сараям, а колхозный скот опять зимуй на голодном пайке. — И она вопросительно посмотрела на дочь. — Хоть бы вы машиной помогли колхозу. Говорят, в других-то селах трактором луга косят...
— Ты это, Груня, оставь, — возразил Горелов. — Разве начальство дозволит? Луга-то у нас какие... кочки да канавы. Зараз машины сломаются...
— А если не сломаются! — сказала Нюша и с любопытством посмотрела на мать. А ведь она правильно подсказывает. В самом деле, почему бы машины не использовать на сенокосе. Тракторы сейчас стоят без дела, а на усадьбе МТС имеется несколько широкозахватных сенокосилок.
Нюша отправилась разыскивать Митю Горелова — надо было посоветоваться.
Пока они разговаривали, к ним подошли Степа Ковшов и председатель колхоза.
— А мы до вас, трактористы... Выручайте, — сказал Василий Силыч.
— Слыхали, какое настроение у колхозников, — пояснил Степа. — Луга по хозяйствам делить требуют. Каждый сам себе косить желает. Завтра по этому поводу общее собрание артели собирается... Теперь все зависит от вас... Сможете вы тракторные сенокосилки на луга доставить или нет?
— Мы уже думаем об этом, — сказала Нюша.
— Думать мало, — поправил Василий Силыч. — С утра надо начинать косить. Иначе поздно будет,
В этот же день Нюша с Митей отправились в МТС.
Репинский был в отъезде, а механик Лощилин сказал, что без директора он ничего разрешить не может, так как тракторная сеноуборка планом не предусмотрена и горючего для этого не завезено.
— Ничего не могу поделать... И не просите. Дожидайтесь Репинского.
— А вы через «не могу», — настаивала Нюша. — Ну, нельзя нам ждать, никак невозможно.
Но Лощилин был неумолим.
Нюша с Митей вышли из конторы. Что было делать? Ждать Репинского? Но неизвестно еще, разрешит ли и он. А если не выехать на луг завтра утром, то будет уже поздно — артельный сенокос развалится.
— Выручили колхоз! Помогли называется! — с обидой заговорил Митя. — Механизаторы тоже... брехуны!..
— А ты не хнычь! — перебила его Нюша.
Она подошла к машинному сараю и оглядела новенькие широкозахватные сенокосилки, что стояли под открытым небом и вокруг них густо разрослась крапива и лебеда.
«Машинная сеноуборка планом не предусмотрена, — вспомнила Нюша слова Лощилина. — А машины зачем-то завезли... Чудно, право». И она спросила Митю, исправен ли его трактор.
— Все в порядке! Да ты что задумала-то?
— Как это говорится — утро вечера мудренее, — усмехнулась Нюша. — Сообразим что-нибудь. Только вставать рано придется.
Утром она затемно разбудила Митю и привела его на усадьбу МТС.
Они завели свои тракторы, прицепили к ним сенокосилки и выехали на луг.
— Ну что ж, Митя, начали! Я передом пойду, а ты за мной следом, — сказала Нюша. — Выручать так уж выручать!
Она тронула трактор, и сенокосилка с мягким стрекотанием принялась подрезать под корень густую росистую траву.
Когда с восходом солнца колхозники пришли на сенокос, добрая треть луга была уже скошена.
В полдень заявился Антон Осьмухин и передал трактористам распоряжение Лощилина немедленно вернуться в МТС.
— Напрасно вы с механиком повздорили... Огребете теперь по выговору.
— Ничего... переживем как-нибудь, — усмехнулась Нюша. — Зато колхоз с сеном будет.
— И чего ты все на начальство киваешь! — вмешался в разговор Степа. — Нет чтобы о колхозе подумать, о его заботах да бедах.
— А я о чем думаю? О своем огороде, что ли... — с неприязнью отозвался Антон. — Не где-нибудь на службе состою, а в эмтээс, у государства, можно сказать. И наше первое дело— технику беречь...
— Беречь, но от дела не прятать. А то вы, как скупцы у кубышки: ни себе добро, ни людям. — И Степа обратился к трактористам: — Действуй, ребята! Мы вас в обиду не дадим. Если нужно будет, всем колхозом защитим.
В этот день собрание членов артели не состоялось. Все те, кто отсиживался по домам, поняли, что раздела лугов не будет, и вышли на сенокос.
УРОЖАЙ
После сенокоса дни выдались посвободнее.
Тракторы встали на ремонт, и Нюша могла немного передохнуть.
В лесных зарослях и на вырубках поспела малина, смородина, на мшистых болотах в изобилии уродилась черника, и Нюша с подругами чуть свет уходила по ягоды. Девчата набирали полные кузовки, носили ягоды на базар, на железнодорожную станцию. Дома матери пекли пироги с ягодами, готовили наливки.
В поле поспевали хлеба.
Никогда еще в жизни Нюша так не прислушивалась к разговорам в деревне, как в это лето.
На улице, у колодца, на собраниях она жадно ловила каждое слово об урожае, переживала каждое недоброе замечание о посевах. Особенно ее расстраивал отчим.
Дома за завтраком он неизменно заводил разговор о том, что урожай в этом году выдался никудышный, хлеба на трудодень придется с гулькин нос и все это потому, что землю обрабатывали тракторами всякие там мальчишки да девчонки.
— Вот вам и механизаторы! Поковыряли землю для пробы, а теперь вас, пожалуй, и с поля долой... Ни хлеба от вас, ни доходов.
— Будет тебе, Тиша! — останавливала его Аграфена. — Хлеба как хлеба... не хуже прошлогодних. Чего тут на машины залить.
А наедине мать говорила дочери:
— Ты плюнь, не слушай Тихона. У него все худо да плохо...
Но Нюша уже не могла быть спокойной.
По пути за ягодами она обычно затаскивала девчат в поле, чтобы посмотреть посевы: интересно, какой же все-таки будет урожай на вспаханной трактористами земле.
Вот и сегодня, разрезая желтеющую гладь пшеничного поля, девчата поднялись по узкой меже на пригорок и оглянулись по сторонам.
За посевами пшеницы лежали коричневые квадраты гречихи, голубел овес, держал равнение на солнце подсолнух, в бело-розовых крапинках цветов зеленела ботва картофеля.
Ослепительно белые, тугие облачка плыли в голубом просторном небе, изредка закрывали солнце, и тогда пятна тени скользили по посевам.
Тонкий сладковатый запах хлеба, меда, отцветающих трав щекотал ноздри. Ленивые бесшумные волны подкатывались к ногам, усатые колосья покалывали кисти рук.
Зойка сорвала колос пшеницы и вышелушила из него зерна — были они крупные, хорошо налились, но еще не затвердели.
— А хлеб-то скоро поспеет, — заметила она. — Еще неделька, и жать можно... а там и молотить.
— Интересно, какой же намолот будет? — вслух подумала Феня и пожаловалась подругам: — Куда ни придешь, только и слышишь: «Вы пахари, вы севцы, вы и за урожай в ответе». А чего мы понимаем?..
— Должны понимать, раз за машину сели, — вздохнув, сказала Нюша.
