заранее предупреждены об этом факте, вы можете принять меры и завладеть его казной. А она, я полагаю, немалая.
— Немалая, — подтвердил князь.
— Пусть золото послужит вам скромной компенсацией, — сказал Горлогориус — Итак, принято ли решение?
— Принято. Пусть стрелок забирает яйцо.
Илья Муромец протянул холщовую сумку Ивана-бывшего-мудреца Реджи, и та быстро исчезла в бездонном саквояже стрелка. Надо сказать, что Реджи был несколько удивлен подобным поворотом событий, он уже почти приготовился вступить с волшебником в бой, так что принятое решение его немало порадовало.
— Засим считаю необходимым откланяться, — сказал Горлогориус, еше раз поскользнулся на шкуре Змея Горыныча и вышел сквозь стену.
Кощей Бессмертный висел на цепях в подвале княжеского терема, и Горлогориус пришел навестить его перед тем, как надолго покинуть Триодиннадцатое царство. Старому волшебнику было интересно посмотреть на существо, чью жизнь изначальный артефакт хранил от самого сотворения времен.
Кощей ругался и гремел цепями.
— Волки позорные! — хрипел он. — Кому руки повязали, гады? На кого пасти свои раззявили, сявки? Я ж рвать всех буду, зубами глотки грызть! Попомните вы еще Кощея Бессмертного!
— Привет, — сказал Горлогориус, выходя из стены.
— Колдун, — констатировал Кощей. — Ничего, еще не один колдун будет землю жрать! Все подохнете без прощения!
— А вы, оказывается, пренеприятнейшая личность, камрад, — сказал Горлогориус — Даже не очень жалко, что вы скоро умрете.
— Сам подохнешь, колдун! Ничего, сейчас водички изопью, цепи все на фиг порву и пойду кишки вам выпускать. Первым князя угрохаю, потом Муромца и прочих прихвостней, а под конец и до вас, мракобесов, доберусь. Всех перережу, сволочи! Думаете, взяли Кощея? Думаете, кончилась моя власть? Ошибаетесь, козлы вонючие! Шавки подзаборные!
— Честно говоря, я думал, что при вашем жизненном опыте ваш лексикон окажется побогаче, — сказал Горлогориус, пришедший единственно с целью разжиться новыми ругательствами. — Поэтому я не вижу смысла продлевать мое присутствие в вашем малоприятном обществе. Прощайте, Бессмертный. Скоро вы сдохнете.
— Сам раньше меня ласты склеишь, гад, — прохрипел Кошей и попытался плюнуть в спину Горлогориуса, но не попал.
— Похоже, наша с тобой совместная история подошла к концу, — сказал Илья Муромец Реджи. — Ты получил, чего хотел.
— Получил, — сказал Реджи. — Хотя и не понимаю, почему мне это отдали. Я думал, без боя не обойтись.
— Волшебники всегда играют в свои игры, — сказал князь Владимир. — И этот артефакт нужен им для одной из таких игр. А раз так, то он слишком опасен, чтобы хранить его на территории моей страны. Будет лучше, если ты покинешь пределы царства как можно скорее.
— Я давно хотел спросить, почему ваша страна называется царством, а правит ею князь, а не царь, — сказал Реджи.
— Я сам не знаю, — сказал князь. — Традиция.
— Последним нашим царем был Горох, — сказал Муромец. — Представь, что можно ожидать от человека, носящего такое имя.
Светало. Запели первые петухи, а со двора доносился заливистый лай своры княжеских псов.
— Что-то собаки лают, — сказал Добрыня Никитич, подходя к окну.
Раздался резкий свист, Добрыня отшатнулся от окна и упал на спину. Из его груди торчала рукоятка заморского кинжала, на которой наспех, неровными мазками, была нарисована цифра «два».
— Да что же это такое! — выругался Муромец.
Реджи рыбкой выпрыгнул в окно, кувыркнулся на траве и выхватил оба своих револьвера. Саквояж с Кощеевой смертью он оставил под защитой Ильи и князя. Серая тень метнулась по скату крыши княжеского терема. Реджи выстрелил. Наградой ему послужило гневное «мрряу», в котором помимо гнева присутствовали также обида и боль.
— Ненавижу животных, — пробормотал Реджи. Тень перевалила за конек и скрылась.
Люди князя оцепили и тщательно обыскали терем, но кота в сапогах им поймать так и не удалось. Наверное, мерзавец ушел по крышам.
Добрыню Никитича уложили в одной палате с Алешей Поповичем. Оба были без сознания, но смерть им не грозила. Богатыри были слишком крепкими парнями, чтобы убить их с одного удара.
Князь выслал своих дружинников в гостиницу, где остановился маркиз Карабас, но тот выписался еще вечером, сел в свою карету и отбыл в неизвестном направлении.
Муромец проводил стрелка до окраины города. Сначала он настаивал на том, чтобы проводить его до конечного пункта назначения, потом — до границы государства, но в столице было слишком неспокойно, и князь настаивал, чтобы его лучший богатырь не покидал город. Да и Реджи было привычнее путешествовать в одиночку.
— Береги себя, Рыжий, — сказал Муромец. — Коня можешь оставить себе, считай это моим подарком.
— Я весьма польщен, — сказал Реджи, — но коня я оставлю на таможне. Там, куда я иду, лошадь мне не слишком пригодится, а монстры, населяющие ту местность, почтут его за особый деликатес и сожрут.
— Видно, путь твой лежит в дикие места. Я очень хотел бы сопровождать тебя, но…
— Но твой долг здесь, Илья, — сказал Реджи. — В то время, как мой зовет меня в дорогу. Будь осторожен, Илья. Дьявольский кот охотится за нами, и ты будешь следующим. А меня он оставит на закуску.
— Не волнуйся на этот счет, — сказал Муромец. — Если он придет за мной, то дальше и шагу не сделает. Мне ли бояться какой-то драной кошки? Я его собаками затравлю.
— Удачи тебе, Илья.
— И тебе, Рыжий. Может, еше свидимся.
— Кто знает.
На прощание они обнялись, и Муромец едва не переломал стрелку ребра.
Утром следующего дня сэр Реджинальд Ремингтон, эсквайр, снова был на таможне Триодиннадцатого царства, оставил удивленным таможенникам прекрасного скакуна из личной конюшни князя, продемонстрировал им абсолютно пустой саквояж и отбыл из страны в известном ему направлении.
Часть вторая
Тень негоро
Глава 1
