За Державу обидно!

своей тупости еще и самоубийцы.

* * *

Снова и снова будем возвращаться к вопросу, что делать? Заставить ФСБ служить народу можно только «двойной тягой»: сверху ФСБ должна очистить власть так, как в 1939 г. очистил и сократил НКВД Л. П. Берия. Но для этого такая власть должна быть, и о ней позже. А снизу на пути мерзавцев ФСБ должен встать суд, который обязан воспрепятствовать фабрикации дел.

Вот о суде и фабрикациях дел судами давайте и поговорим.

Глава 3. Судейский беспредел

Женщины как признак обюрокраченности

Понять степень обюрокраченности организации можно только после того, как поработаешь с ней. Но, во-первых, не всем это доступно: обычные люди чаще всего являются не партнерами, а просителями, а во- вторых, когда поймешь, то бывает уже поздно. Поэтому полезно с самого начала хоть как-нибудь оценить, в какую организацию вы попали. Вам, возможно, будет смешно, но проще всего оценить степень обюрокраченности по половому признаку.

Если в данной организации много мужчин или они там хотя бы заметны, то не исключено, что в этой организации можно говорить и о Деле. Но если в этой организации мужчин не видно, то пишите пропало – в этой конторе плевать хотели и на ваше, и на свое Дело.

Еще раз подчеркну и обращу ваше внимание – речь идет не о поле отдельного клерка или чиновника. И женщина вполне решит ваше Дело, если вся организация не сильно обюрокрачена. Речь идет о полном кадровом составе данной конторы, о процентном отношении женщин на ответственных постах ко всему штату.

Между тем эта проблема стала видна уже и неспециалисту. Недавно в «Русском журнале» в Интернете появилось несколько работ, авторы которых пытаются понять происходящее. Так, к примеру, Д. Бересков пишет:

«Как-то так получилось, что не только в судах, но и в большинстве других бюрократических структур России всеми делами заправляют исключительно женщины (кстати, по большинству параметров суды наши мало чем отличаются, кажется, от прочих присутственных мест, как и больницы, поликлиники, школы). В главках и министерствах, в фондах и в ПРЭО, во всяческих службах, инспекциях, комитетах основными исполнителями являются в подавляющем большинстве женщины, что делает эти бюрократические механизмы исключительно надежными, устойчивыми, безотказными. И это губит нашу страну, поскольку, как известно, женская природа направлена на закрепление приобретенных признаков, на противостояние любым изменениям, на отторжение всего нового, малознакомого, неясного. Изнутри системы управления, в которой преобладают женщины, никогда не выйдет ничего оригинального, свежего, нестандартного. Конечно, бывают исключения, но речь не о них.

…Говорят, наши недостатки – продолжение наших достоинств. Свойства женской психологии сами по себе не являются ни достоинствами, ни недостатками. Именно советско-коммунистическая тоталитарная система опытным путем определила чрезвычайную пригодность женщин для обеспечения бесперебойной работы бюрократической машины. Система мобилизовала контингент – послушный, с высоким средним уровнем интеллекта, способный к самоорганизации и, что очень важно, неприхотливый и не угрожающий ничьим политическим амбициям. Контингент этот на своих местах, машина работает, ничего не изменилось».

В этом же журнале В. Абрамкин уточняет Д. Берескова: «Жестокость нашего правосудия происходит от того, что оно женское: 60 % наших судей – женщины. Такого нет ни в одной другой стране мира! Самые жестокие приговоры женщины-судьи выносят малолеткам и женщинам. Самые мягкие – мужчинам-рецидивистам».

В развитие мысли Берескова напомню о том, о чем со мною яростно не соглашаются феминистки: мужчины и женщины – очень разные люди, и у них способности сильно различаются. Я веду речь о различии способностей, а не о том, что их у мужчин больше. У нас способностей поровну, просто они разные.

Мужчина способен к быстрому анализу новых ситуаций и к принятию по ним новых решений. Это его работа, такая работа ему «в кайф». Женщина на такой работе чувствует себя некомфортно, ее любимая работа – совершенствование известных решений. Речь идет о средних мужчинах и женщинах. Разумеется, всегда бывают и крайние случаи, когда мужчина обладает женским складом ума и психики, а женщина – мужским. Но в целом это различие незыблемо.

Вот, скажем, есть вид спорта, в котором физическая сила совершенно не нужна, но требуется способность к быстрому анализу – шахматы. Уверен, что найдутся тысячи женщин, даже любительниц, которые без труда выиграют у меня десятки партий подряд, тем не менее даже самые тупые из феминисток не требуют проводить смешанные женско-мужские чемпионаты по шахматам ввиду абсолютной предсказуемости результатов. В чем мы, мужчины, сильны, в том сильны.

В то же время есть масса работ достаточно творческих, которые мужчина просто не выносит, как бы много вы ему за эту работу ни платили.

Мой личный пример. Когда-то у меня в подчинении была очень большая аналитическая химлаборатория, которая делала до 3 млн анализов (определений количества химического элемента в сплаве) в год. Методы, приемы того, как провести тот или иной анализ, разрабатывала специальная группа инженеров-химиков. Лаборантам нужно было очень точно эти методы воспроизводить: отвесить сотню проб с точностью до 0,001 г, отмерить несколько сот порций растворов с точностью до 0,1 миллилитра, оттитровать растворы сотню раз так точно, чтобы ошибка анализа не вышла за пределы допустимого. При этом в числе проб обязательно было и несколько штук таких, которые этот лаборант уже анализировал раньше, но зашифрованных, неизвестных ему. Лаборант обязан был эти пробы снова проанализировать и получить прежний результат. Иначе – снятие премии, снижение разряда, перевод на другую работу. И мои умницы делали эту сумасшедшую по кропотливости работу в огромных объемах и не ошибались. Причем настоящее умение, как и везде, приходит с опытом, и лучшие лаборанты, как правило, имели 10—15 лет стажа. Но были и молодые женщины, которые в несколько лет добивались выдающихся результатов, а это говорит о том, что в женской работе, как и в мужской, требуется талант. Между тем мужчина любой из этих анализов сделал бы запросто и очень точно. Один анализ. Сорок анализов в смену он, хоть ты его убей, сделать не сможет – ошибется уже в первом десятке.

Высший разряд на заводе был 7-й, мои лаборантки имели 5-й, масса мужчин на заводе, работая на улице, имели 4-й или 3-й. Лаборантки работали в белых халатах, большую часть смены – сидя, зимой – в тепле, летом – под кондиционером и получали больше, чем водители автоцеха. Но за всю историю завода лаборантом не работал ни один мужчина, а женщина-профессионал за рулем была единственная на весь город – возила на «Москвиче» главврача больницы., Вот эти наши умственные и физические различия дают возможность соединения в труде: мужчина должен быть «вне» и непосредственно соприкасаться с непрерывно меняющимся Делом, а женщина должна быть внутри организации, совершенствуя уже