Крестовый поход на Восток. «Жертвы» Второй мировой

заносят польский народ в разряд идиотов» [62]. Когда Пилсудский тяжело заболел и понимал, что скоро умрет, эта мысль стала навязчивой: «Я не раз думал о том, – говорил он в разговоре со Сливиньским, – что, умирая, я прокляну Польшу. Сегодня я осознал, что так не поступлю. Когда я после смерти предстану перед Богом, я буду его просить, чтобы он не посылал Польше великих людей» [62].

Адъютант Пилсудского, капитан М. Лепецкий, вспоминал, что однажды выведя Пилсудского из задумчивости своим появлением, услышал: «Дурость, абсолютная дурость. Где это видано – руководить таким народом двадцать лет, мучиться с вами» [63]. Один из премьер-министров тогдашней Польши Енджеевич отмечал в воспоминаниях, что за два дня до его ухода с поста в мае 1934 года он навестил Маршала и в конце визита пережил момент, который никогда не мог забыть. «Я встал, желая проститься. Но он задержал меня, указав на стул. Я сел. Лицо Маршала, до этого спокойное и приветливое, вмиг изменилось. Черты осунулись, густая сеть морщин стала более выразительной, из-под кустистых насупленных бровей смотрели на меня глаза, уставшие от тревоги и забот. Глаза страдающего от болезни человека. Это не горечь, не жалость, а неуверенность и опасение глядело из-под бровей. До конца жизни буду помнить выражение этого страдальческого и усталого лица, которое было в тот момент передо мной. После долгого молчания я услышал шепот: „Ах, уж эти мои генералы, что они сделают с Польшей после моей смерти?“ Он повторил эти слова во второй и в третий раз… Дальнейших слов Маршала не могу повторить. Я сидел ошеломленный и подавленный…» [64]

Таким образом, накануне Второй мировой войны правительству СССР пришлось иметь дело, словами Черчилля и Пилсудского, с гнусными идиотами во главе Польши. Причем, как отмечал и Черчилль, это не случайность, а польская традиция. Можно даже сказать, что сажать себе на шею гнусных идиотов – это польский национальный вид спорта. Жаль, конечно, что в этом виде спорта нынешняя Россия все чаще и чаще завоевывает золотые медали на мировых первенствах.

При таких достоинствах польской элиты всему миру было бы хорошо, если бы вся Польша вместе со всей своей элитой переехала куда-нибудь в Канаду или Мексику, но накануне Второй мировой, к несчастью всех стран, Польша была соседкой СССР. И это все определило.

Первое и второе предательство Франции

Согласно обвинительному заключению Нюрнбергского международного военного трибунала, первыми агрессиями Германии в Европе был захват Австрии и Чехословакии [65]. Но историки почему-то в упор не видят бросающихся в глаза «совпадений». Все хором попрекают Францию и Англию, что они немедленно не приняли мер и не освободили Австрию хотя бы с помощью Лиги наций. Но никто не рассматривает, а до Австрии ли было Франции?

План захвата Австрии, «план Отто», Гитлер утвердил еще 24 июня 1937 г., по этому плану накалил события в Австрии и ввел туда войска 12 марта 1938 г. [66] Казалось бы, Франция и Англия должны были прореагировать. Но дело в том, что накануне, 10 марта, на польско-литовской границе кем-то был убит польский солдат. Польша отклонила попытки Литвы создать совместную комиссию, тут же выдвинула ей ультиматум, развернула в прессе кампанию с призывом похода на Каунас и начала готовиться к захвату Литвы [67]. Германия согласовала Польше захват всей Литвы и заявила, что ее в Литве интересует только Клайпеда [68]. Советскому Союзу стало не до Австрии и ввиду угрозы польско-литовской войны. Нарком иностранных дел СССР 16 и 18 марта вызвал польского посла и ласково разъяснил, что маленьких обижать не хорошо, и что хотя у СССР нет военного договора с Литвой, но он ведь может появиться уже в ходе войны [69].

И что было делать Франции? В одном конце Европы союзница-Польша ввязывается в войну в перспективе даже не с Литвой, а с СССР, а в другом немцы нагло лезут в Австрию. С самого начала Франция попросила Польшу утихомириться и помочь ей с Австрией. Но вы посмотрите, как через губу посол Польши в Париже Лукасевич разговаривал 26 мая 1938 г. с министром иностранных дел Франции. Лукасевич докладывал об этом разговоре в Варшаву:

«Я заметил, что в польском обществе еще живы досадные воспоминания о недоброжелательном отношении к нам всей французской прессы в момент больших трудностей, которые испытывала Польша во время инцидента с Литвой. Я помню неслыханное поведение французской дипломатии при разрешении столь важной и жизненной для Польши проблемы. У нас хорошо сохранилось в памяти впечатление о том, что в тот важный для Польши момент Франция не только не была рядом с нами, а, наоборот, пренебрегая нашими интересами, она была поглощена вопросом о возможном проходе советских войск через чужие территории в случае войны с Германией. В этих условиях какие-либо новые атаки французской прессы были бы более чем нежелательны.

В этом месте беседы министр Боннэ попытался меня уверить, что Франция, однако же, советовала Литве примириться с нами, на что я ответил, что я не желал бы начинать дискуссию на эту тему потому что это было бы слишком тяжело, и я хотел бы иметь возможность забыть об этом деле» [70]

Соединим исходные данные. Германия захватывает Австрию, Франция боится этого усиления Германии и не хочет допустить его, для чего пытается привлечь в случае войны с Германией из-за Австрии Советский Союз, который тоже боится усиления Германии. И в это время «союзница» Франции Польша с благословения Германии готовит захват Литвы! Да еще и попрекает Францию, что та не поддержала ее! В результате, не дав решить вопрос с пропуском советских войск через свою территорию, Польша обессилила Францию и позволила Германии обосноваться в Австрии беспрепятственно – фактически помогла Германии совершить первую агрессию в Европе.

Если бы этот случай совместных действий Польши и Германии был последним, его можно было бы считать совпадением. Но это польское пособничество Германии в агрессии против Австрии было только началом.

Напомню, что нынешние польско-российские геббельсовцы обвиняют руководителей предвоенного СССР в преступлениях, предусмотренных Уставом МВТ, а у обвинителей этого трибунала были большие проблемы по части определения второй агрессии стран оси в Европе. Дело в том, что хотя страны-победительницы, создавшие Трибунал, уже назначили в качестве преступников не истинных разжигателей войны и их соучастников, а того, кого они хотели, но второй агрессией стран оси в Европе был захват Чехословакии в 1938 г. Для обвинителей МВТ от Англии и Франции проблема была в том, что Чехословакию заставила сдаться немцам не Германия, а Германия, Италия, Великобритания и Франция. То есть, последние две страны, согласно статье 6 Устава МВТ, действовали «в интересах европейских стран оси» и их тогдашние руководители также подлежали суду, чего эти страны, само собой, не могли допустить. Но нас интересует Польша, и я напомню, как в 1938 г. обстояло дело с ней.

Чехословакия имела военный союз с Францией, заключенный с целью обороны именно от немецкого нападения. Франция имела такой же военный союз и с Польшей. Когда в 1938 г. Германия предъявила претензии чехам, в интересах Франции было, чтобы Польша и Чехословакия заключили и между собой военный союз, но Польша категорически воспротивилась этому. Дело дошло до того, что Франция попыталась воздействовать на поляков, чтобы они убрали с поста министра иностранных дел Ю. Бека, который руководил международными связями Польши [71]. Поляки не убрали Бека, и военного союза с чехами не заключили. Почему? Поскольку такая же ситуация возникла и в 1939 г., когда Польша отказалась