людей, прежде чем меня сомнут.
– И чего тебе от нас надо?
– Давайте отойдем куда-нибудь, где не так людно, и поговорим, – предложил я.
– И там ты нас точно прирежешь, – сказал Фил.
– Не прирежу.
– Почему ты думаешь, что мы тебе поверим?
– Слово дворянина.
– Во-первых, – рассудительно сказал приятель Фила, – слово дворянина мало что значит, когда он дает его недворянину. А во-вторых, откуда мы можем знать, Что ты вообще дворянин?
– Давай рассмотрим ситуацию под другим углом, – казал я. – Если вы не пойдете со мной, я вас убью здесь и сейчас. И то, что после этого на меня навалится вся эта толпа, если она, конечно, для этого достаточно глупа, вас никоим образом волновать не будет.
– Меня лично ты убедил, – сказал Фил. – Пошли, поговорим по-быстрому. И запомни, приятель, я верю, что ты дворянин. И верю, что ты сдержишь свое слово.
В темном переулке неподалеку от главной площади города они рассказали мне все, что я хотел знать, и мои самые мрачные предчувствия подтвердились.
Ведьмой, которую согласно традициям собирались сжечь на рассвете, была именно Илейн. И судя по всему, ведьмой ее стали считать именно из-за меня.
История получилась довольно-таки глупая. Настолько глупая, что была вполне похожа на правду.
В городе на самом деле не было Хранителей. Но маг там все-таки был. Один старый и почти выживший из ума маг. Дара предвидения или способности видеть на расстоянии у него не было. Зато у него был ученик, молодой юноша невзрачной внешности, какие в основном и идут в магические подмастерья. И не было ничего удивительного, что этому молодому юноше нравилась Илейн, девушка умная и симпатичная.
Он ведь даже за ней не шпионил. Он оказался неподалеку от горы совершенно случайно, собирая травы по указанию своего наставника. Он случайно увидел ее в мужском обществе и решил просто понаблюдать.
Но так уж случилось, что он был учеником мага, а почти у каждого мага есть мое изображение. И уж никто не виноват в том, что ученик это изображение видел и меня узнал.
Вернувшись к магу совершенно расстроенный и без трав, он выложил своему учителю все. А тот, как и следовало ожидать, принялся бить в набат.
Обитателям городка не нужны были доказательства, им хватало слова мага. Конечно, в мире, где магия не является чудом и встречается на каждом углу, обвинения в ведьмовстве недостаточно, чтобы кого-то сжечь на костре. А вот факта сговора с темными силами достаточно.
Илейн арестовали прямо в гостинице, где она работала, и препроводили в тюрьму. По городу сразу же поползли слухи, как это бывает в маленьких городках, где обычно ничего не происходит, и история обросла подробностями. Несмотря на то, что подробности выдумывались буквально на ходу, им безоговорочно верили.
Говорили, что и раньше замечали за девушкой какие-то странности. Нашлись какие-то люди, на которых она якобы насылала злые чары. А в гостинице, говорили люди, она подсовывала заговоренные иголки в подушки постояльцев, которые давали ей мало чаевых.
Мать отреклась от Илейн, как только ей стало известно об аресте. Наверное, просто боялась, как бы обвинение дочери не бросило тень и не доставило бы неприятностей всей семье.
Сегодня утром состоялся суд. Он, как и следовало ожидать в таком случае, был быстрым и приговорил Илейн к обычному наказанию для ведьм – костру.
Казнь назначили на завтра.
Фила и его приятеля я не убил, как и обещал. Воспользовавшись Браслетом, я стер им память о нашем разговоре и нашей встрече и отправил их на площадь, же продолжались бдения возбужденных предстоящим зрелищем горожан.
Только сначала я узнал, где в этом городе находится тюрьма.
Наверное, тогда у меня была третья и последняя возможность уйти и не примешивать к куче моих собственных проблем еще и чужие. Но вместо того чтобы открыть портал, вернуться в Цитадель, напиться, заснуть и ничего не помнить, я двинулся в сторону городской тюрьмы.
Пленницу охраняли аж восемь человек. Двое стояли наружи, у входа в здание, двое патрулировали коридор, в котором находилась ее камера, и еще четверо их сменщиков сидели в караулке и резались в карты.
Тех, что были снаружи, я не тронул. Просто воспользовался одной из многочисленных возможностей Браслета и проскользнул внутрь невидимым.
Тех, которые были внутри, я временно усыпил. Достаточно, чтобы они проспали до самого утра, хотя я надеялся, что столько времени мне не понадобится. Едва ли мои подданные придут в восторг, если не обнаружат меня в замке накануне войны.
Городок был маленький, и тюрьма практически пустовала. Кроме Илейн, других узников там не было, и у меня не возникло никаких сложностей с тем, чтобы найти ее камеру.
Внутрь я заглянул через небольшое смотровое окно.
Один короткий взгляд, брошенный внутрь…
Я отвернулся. В коридоре, освещенном сильно коптящими факелами, не было ничего, на чем я мог бы выместить свою ярость. Тела спящих охранников не в счет.
