Главная задача Талейрана состояла в том, чтобы максимально ослабить потенциального противника на севере Франции, упразднив единое голландское государство. „Моя любимая идея — отделение Бельгии“, — писал через полтора месяца после начала своей работы. 20 декабря 1830 год Лондонская конференция признала бельгийскую независимость. „Это был огромный успех французской политики“, — заметил Талейран. А 20 января 1831 года Лондонская конференция приняла решение о вечном нейтралитете Бельгии, целостности и неприкосновенности ее территории, гарантируемых пятью державами — участницами переговоров. „Борьба была долгой и трудной“, — писал Талейран Себастиани.
Ликвидация голландско-бельгийского конфликта, отвечавшая, несомне но, интересам Июльской монархии, явилась главным результатом мисси Талейрана в Лондоне. Он завершил свое пребывание в этом городе подписаь ем 22 апреля 1834 года четырехстороннего союзного договора — с Англие Испанией и Португалией. Режим Луи Филиппа уже набрал силу, укрепил ее международные позиции. Теперь он мог говорить в Европе иным языком.
Четырехсторонний договор был последним в жизни Талейрана дипломатическим документом, под которым он поставил свою подпись. Потом он вернулся из Лондона в Париж 22 августа 1834 года, считая свою миссию успешно выполненной. Он писал сестре короля Аделаиде: „В течение четырех лет мы извлекли из Англии все, что она могла нам дать полезного“.
13 ноября 1834 года Талейран направил королю прошение об отставке. Он писал Луи Филиппу, что теперь может спокойно уйти с политическе сцены, поскольку „добился для Июльской монархии права гражданства в Европе“. Отставка была принята.
Вершинами в биографии Талейрана-дипломата явились Венский конгресс и Лондонская конференция пяти держав. В обоих случаях французский представитель самостоятельно принимал решения и претворял их в жизя считая, что „терпение должно быть одним из первых принципов в искусстве переговоров“. Умение опереться на малые страны в борьбе против „крупных хищников“, правильный выбор союзников, готовность пойти на частичные уступки во имя достижения основных целей — вот некоторые существенные элементы его дипломатической тактики.
Талейран говорил, что министру иностранных дел „необходимо иметь своеобразный инстинкт, быстро подсказывающий, как вести себя, и не смеющий подвергнуться компрометации до начала каких бы то ни было переговоров. Ему нужна способность выглядеть чистосердечным, оставая непроницаемым; быть сдержанным с видом небрежности и осторожным даже в выборе своих развлечений; но задавая неожиданные для собеседников вопросы, ему следует быть естественным и иногда казаться наивным, одним словом, в течение двадцати четырех часов он не должен ни на мгновение переставать быть министром иностранных дел“.
За два года до смерти Талейран писал: „Дожив до 82 лет, обозревая мысленно столь многочисленные деяния моей долгой политической жизни и обдумывая их перед вступлением в смертный чертог, я прихожу к следующему выводу. Среди всех правительств, которым я служил, нет ни одного, от которого я получил бы больше, чем я дал. Я не отрекся ни от одного правительства, прежде чем оно не отрекалось само от себя. Я не ставил ни интересы какой-либо партии, ни собственные интересы на одну чашу весов с подлинными интересами Франции, которые, впрочем, по моему разумению, никогда не противоречат истинным интересам Европы“.
На протяжении последних 25 лет рядом с ним постоянно находилась молодая женщина. Это была герцогиня Курляндская, графиня Доротея Эдмон де Перигор, жена его племянника. Она была на 39 моложе Талейрана. Графиня обладала обширными знаниями в области историй и политики. Ни Талейрай, ни Доротея, ставшая в 1814 году герцогиней Дино, не были разведены.
В последние часы своей жизни Талейран примирился с церковью. Дрожащей рукой он подписал заявление и письмо папе Григорию XVI, в которых сообщил о своем полном признании „доктрины и дисциплины церкви, ее решений и суждений Святого престола относительно церковных дел во Франции“. Вскоре после подписания покаянных документов к умирающему приехали Луи Филипп и его сестра Аделаида. Теперь все земные дела князя Беневентского — и духовные, и мирские — были приведены в полный порядок. Через несколько часов после Королевского визита 17 мая 1838 года Шарль Морис Талейран- Перигор скончался. Он прожил 84 года 3 месяца и 15 дней. Редкое, особенно по тем временам, долголетие.
После траурной церемонии в Париже забальзамированное тело покойника, согласно его завещанию, перевезли в фамильный склеп в Балансе.
Талейран умел разбираться в людях и предвидел, что молодой честолюбивый поэт и дипломат Ламартин станет министром иностранных дел. В беседах с Ламартином в Лондоне в 1831 году он рассказывал: „Меня считают аморальным и макиавеллическим, а я лишь невозмутимо горд. Никогда не давал я коварных ответов какому-нибудь правительству или монарху; но я не иду на дно вместе с ними. После кораблекрушения нужны рулевые для спасения утопающих. Я хладнокровен и веду их в какой-либо порт; неважно, что это за порт, лишь бы он укрывал от бури; что стало бы с экипажем, если бы все утонули вместе с рулевым?“
УИЛЬЯМ ПИТТ МЛАДШИЙ
(1759–1806)
Наиболее значительную роль в европейской политике в конце века играли две самые мощные державы — Англия и Россия.
В Англии руководителем внешней политики с декабря 1783 года был Уильям Питт Младший, сын лорда Чатама, знаменитого министра партии вигов во времена семилетней войны.
Уильям Питт Младший родился 28 мая 1759 года в Хэй графство Кент. Его мать, Хестер Гренвилл, приводилась сестрой Джорджу Гренвиллу, возглавлявшему правительство Англии с 1763 по 1765 год. Из-за своего здоровья начальное образование Уильям получил дома. Обладая несомненным талантом он учился легко и был развит не по годам. В 14 лет Питт поступил в знаменитый Пембрук в Кембридже. Во время учебы в университете он познакоми только что вышедшей книгой экономиста Адама Смита и стал горячим сторонником его идей.
По древней фамильной традиции, насчитывающей не менее 300 лет, Питт стал юристом в Лондоне (1780). Благодаря своим выдающимся способностям, а также обширным связям и влиянию семьи Уильям, едва достигнув совершеннолетия, был избран одним из малых местечек в палату общин английского парламента. Первая речь, произнесенная в защиту билля об экономической реформе Борка, выдвинула Питта в ряды лучших ораторов палаты. Питт Младший примкнул к группе, которой руководил лорд Шельборн (Лансда Уильям был сторонником парламентской реформы, проект дважды, правда, без успеха, вносил в парламент, сначала в качеств путата (1782), потом министра (1785), — эмансипации католиков, ев ды печати.
В отличие от Питта Старшего он не испытывал слепой ненависти к Франции, чем вызвал упреки в измене памяти отца. В ответ Уильям заявил что, по его мнению, „было бы глупо и наивно считать, что одна нация всегда может быть извечным врагом другой“.
В 1782 году Рокингэм предложил Питту должность вице-казначея Голландии, с которой отец Уильяма начинал свою карьеру; но Питт Младший от этого предложения отказался, посчитав его для себя унизительным. В том же году он стал канцлером казначейства в министерстве лорда Шелб.
В феврале 1783 года кабинет был распущен. Питт также ушел в отставку, но уже в декабре, после неудачной и непродолжительной деятельности коалиции Фокса и Норта, сформировал свой кабинет. Новоиспечен премьер-министру было всего 24 года!
Он находился на вершине популярности. Как и его отец, Питт Младший опирался на поддержку общественности. Король же относился к нему прохладно.
