах был совершенно непереносим для хозяев, иначе они не стали бы отбивать его ароматами.
— А, вот вы о чем, — проговорил один из урсинов, поудобнее усаживаясь в большое кресло. — У нас принято общаться с гостями без церемоний. Знаете, мы люди немолодые и поэтому привыкли жить несколько старомодно. Меня зовут Гроаффер Рольм, Принц Северной Реки, потомок Аутувианского рода, который, увы, пресекается из-за отсутствия наследников. Рядом со мной — Снотэлифард Плэр, Принцесса Большой Южной Реки и Маленькой Восточной, наследственная глава Зимнего Каравана. — Гроаффер махнул рукой в сторону своего соседа слева взлетело облако шелка и кружев:
— Вон там — Уиклар Халд-Халг, Принцесса Великого Озера, последняя из рода Флинтов. Гланат Клин, Принцесса Глубоких Каналов. И наконец, моя жена, Фаладери Оро, Принцесса Кричащих Рапидов, регент Западных Сезоналов. Гроаффер остановился на секунду и тоном извинения добавил:
— Боюсь, что я — последний мужчина-принц в стране.
— Неужели столь многие из вас погибли? — спросил фон Бек сочувственно после окончания представления. — Вот почему вы предприняли столь строгие меры предосторожности, принимая нас.
Принц Гроаффер Рольм помолчал, потом поднял руку:
— Похоже, я неверно информировал вас. До недавнего времени эта земля жила в мире и покое столетие за столетием. Мы строили города вдали от завистливых глаз мабденов и других народов во избежание набегов. Но мы столь привыкли прятаться от врагов и научились так тщательно скрываться, что теперь не в состоянии жить по-другому, это вошло в нашу плоть и кровь за множество поколений. — Гроаффер сделал вид, будто проверил, горит ли огонь, но в действительности вдохнул ароматизатора. Его жена Фаладери Оро взяла слово:
— Большая часть того, что мы имеем, слишком драгоценна, слишком красива, чтобы торговать этим. Перед вами пятеро старых представителей расы, обреченной на исчезновение. Да, мы слишком долго жили без стимула к жизни и теперь вымираем.
— Однако нам довелось наблюдать четыре полных цикла прихода и ухода мультивселенной, — сказала та, которая показалась мне более молодой, Уиклар Халд-Халг. — Редко кто пережил один цикл, — с гордостью добавила она. — Мы, которых называют урсинами, имеем самую долгую историю. Мы сами называем себя Оагер Ув и почти всегда были речным народом. — Закончив, она села на место, обмахивая себя целым ворохом кружев.
Принц Гроаффер помолчал, пока говорила Уиклар, потом продолжил:
— Теперь у нас осталось лишь несколько семей, но это — все. Мы рассчитывали закончить дни свои в мире и согласии. Мабдены нам более не угрожали. Иногда они продавали нам кого-то из молодых за то, что им требовалось. Мы же, в свою очередь, отдавали мальчиков в Гнеестенхайм, где, по нашим сведениям, им не причиняли вреда. Но потом пришло известие от армии, поклявшейся освободить мабденов, якобы томящихся у нас в застенках. Вы об этом хотели нас предупредить?
Алисаард выглядела растерянно.
— Я ничего не знаю об этой армии. Кто их военачальник?
— Один из мабденов. Не могу вспомнить его имя. Они пришли с восточных берегов, и, говорят, в больших количествах. Конечно, мы уже давно не бывали в тех местах. Если все, что им нужно, это побережье, то мы согласны отдать им эти земли. Нам не надо ничего, кроме этого города и покоя. Но благодаря одному мабдену — честь ему и хвала! — мы получили сообщение о нашествии вовремя. Вскоре прибыли наши союзники и помогли удержать оборону. Ирония судьбы, не правда ли? Остатки древней аристократии получают военную помощь от тех, кто прежде был их заклятым врагом!
Эти слова вызвали у меня подозрение, так же как у Алисаард и фон Бека.
— Простите, Принц Гроаффер Рольм, — сказала Алисаард, — но когда вы узнали об этой священной
