вопросу.
Поразительно! Всего лишь: «Надо будет это иметь в виду». Кому и что иметь в виду? Вместо того, чтобы категорически заявить, что мы иначе и не мыслим, что именно так и будет все выполняться. Но хороши и другие члены комиссии — ведь никто активно меня не поддержал. Допустим, министру обороны Дмитрию Тимофеевичу Язову в то время высовываться было и ни к чему — только назначили, да и я сам тоже из Министерства обороны. Надо, чтобы выступил кто-то из других ведомств. Но… все промолчали.
Конечно, это меня озадачило. И вообще, сколько бы я ни поднимал перед руководством страны эту проблему, всегда она оставалась в подвешенном состоянии. Я ничего не мог понять. Как можно такой масштабный вопрос оставить без решения. Нет, это просто поразительно. Но значительно позднее, опираясь на факты, а также на все, что последовало за этим, я пришел к безошибочному выводу, что, несомненно, здесь налицо заговор: с одной стороны — Горбачева и Шеварднадзе, а с другой — Рейгана и Шульца. Мы были преданы нашими «вождями» в пользу американцев. Это мерзко. И хотя в ходе вывода наших войск от имени Советского Союза и высказывались протесты в отношении США и Пакистана о том, что они нарушают подписанное Соглашение и т. п., но делалось это скорее для вида. Фактически это была ширма, которая прикрывала истинные цели сторон и обеспечивала их действия по известному только им плану.
Об этом наглядно свидетельствует заявление государственного секретаря США того времени Шульца, которое он сделал сразу же после подписания Женевских соглашений по афганскому вопросу: «В Соглашении нет ничего, что ограничивает США в представлении военной помощи сопротивлению (т. е. мятежникам. — Авт.у.» Вот так нагло, но ясно! Конечно, Шульц полностью выразил мнение американского правительства. Но просто так такого рода Соглашения составляться не могут. Естественно, за этим стояла значительная благодарность, в том числе в материальном выражении. Таков капиталистический мир. Причем он ничего не прощает.
Я вполне могу предположить, что между Шульцем и Шеварднадзе (а через них, следовательно, и между Рейганом и Горбачевым) была особая договоренность о порядке действий в связи с выводом наших войск из Афганистана. То есть провести его так, как это ими было задумано и как было сделано фактически на первом этапе.
По Женевским соглашениям, с 15 мая по 15 июля мы вывели 50 процентов состава нашей 40-й армии (при этом предусмотрительно сохранили боевую мощь своей артиллерии и авиации). А в этот же период оппозиция, т. е. подопечные США и Пакистана, палец о палец не ударили, чтобы хотя бы для вида показать, что они что-то делают в этом духе. Открыто и нагло они отказывались допустить к себе кого-либо из ООН. Мало того, США делали все, чтобы максимально усилить группировку оппозиции, оснастить ее всем необходимым. Мы об этом официально писали и звонили в Москву (каждое ведомство по своей линии). Руководство Афганистана непрерывно делало заявления (в том числе в ООН). Но все шло так, как надо было США.
Первый этап вывода наших войск прошел выразительно, был под всеобщим контролем и освещался всесторонне. И был он знаменательным — никаких потерь! Но знаменательным было и другое: провожали наши войска народ Афганистана, местные и центральные органы власти до президента РА включительно, а в СССР наших ребят не встретил никто из московских начальников, — как всегда, они были заняты. А ведь полно членов Политбюро ЦК, в аппарате ЦК — целая дивизия работников, а еще руководство Президиума Верховного Совета, руководство правительства…
Конечно, если всех их посчитать, наверное, столько не наберется, сколько выводилось войск. Для встречи наших воинов после почти 9-летней войны можно было бы найти человек пять, которые встретили бы наши части на Термезском и Кушкинском направлениях. Но этого не произошло. Конечно, солдату обидно и стыдно за таких предводителей.
Выше я написал «заняты». Не заняты они были, а держали нос по ветру: куда генсек-президент («Ген-президент») — туда и мы! А поскольку Горбачев нашу армию не только не уважал, а ненавидел, но всеми силами старался это скрыть, то, естественно, ни он сам, ни кто-либо из его соратников необходимую инициативу не проявили…
АФГАНИСТАН ПОСЛЕ 1989 ГОДА
..В начале марта 1989 года, т. е. сразу после полного вывода советских войск из Афганистана, в пакистанских газетах со ссылкой, как обычно, на «достоверные источники» появились утверждения о том, что Советский Союз сохранил за собой принадлежащий Афганистану Ваханский коридор с авиабазой и несколькими военными городками. А также якобы СССР оставил в Афганистане десять тысяч своих военнослужащих — выходцев из среднеазиатских республик, владеющих языком фарси (или дари), одев их в соответствующую одежду.
Разумеется, это получило соответствующий резонанс, особенно в западной печати. Почуяв верную ноту, пакистанские газеты еще активнее взялись «подтверждать» эту версию.
Фактически же все, что по этому поводу было сказано в пакистанской печати, не имело ничего общего с действительностью. За выводом наших войск наблюдали представители ООН и многочисленные иностранные журналисты. Все они имели доступ в любую воинскую часть и на любой наш объект без ограничений. Поэтому просто смешно даже подумать, что они могли упустить малейшую возможность «разоблачить» нас. Ни у кого из них никаких сомнений в строгом и полном выполнении нами условий Женевы не возникало. Следует иметь в виду, что и при уходе наших войск из высокогорного Ваханского коридора также присутствовали наблюдатели ООН. И не просто присутствовали, но и подсчитывали, что и как выводится и вывозится.
Последними были оставлены населенные пункты Сарах и Базай-Гумбад. Наши подразделения ушли оттуда в начале февраля. Это были пограничные войска. Они выходили в северном и западном направлении, напрямую на территорию Таджикистана, в Хорог и другие наши пункты. Оба военных городка были переданы афганским правительственным силам.
Так было на самом деле. Инсинуации же пакистанской печати в первую очередь имели цель отвлечь внимание мировой общественности от грубого нарушения Женевских соглашений прежде всего самим Пакистаном, да и Соединенными Штатами.
Напомню, что при подписании этих соглашений расчет был на одновременное выполнение обязательств сторонами: мы выводим часть из какого-то гарнизона в Афганистане, а пакистанцы ликвидируют на своей территории какую-то базу, центр подготовки или штаб афганских оппозиционных сил. У нас в Афганистане было 183 военных городка, а у оппозиции на территории Пакистана — 181 объект. Однако все их объекты не только остались нетронутыми, но даже добавились новые центры подготовки банд.
Мало того, пакистанская сторона в нарушение Женевских соглашений продолжала оказывать помощь оппозиции еще и живой силой. У проживающих в приграничных районах пуштунских племен имелись вооруженные ополчения — малиши. Так вот, пакистанские малиши стали участвовать в боевых действиях на территории Афганистана на стороне моджахедов. В частности, в афганской провинции Нангархар и на подступах к провинциальному центру — городу Джелалабаду. Отмечались они и в некоторых других районах.
Что касается десяти тысяч наших военнослужащих родом из Средней Азии, якобы оставленных нами в Афганистане, то это тоже блеф. Возможно, кто-то что-то слышал о том, что афганское руководство хотело бы иметь у себя такую воинскую часть. Но решения на этот счет не было и не могло быть.
Надо отметить другое: мы оставили там не десятки тысяч, а сотни тысяч афганцев, умеющих говорить на русском языке. И это не только афганские солдаты, с которыми взаимодействовали наши воины, а и мирное население, которому мы всячески помогали и которое, я уверен, сохранит в памяти тепло наших сердец. Вот это факт, и его надо признать.
Между прочим, мы имели право оставить весь советнический аппарат. Он не входил в состав нашего воинского контингента и не подпадал под условия Женевы. Наши военные советники были в Афганистане и при Дауде, и при короле Захир Шахе. Но чтобы снять все возможные претензии, мы по договоренности с
