И тут же взялся за кристалл с иллюзией.
— Поглядим, что это за зверь такой «терраформинг», — пробормотал он. — Конечно, то, что я видел, это еще не лес… Но по совокупному объему зелени и живности как минимум оазис. Которого раньше и в помине не было. Глядишь, лет через двадцать… или двести… пустыня действительно зазеленеет, покрывшись деревьями. А где лес, там и эльфы. Уж я об этом позабочусь.
Но в сотворении бамбуковых насаждений на пустом месте ничего сложного не оказалось. Растение действительно развивалось само по себе со страшной скоростью. Нужно было лишь очистить от песка площадку, углубить ее, обложить дно и стенки водонепроницаемой глиной, заполнить смесью земли и воды, ну а потом посадить заблаговременно купленные семена. И пару суток не отходить, подпитывая молодые нежные растения волшебством. Потом, пройдя критический период, они и сами прекрасно себя чувствовали под ярким солнцем пустыни, стоя если и не в воде, то как минимум в жидкой грязи. Эльфы не жалели для них воды, расходуя ресурс украденного где-то орками артефакта, который от такой непрофильной эксплуатации рано или поздно должен был сломаться. Но, по мнению архимага, этот прискорбный факт должен был случиться отнюдь не в ближайшее десятилетие. Магические вещи такой мощи, как правило, обладают изрядным запасом прочности, а то и вовсе сами себя чинят. Со временем.
Гораздо больше его заинтересовала сцена, в которой Михаэль и Лика обсуждали имеющиеся у них в наличии магические предметы. И способы их использования. Точнее, не она сама, а то, что ей предшествовало.
Ночь. Луна. Пустыня. И довольно молодой эльф— шаман, рассматривающий все это великолепие с вершины каменной пирамиды. В пору, когда землю укрывала темнота, некоторым силам, совсем недобрым, скорее, наоборот, злым, становилось куда вольготнее действовать. Особенно в местах, где когда-то, причем не так давно, кто-то мучительно умирал, отдавая свою жизненную энергию, а то и душу сущностям из нижних миров.
Из мрака соткалось плотное покрывало, похожее на паутину, нити которого были темнее окружающей тьмы, и попыталось окутать стоящего у самого края площадки Михаэля. Безуспешно. Колдовские тенета оказались на полпути перехвачены вылетевшими из рукавов одежды шариками света. Мелкие духи не могли уничтожить чары. Но заставили их сработать на себя. Правда, слугам шамана это нисколько не повредило. Они же были не слишком материальны, и потому нити, способные удушить даже эльфа, при воскрешении получившего в подарок от архимага, помимо всего прочего, и немалую мускульную силу, сомкнулись в пустоте.
Крышка люка, ведущего на вершину пирамиды, откинулась, и из него появилось еще одно создание ночи. Черная кожа, симпатичная женская фигура с минимумом одежды и не такая уж и маленькая, особенно по меркам смертных чародеев, магическая мощь.
— Привет, Кайлана, — поприветствовал Михаэль бывшую жрицу Ллос. — Извини, но я немного занят. Веду разборки со слугами твоей бывшей госпожи.
Ночь заскрежетала в злобной ярости сразу дюжиной разных голосов, и на шамана прыгнул соткавшийся из воздуха призрачный паук. Но вряд ли прозрачность тела помешала бы ему укусить эльфа своими, вне всяких сомнений, смертельно ядовитыми челюстями. Помешала дроу. Она тихонько запела, и от ее фигуры начало разливаться мягкое алое сияние, которое тем не менее заставило посланца тьмы с явно болезненным стоном расползтись туманом.
— И что это было? — Михаэль с интересом уставился на девушку. — Язык гномов, не так ли?
— Он самый, — пожала плечами жрица бога подгорного народа. — Я ведь благодаря тебе была вынуждена сменить покровителя, вот и осваиваю понемногу свои изменившиеся силы. А зачем ты это делаешь?
— Делаю что? — уточнил эльф, присаживаясь на корточки в том месте, где истаял паук, и собирая извлеченной из внутреннего кармана одежды костяной лопаточкой осевшую на камень, слегка светящуюся пыль. — Гоняю многоногих недодемонов? Так очень просто: хочу, чтобы они от меня отстали.
— А если придет кто-то более серьезный? — Девушка опустилась на нагревшийся за день камень и с интересом принялась следить за манипуляциями шамана, очевидно твердо решившего разжиться за счет нападения на себя бесплатным алхимическим реагентом. — У моей бывшей госпожи много слуг. Очень много. И далеко не все безобидны.
— Кто-то более серьезный сюда не придет, во всяком случае, без приглашения и незаметно, — пожал плечами эльф. — А я не так беспечен, как кажется. Есть у меня парочка козырей в рукаве.
— Но есть же разные отвращающие зло амулеты. — Девушка как бы невзначай подвинулась поближе к предводителю Сумеречного леса. Одежда из легкой светлой ткани, скрывавшая лишь немногим больше, чем наряд жрицы Ллос, основной деталью которого был кнут, предательски натянулась под напором молодого тела.
— Есть, — согласился с ней шаман. — И они даже эффективны. Но я в любом случае предпочитаю разрядить напряжение на себя, а не ходить повсюду с отвращающей молитвой или парой амулетов. А учитывая манеру этих тварей нападать, когда рядом нет тех, кто мог бы их жертве помочь… Не находишь, что поход в отхожее место с оберегом наперевес роняет репутацию в глазах подчиненных? Уж лучше время от времени буду их мутузить по ночам, не опасаясь подвоха от залатывающих прорехи в тонком теле сущностей. Глядишь, и дойдет до них тщетность их усилий… Кстати, как твоя протеже?
— А, — девушка неопределенно махнула рукой, еще ближе придвигаясь к Михаэлю, — трусиха. Всего боится. Тебя, людей, орков, дракона, гномов… да всего! Кроме меня. Кажется, она не осознает, что я дроу. Или ей про наш народ сказок не рассказывали. Берегли психику.
— Ребенок, — вздохнул Михаэль. — Да к тому же родителей потерявший… Нет, ну что за уродом надо быть, чтобы украсть ребенка, а? Прибил бы! Всю цепочку из воров и перекупщиков на удобрения бы извел! Удалось, кстати, выяснить, кто ее семья?
— Слуги слуг, прислуживающих держащему открытые ветви третьему лорду-жрецу Висфоэлю, — охотно ответила темная эльфийка, придвинувшись к шаману практически вплотную. — Я, правда, плохо понимаю титулования жителей Древнего леса, но, кажется, это совсем не мелкая персона, вроде как у нас матрона из дома, входящего в первую десятку. Вот только не пойму, что такой высокопоставленный остроухий делал у самых границ Западного леса в соседнем людском королевстве? Да еще и со свитой. Наверное, дипломатический визит наносил. Но возвращать ребенка родителям теперь бесполезно. Она, по их понятиям, осквернена внешним миром. Непонятно только, зачем такую кроху с собой потащили. Да еще почти рабыню, по тамошним меркам.
Келеэля в этот момент посетило озарение. Не желающие было складываться в мозаику кусочки заговора сошлись в одно целое. Вовсе не аристократы его родного государства готовили смуту. А дальние родичи и взаимно недолюбливаемые правящей верхушкой его родины собратья, эльфы Древнего леса, которые не признавали деления сил на свет и тьму. Мятеж многотысячелетней давности бросал вызов всему укладу восточной ветви народа перворожденных и потому был вечной их занозой в заднице. Которую время от времени пытались безуспешно вырвать. И Западный лес в долгу, как правило, не оставался. Но в этот раз в ход пошла не армия, которая до места назначения все равно бы не дошагала, увязнув в стычках с другими народами, не падающими ниц при виде вооруженных захватчиков. В дело пошли интриги, на которые обитатели Древнего леса традиционно считались небольшими мастаками из-за своего негибкого менталитета… Но вот поди ж ты! Сымпровизировали!
Для них, закостеневших в своем развитии, существовала только природа и жизнь, в которых они, стоит признать, добились впечатляющих успехов. К примеру, сила правящего дома была у них только потому, что князья приходились потомками одного из лордов-жрецов, в глубокой древности проведшего слияние с силами, которые даже Келеэль считал высшими, и передавшего часть своих приобретенных свойств потомкам. Да, один из этих напыщенных индюков, наверное впервые в жизни вылезший из укрепленной тысячелетней магией твердыни, мог испортить отношения с обоими пантеонами разом, наплевав на последствия. Ведь он рассчитывал их исходя из привычных реалий маленького уютного мирка, где даже колдовство первоэлементов действовало с трудом, буквально пробивая себе дорогу в охватывающей все и вся силе природы.
То нападение, когда Келеэля попытались уничтожить придуманным им же самим заклинанием… Как же он сразу не сообразил, что все эльфы Западного леса не могут не понимать тщетность такой попытки? Как?! А вот их восточные собратья, принципиально не утруждающиеся мелкими подробностями из жизни
