— Это еще почему? — удивился Негоро. — Глупо браться за работу, когда есть кто-то еще, способный ее сделать.
— В том и дело, что никого нет, — сказал Негориус — Народу полно, а толку — как с козла самогона. Если нам до сих пор не удалось поломать рамки героического похода, значит, не удастся и в дальнейшем.
— Что ты имеешь в виду?
— Все должно решиться в последнем противостоянии, нашем личном поединке, — сказал Негориус. — Таковы традиции, и оказалось, что я ничего не могу с ними сделать.
— Если уж говорить о традициях, то я слышал еще об одной, — заметил Негоро. — Такие парни, как ты, всегда проигрывают финальные поединки таким парням, как они. Причем даже не по очкам. Обычно дело заканчивается нокаутом. Я бы даже сказал, летальным нокаутом.
— Типун тебе на язык величиной с дракона, — сказал Негориус.
— Так что конкретно ты собрался делать?
— К полудню они вылезут из подземелья, — сказал Негориус — Я собираюсь их встретить.
— Тогда ты рановато начал одеваться, — сказал Негоро. — До полудня ты в этой броне упаришься.
— Зато привыкну к ее весу, — сказал Негориус — Прошло уже много лет с тех пор, как я последний раз надевал полный боевой доспех.
— Я удивлен, что ты вообще его надевал.
— В смутные времена волшебнику лучше притвориться рыцарем, — сказал Негориус — С рыцарей спрос меньше. Многие волшебники поступали так, находясь на охваченной войной территории.
— Рыцаря могут попросить убить дракона.
— А волшебника могут попросить истребить всю армию врага, — сказал Негориус. — Так что выгоду можешь подсчитать сам.
— Смерть дракона — это убийство, — сказал Негоро. — А смерть целой армии — это политика. Мне всегда казалось, что волшебники предпочитают заниматься политикой, а не убийствами.
— Волшебники занимаются тем, чем они считают нужным заниматься, и только тогда, когда они считают нужным, — отрезал Негориус.
— И сейчас ты посчитал нужным прикинуться выдающимся мечником и дуэлянтом? — уточнил Негоро.
— Иногда дуэль — это единственный способ добиться желаемого, — сказал Негориус.
— А иногда единственный способ добиться желаемого — это нож в спину.
— И кто воткнет его в спину нынешнего героя? Может быть, ты?
— Исключено. Во-первых, меня они и на пушечный выстрел не подпустят, не говоря уже о том, чтобы повернуться ко мне спиной. А во-вторых, не барское это дело — героев в спину ножиками тыкать. По мне, так уж лучше зомби на них натравить.
— Не вариант, — сказал Негориус. Его нижняя часть была уже упакована в доспехи, и теперь орки возились с панцирем, так что Негориусу пришлось задрать руки. — Ни зомби с их повелителями, ни орки с их ханами не способны задавить эту чертову бригаду. Видишь ли, все дело в правилах. Герои должны преодолеть множество трудностей и опасностей и сойтись с Темным Властелином в ближнем бою. И чем больше трудностей и опасностей подстерегает героев на их героическом пути, тем сильнее, закаленнее и увереннее в своих силах становятся эти герои.
— То есть чем больше народу они положат по дороге сюда, тем круче они будут по приходу?
— Ты схватываешь на лету, мой маленький юный друг. Поэтому я не собираюсь чинить им лишних препятствий, затачивая висящий надо мной меч. Я сам их встречу, и мы все решим.
— Их, между прочим, трое.
— Волшебник мне не опасен. Он слишком слаб и неумел, чтобы противостоять моему могуществу. Стрелок… не будет вмешиваться, я надеюсь. А герой… не стоит забывать, что в первую очередь он — дракон.
Негоро неопределенно хмыкнул, потянулся вперед и взял в руки длинный меч, лежавший на столе прямо перед ним. Меч был вложен в стильные и богато инкрустированные ножны, а его рукоятка изображала цветок розы. По крайней мере, так показалось Негоро, не слишком искушенному в ботанике.
— Ты собрался рубиться этой штуковиной? — спросил Негоро.
— Да. Это очень древний меч, когда-то принадлежавший многим великим героям.
— И где сейчас эти герои?
— В могилах.
— Подумай об этом, — сказал Негоро. — Наверное, у этой железки и собственное имя имеется?
— Конечно. У всех великих мечей были имена.
— Позволь мне угадать. Он называется Розовый Шип.
— Нет, просто Шип, — сказал Негориус — Но ты был недалек от истины.
— Короткое слово. Не слишком удобное для поэтов и сказителей. Им больше по нраву длинные и мудреные слова вроде Эскалибура,[54] Грейсвандира[55] и тому подобные.
— Для воина важно не имя меча, а его заточка и закалка.
— Верно. Но ты не воин.
— Я — волшебник. Каждый из нас немного воин.
— Дракон-рыцарь рубится очень умело, — сказал Негоро. — Он уложил лорда Упокоя за несколько секунд.
— За дракона бьется его меч.
— А кто будет биться за тебя?
— Я сам.
— Ну и дурак, — сказал Негоро.
— Тебе никогда этого не понять, — сказал Негориус, — но есть вещи, которые первый должен делать сам. И раз тебе этого не дано, ты навсегда останешься вторым, дубль.
— Я рад, что ты не перестаешь напоминать мне о моей истинной природе.
— Не язви, — сказал Негориус — Знаешь ли ты, что все дубли рассыпаются в прах одновременно со смертью волшебника, который их создал?
— Э… нет, — сказал Негоро. — Это правда?
— Конечно. Так что не в твоих интересах, чтобы я проиграл эту схватку.
— Черт возьми, — сказал Негоро, вкладывая Шип в ножны. — Я считаю, ты должен был предупредить меня раньше. Это нечестно!
— А как иначе я могу рассчитывать на твою преданность? — спросил Негориус. — Ты же моя копия, а значит, ты — лживый, амбициозный и двуличный негодяй.
— Хорошего же ты мнения… о себе.
— Все волшебники — реалисты.
Орки закончили возиться с панцирем и надели на Негориуса латные перчатки. Броня волшебника была бежевого цвета, на ней отсутствовали всякие украшения гербы и девизы. Все-таки маги — не рыцари, подумал Негоро. Рыцари не смогли бы обойтись без всяких цацек и грозных изречений, начертанных на щитах.
Рыцари — это дети, и копья, мечи, щиты, доспехи и боевые кони — всего лишь детские игрушки. Дети играют друг с другом в поединки, турниры и войны, четко следуя правилам, написанным другим ребенком. Если на одной чаше весов будет честь, а на другой — победа, рыцарь выберет честь.
Негоро не понимал такого выбора.
Полная рыцарская броня не убережет рыцаря от летального заклинания, которое волшебник может произвести с расстояния больше ста метров. Волшебники правят нашим миром, подумал Негоро. Жаль, что я не волшебник.
Жаль, что я — всего лишь второй.
— У тебя есть для меня какие-нибудь поручения? — спросил Негоро.
