морской воды, по которому бежала легкая рябь от порывов ветра, Корум крикнул:
– Илбрек! Ты у себя, сын Мананнана?
Ответом был ритмичный скрежет. Сначала его было трудно опознать, но, улыбнувшись, Корум повысил голос:
– Илбрек! Я слышу, ты готовишься к битве. Могу я войти?
Скрежет прервался, и ему ответил веселый гулкий голос юного гиганта:
– Добро пожаловать, Корум. Заходи.
Корум отбросил полог. Единственным источником света в шатре было солнце, пробивавшееся сквозь шелк, и создавалось впечатление, что пространство заполнено синей морской водой, хотя обстановка не походила на владения Илбрека под волнами. Илбрек сидел на высоком сундуке, держа на коленях свой огромный меч Мститель. В другой руке у него было известняковое точило, которым он острил лезвие. Золотистые волосы, заплетенные в косы, падали ему на грудь, и на этот раз бородка тоже была приведена в порядок. На нем была простая зеленая безрукавка, а голени перетянуты ремешками сандалий. В одном из углов лежали его доспехи – кираса из бронзы с литым рельефом стилизованного огромного солнца, в круге которого плыли корабли и плескались рыбы, шлем был украшен теми же мотивами. На руках, покрытых легким загаром, выше и ниже локтей звенели тяжелые браслеты, их литье соответствовало литью нагрудника. Илбрек, сын величайшего из героев сидов, был полных шестнадцати футов ростом и отлично сложен.
Улыбнувшись Коруму, Илбрек принялся снова точить меч.
– Ты что-то мрачноват, друг мой.
Корум прошел в тот угол, где лежал шлем Илбрека, и здоровой рукой провел по отлично выделанной бронзе.
– Может, предчувствую свою судьбу, – сказал он.
– Но вы же бессмертны, не так ли, принц Корум?
Корум повернулся, услышав новый голос, звучавший даже моложе, чем у Илбрека.
В шатер вошел юноша, которому исполнилось не больше четырнадцати лет. Корум узнал в нем младшего сына короля Фиахада, его все звали молодым Фином. Он напоминал отца, но по сравнению с грузным Фиахадом был куда более гибок, и если черты лица у короля были грубоваты, то у принца тонкие и изящные. Волосы у него были рыжие, как у Фиахада, и в глазах постоянно светился такой же насмешливый огонек. Он улыбнулся Коруму, и тот, как всегда, подумал, что нет на свете зрелища лучше, чем юный воин, который уже доказал, что в собравшемся тут обществе он один из умнейших и талантливейших рыцарей.
– Может, и да, молодой Фин, – засмеялся Корум. – Но эта мысль как-то не утешает меня.
Молодой Фин на мгновение посерьезнел. Он сбросил легкий плащ из оранжевого шелка и снял простой металлический шлем. Он был весь в поту, а значит, юноша истово тренировался с оружием.
– Это я могу понять, принц Корум. – Он отвесил легкий поклон Илбреку, который не скрывал, что рад видеть его. – Приветствую тебя, господин сид.
– И я приветствую тебя, молодой Фин. Чем могу быть тебе полезен?
– Пока ничем, спасибо. Я зашел просто поговорить. – Помедлив, молодой человек снова водрузил шлем на голову. – Но вижу, что помешал вам.
– Ни в коем случае, – возразил Корум. – Как, по-твоему, смотрятся наши люди?
– Хорошие бойцы. Ни одного слабака. Но, думаю, их маловато, – сказал молодой Фин.
– Я согласен и с тем и с другим, – подал голос Илбрек. – Сидя здесь, я как раз обдумывал эту проблему.
– Я тоже обсуждал ее, – сказал Корум.
Наступило долгое молчание.
– Но нам неоткуда набрать новых бойцов, – сказал молодой Фин и посмотрел на Корума, надеясь, что тот возразит ему.
– Неоткуда, – согласился Корум.
Он заметил, что Илбрек, нахмурившись, промолчал.
– Слышал я об одном месте, – сказал гигант-сид. – Давным-давно, когда я был моложе, чем молодой Фин. Место, где сиды могут найти союзников. Но кроме того, я слышал, что там опасно даже для сидов и что союзники эти ненадежные. Попозже я посоветуюсь с Гофаноном и узнаю, может, он помнит побольше.
– Союзники? – засмеялся молодой Фин. – Сверхъестественный народ? Да нам нужны любые союзники, пусть и непостоянные.
– Поговорю с Гофаноном, – повторил Илбрек, снова принимаясь за свой меч.
Молодой Фин собрался уходить.
– Тогда я промолчу, – сказал он. – Надеюсь, сегодня вечером увижу вас на празднестве.
Когда юноша вышел, Корум вопросительно посмотрел на Илбрека, но тот, делая вид, что всецело поглощен мечом, избегал взгляда принца.
Корум с силой растер лицо.
– Припоминаю времена, когда я лишь улыбнулся бы при одной мысли, что в этом мире могут действовать магические силы, – сказал он.
Илбрек рассеянно кивнул, словно не расслышав слов Корума.
– Но сейчас мне приходится рассчитывать на них, – с иронией признался Корум. – И волей-неволей верить в волшебство. Я потерял веру в логику и силу здравого смысла.
Илбрек поднял голову.
– Может, твоя логика была ущербна, а здравый смысл ограничен, друг мой Корум? – тихо сказал он.
– Может, – вздохнул Корум и вслед за молодым Фином собрался откинуть полог. Но вдруг резко остановился, склонил голову набок и внимательно прислушался. – Ты слышишь эти звуки?
Илбрек тоже прислушался.
– В лагере много разных звуков.
– Мне кажется, я слышу музыку арфы.
Илбрек замотал головой.
– Трубы… где-то вдалеке. Но не арфа. – Нахмурившись, он снова стал вслушиваться. – Кажется, в самом деле еле слышны струны арфы… Впрочем, нет. – Он засмеялся. – Это тебе кажется, Корум.
Но Корум знал, что несколько мгновений он слышал арфу Дагдага, и его снова охватило беспокойство. Он больше ничего не сказал Илбреку, но когда вышел из его шатра и двинулся по полю, то услышал далекий голос, звавший его:
– Корум! Корум!
Принц повернулся. За его спиной отдыхала группа воинов в юбках-килтах; они передавали из рук в руки бутылку и что-то обсуждали. А за ними Корум увидел Медб, бежавшую по траве. Это ее голос он слышал.
Медб миновала расположившихся на траве воинов и остановилась в футе от Корума. Помедлив, она протянула руку и коснулась его плеча.
– Я искала тебя в нашей комнате, – тихо сказала девушка, – но ты уже ушел. Мы не должны ссориться, Корум.
Настроение у него тут же улучшилось, он рассмеялся и обнял ее, не обращая внимания на соседей, все взоры которых теперь были обращены на эту пару.
– Мы больше не будем ссориться, Медб, – сказал Корум. – Это я виноват.
– Никто не виноват. И ничто. Разве что судьба…
Медб поцеловала его. Губы у нее были теплыми и мягкими. Корум забыл все свои страхи.
– Какой великой силой обладают женщины, – сказал он. – Я только что говорил с Илбреком о магии, но, оказывается, самое величайшее волшебство кроется в женском поцелуе.
Она сделала вид, что удивилась.
– Ты становишься сентиментальным, сид. – И снова он мгновенно почувствовал, что Медб отдалилась от него. Она рассмеялась и опять поцеловала его. – Почти таким же, как я!
Рука об руку они прошли через лагерь, приветствуя тех, кого знали, и тех, кто знал их.
На самом краю лагеря стояло несколько кузниц. Горны ревели, когда меха раздували пламя все выше и
