Подонки истории. Самая зловещая тайна XX века

польскому правительству в эмиграции – осталась на нелегальном положении и сохранила с ним связь. Убил Мартини 30 марта 1946 г. солдат 16-й роты группы «Жильберт» именно этой части АК. Этот солдат с 1945 г. легально работал милиционером29. Было ему 19 лет, звали его с. Любич-Врублевский. Врублевский убил прокурора в паре со своей подружкой 17-летней И. Слапянкой30. (Это к вопросу, зачем поляки возили детей показывать черепа в разрытых могилах под Харьковом.) Интересно и то, насколько сильны были тогда банды АК. Убийцы пытались выдать свое преступление за убийство с целью ограбления, когда через неделю их все же поймали, а через несколько дней сторонники АК дали Врублевскому бежать из тюрьмы Кракова. На свободе Врублевский сколотил свою собственную банду АК и был снова пойман только в декабре 1946 г.31.

Таким образом, если еще можно колебаться в вопросе о том, убили ли Н. Зорю лондонские поляки или действительно имел место несчастный случай, то с убийством Мартини все ясно. Причем и Мартини был убит в то время, когда лондонские поляки просовывали на Трибунал свою фаль-шивку.

В 1943 г. на эксгумации трупов в Катыни работала комиссия Польского Красного Креста (ПКК). Считается даже, что она сама вела расследования, подсчитывала количество вырытых трупов и устанавливала их личность. Людей в этой комиссии было много, кроме того, множество побывавших в Катыни прислали в ПКК свои отчеты. В результате у ПКК, фактически подчинявшегося правительству Польши в эмиграции, накопился довольно приличный архив, собранный из показаний не только геббельсовских мерзавцев, но и порядочных поляков.

Поскольку вы уже должны были присмотреться к тому, что собой представляет бригада Геббельса, то угадайте с трех раз, сможем ли мы ознакомиться с документами архива ПКК? Правильно, вы угадали! Уже упомянутый мною геббельсовец Ч. Мадайчик пишет об этом так: «Документы Польского Красного Креста были уничтожены во время Варшавского восстания 1944 года, хотя имеется предположение, что часть их уцелела и пока не обнаружена»32. Теперь догадайтесь сами, поскольку геббельсовцы об этом молчат, по чьему приказу уничтожены или спрятаны эти архивы, если в ходе Варшавского восстания власть в Варшаве принадлежала ставленникам польского правительства в эмиграции?

По идее, у нас для расследования фальсификации немцами Катынского дела в 1943 г. должен быть огромный объем документов, включающий личные документы убитых; переписку немецких пропагандистских органов; отчет Бутца; список убитых пленных, опубликованный в Германии в 1943 г. и в Швейцарии в 1944- м; различные протоколы и отчеты ПКК; показания главных фальсификаторов; соображения ведших следствие прокуроров. И ничего этого нет! Документы умышленно уничтожены немецкими и польскими геббельсовцами, важные свидетели убиты ими же, один прокурор точно убит геббельсовцами, второй – предположительно. Но, как и требовал от них Геббельс, все перечисленные злодеяния нынешние геббельсовцы называют «фанатичной жаждой правды».

Так что же у геббельсовцев осталось от 1943 г., кроме их болтовни? Они утверждают, что остались в Лондоне отчеты 1943 г. двух председателей комиссии ПКК в Катыни: К. Скаржинского и М. Водзинского. О подлинности этих отчетов и спрашивать не приходится…

В сборнике документов 2001 г. геббельсовцы отдали предпочтение «фрагментам» из отчета Скаржинского, хотя «фрагменты из отчета» Водзинского очень невелики. Видимо, у Водзинского им не нравится излишняя для геббельсовца точность формулировок, типа «все пулевые ранения были произведены из пистолета при использовании боеприпасов фабричной марки «Geco 7,65D» или «почти в 20 процентах случаев у жертв руки были связаны за спиной плетеным шнуром»33.

Поскольку геббельсовцы дали отчет Скаржинского, то и я его дам, но только в полном виде, а не в виде «фрагментов».

Бригада Геббельса о Катыни весной 1943 г.

Отчет Технической комиссии Польского Красного Креста о ходе работ в Катыни

17 апреля 1943 года комиссия с временным составом из 3 человек приступила к работе, распределение которой было следующим:

1) г-н Ройкевич Людвик – исследование документов в секретариате тайной полиции;

2) г-н Колодзейский Стефан и Водзиновский Ежи – розыск и сохранение документов, обнаруженных на останках в Катынском лесу.

В этот день, однако, в работе наступил перерыв в связи с приездом польской делегации, состоящей из офицеров-военнопленных, находящихся в офицерских лагерях в Германии. Прибыли:

1) подполковник кавалерии Моссор Стефан – офлаг П Е/К № 1449;

2) капитан Цыльковский Станислав – офлаг П Е/К № 1272;

3) подпоручик Гостовский Станислав – офлаг ПВ № 776/П/В;

4) капитан Клебан Эугениуш – офлаг П D № ;

5) подпоручик авиации Ровиньский Збигнев – офлаг П С № 1205/П/В;

6) капитан танковых войск Адамский Константин – офлаг П С № 902/Х1/А.

Члены комиссии Польского Красного Креста имели возможность совместно осмотреть рвы, а также документы.

Поведение польских офицеров по отношению к немцам было сдержанным и достойным. В ходе короткой беседы в стороне они с явным удовлетворением приняли к сведению, что ПКК занимается исключительно технической стороной эксгумационных работ, полностью отмежевавшись от политической стороны.

19 января члены комиссии пытались связаться с поручиком Словенциком, чтобы детально обговорить условия работы. Однако в тот день из-за отсутствия транспортных средств эти попытки окончились ничем. 20 апреля, после бесплодного ожидания до 14 час., Людвик Ройкевич, не имея другого выхода, отправился пешком в находящийся в 10 километрах секретариат тайной полиции, чтобы установить контакт со Словенциком, но вернулся, поскольку по дороге встретил машину, в которой ехали новые члены комиссии ПКК в составе: 1) Кассур Хуго; 2) Яворовский Грациан; 3) Годзик Адам.

Вышеупомянутые члены комиссии выехали из Варшавы 19 апреля в 12.15 вместе с делегацией иностранных журналистов, в состав которой входили: швед, финн, испанец, бельгиец, фламандец, итальянец, чех и русский эмигрант из Берлина, а также пребывающий в Берлине профессор Леон Козловский, бывш. премьер правительства Речи Посполитой, и трое чиновников из отдела пропаганды в Берлине.

Техническую комиссию ПКК возглавил Хуго Кассур. В переговорах со Словенциком были затронуты следующие проблемы:

1) размещение членов Технической комиссии ПКК;

2) место для работы;

3) средства передвижения для членов Комиссии ПКК;

4) организация работы Комиссии;

5) хранение документов;

6) выбор места для братских могил.

По причине удаленности Катыни от Смоленска (14 км) и отсутствия транспортных средств члены Технической комиссии были размещены в отдельном бараке в деревне Катынь в имении Борек, до войны 1914—1918 гг. принадлежавшем пану Ледницкому и находящемся в 3,5 км от Козьих Гор, где были убиты польские офицеры. В то время там находился полевой госпиталь организации Тодта. В этом имении члены Технической комиссии пробыли с 15 апреля до 20 мая, после чего их переселили в помещение сельской школы возле станции Катынь, где они проживали с 20 мая по 7 июня 1943 г. По договоренности со Словенциком полный дневной рацион они получали на месте из офицерского клуба организации Тодта, причем рацион был такой же, как у частей в прифронтовой полосе. Следует отметить, что питание членов комиссии было удовлетворительным.

Из-за отсутствия подходящих помещений в лесу работа по изъятию и изучению документов была вынужденно распределена следующим образом: изъятие документов и повторное захоронение останков производилось на месте, то есть в Катынском лесу, а предварительное изучение документов – в секретариате тайной полиции, находящемся в 6 км от Катынского леса по направлению к Смоленску.

Пор. Словенцик считал, что ПКК должен прислать в Катынь собственные средства передвижения. Когда