вполне материалистическое объяснение. Но так ли оно исчерпывающе? Приведу еще один эпизод из своей юности.
Однажды знакомая москвичка спросила меня, не могу ли я загипнотизировать ее соседку по квартире, чтобы она с утра до вечера не бренчала на пианино. Мы зашли к соседке. Это оказалась студентка Московской Консерватории, занимавшаяся в классе профессора Юдиной.
Лена Зальцман (так звали мою знакомую) представила меня как гипнотизера, специализирующегося на помощи изучающим музыку. В музыке я профан, подобного опыта раньше у меня не было, но отступать было поздно, и я согласился попробовать. Соседка сказала, что ей задали вчера очень трудную пьесу Шумана, к разучиванию которой она еще и не приступала. Погрузив ее в гипнотический сон, я внушил ей, что она слушает эту пьесу в исполнении Юдиной. Когда я по выражению ее лица понял, что она действительно слышит музыку, я предложил:
— А теперь вообразите, что Вы сидите за роялем и вслед за Юдиной надавливаете на эти же самые клавиши с тем же ритмом.
Загипнотизированная студентка стала во сне слегка шевелить пальцами, явно повторяя ритм слышимой ею мелодии. Когда она кончила шевеление (видимо, сыграв пьесу), я сказал:
— А теперь сядьте за пианино и вслед за Юдиной (она Вам сыграет еще раз) играйте. Хорошо запомните мелодию и все движения Ваших пальцев!
Она заиграла, а я в это время говорил:
— А теперь постепенно открывайте глаза. Вы просыпаетесь, но продолжаете играть, продолжаете слышать эту музыку. Когда Вы окончательно проснетесь, эта игра останется у Вас навсегда в памяти, Вы сможете играть эту вещь когда угодно, точно так же хорошо, как играете сейчас. (Действительно ли она играла хорошо, я не имел представления, так как мне «на ухо наступил слон»). А теперь, проснувшись окончательно. Вы ее сыграете снова с начала и до конца.
Когда, сыграв эту пьесу уже в состоянии бодрствования, пианистка обернулась ко мне, лицо ее выражало удивление. Но еще больше ей пришлось удивиться на следующий день, когда Юдина, прослушав урок, с недоумением сказала:
— Вы играли превосходно. Но как Вы сумели перенять манеру исполнения этой вещи, которая свойственна только мне? Ведь я при Вас ее никогда не исполняла?
Разумеется, этот эпизод меня удивил, я его часто в качестве анекдота рассказывал знакомым, но мне и в голову не приходило, что судьба в виде этой студентки подкинула мне возможность пронести интереснейшее исследование. Не исключена возможность, что, благодаря внушению ей игры разных музыкантов, мы с ней могли бы пролить свет на описанные ранее удивительные явления. Ведь этот случай не был уникален. Играть в манере представившеюся воображению великого композитора или исполнителя можно и без помощи гипнотизера. В свое время много писалось о творчестве Розмари Браун, которая, представляя перед собой уже умерших великих композиторов, сочиняла музыку в свойственной только им манере.
Такой же феномен известен и в области ваяния. Скандал, связанный с Доссена, долго не сходил со страниц газет. В послевоенное время многие музеи мира стали скупать античные скульптуры, которые оказались не только ловкой подделкой, но и следствием перевоплощения Доссена в античного ваятеля.
После этого сеанса гипноза я чувствовал себя совершенно разбитым. Как-то раз мы разговорились о гипнозе с одним психиатром, занимавшимся психотерапией и широко применявшим гипноз. На мой вопрос, как он может систематически гипнотизировать, не выдыхаясь окончательно, он ответил:
— Так я говорю, не напрягаясь. Я, как артист, заучил нужные слова и механически их повторяю. Ведь гипноз основан на Павловском учении об условных рефлексах, а для образования этих рефлексов вовсе не нужны эмоции. — Потом добавил, — физиологи Павловской школы, а других в СССР практически нет, под гипнозом понимают заторможенность мозговых процессов, которая вызывается отключением органов чувств: зрение фиксируется во время гипноза на каком-то предмете, слух тормозится монотонным счетом и словами внушающего, осязание — проведением пассов. Однако, в отличие от обычного сна, в сознании загипнотизированного остается «сторожевой центр», настроенный на голос гипнотизера. Загипнотизированный на него реагирует подобно тому, как спящая мать на плач своего ребенка. Через этот центр гипнотизер и передает свои команды, в том числе, и команду вспомнить нечто уже забытое.
Я решил последовать его примеру. Мне удавалось погрузить человека в сон, вызвать каталепсию (человек становится несгибаемым, его можно затылком и пятками положить на две спинки стула), отучить курить. Но обострить интуицию — вызвать способность к ясновидению, возбудить творческий процесс — без напряжения каких-то своих интуитивных или духовных «центров» не удавалось.
Словесное внушение можно передать и с помощью радио (гипнопедия), магнитофона и другой техники, что, казалось бы, подтверждает сказанное этим психиатром. Однако в эту теорию не укладывается такой эксперимент. Уже в Канаде я загипнотизировал одну девушку, плохо говорящую по-русски. Затем попросил присутствующих писать мне в записках пожелания, что бы они хотели, чтобы я внушил гипнотизируемой. Например: встать, сесть, положить правую руку на голову, вытянуть вперед левую руку и тому подобное. Мы находились на значительном расстоянии друг от друга, я внушал только мысленно, без слов, и она послушно выполняла внушения. Так же удается заставить под гипнозом описывать не видимые испытуемым картины, а то и описать события, происходящие в сотнях километров от него. О таких своих опытах я уже упоминал в автобиографических набросках.
А недавно, путешествуя по Израилю, наша туристическая группа оказалась в городе Беер-Шива. Путешествие подходило к концу, все устали и запланированный после ужина осмотр города особого энтузиазма не вызвал. Я предложил устроить сеанс гипноза и телепатии. Очень легко поддалась гипнозу гид нашей группы Лариса Герштейн. Она оказалась не только обаятельной личностью (что отметили все за время путешествия), но и хорошей ясновидящей. Когда после импровизированной лекции-концерта (или как еще назвать показ опытов по парапсихологии) группа разошлась по номерам отеля, один из ее членов заявил, что у него украли из тумбочки бумажник. Встал вопрос, вызывать ли полицию. Это было бы, разумеется, неприятно для хозяев отеля. Я снова предложил Ларисе погрузиться в транс и спросил ее о судьбе бумажника. Она уверенно сказала, что бумажник не украден и завтра найдется. Под впечатлением только что проведенного сеанса ей поверили и заявлять о пропаже не стали. Утром бумажник нашелся на полу автобуса.
Итак, теория Павлова не может объяснить все явления, связанные с гипнозом.
И. П. Павлов
В тоталитарных странах любят создавать авторитеты. Если из рабочей среды можно просто, ткнув наугад пальцем, выбрать Стаханова или Марию Демченко, то в науке желательно выбрать личность, всемирно известную. Выбор властей пал на И. П. Павлова, лауреата Нобелевской премии, присужденной ему за работы по пищеварению. Вторую половину своей научной жизни он посвятил изучению условных рефлексов. Его-то и сделали знаменем материалистической физиологии. Разумеется, он высказывался по самым различным вопросам, в том числе, и о некоторых психических расстройствах, и о гипнозе. Чаще всего это были абстрактные рассуждения о том, нельзя ли увязать рассматриваемый вопрос с теорией условных рефлексов. Но его мнение считалось безапелляционным, и ссылка на Павлова была довольно веской гарантией, что научная статья увидит свет. Доходило до курьезов. В годы, когда психоанализ находился под строжайшим запретом, печатались работы, где теория Фрейда выдавалась за теорию Павлова.
Для многих исследователей истории науки И. П. Павлов является загадкой. Его теория условных рефлексов представляется абсолютно материалистической трактовкой мышления. И тем не менее, Павлов был глубоко религиозный человек. Существует мнение, что в его сознании представление о Боге как бы раздваивалось. С одной стороны, Бог — творец Вселенной, с другой — Бог — судья моральных поступков. Первого Павлов начисто отвергал, а во второго верил: ходил в церковь, исповедывался, причащался, замаливал свои грехи. Но попробуем взглянуть на творчество Павлова с другой стороны. Действительно, в его высказываниях об. условных рефлексах идеализмом и не пахнет.
Изучение условных рефлексов у разных типов животных, начиная с червей, у которых вообще нет
