– Руперт, – просияла королева, – мы так рады видеть вас! Изабелла, познакомься с маркизом Рупертом Спейси, прозванным Красивым.
«Как-как, спесивым?» – хотела было съязвить Изабелла, но прежде бросила-таки взор на маркиза с нескромным прозвищем. Перед ней стоял тот самый юноша в голубом костюме, не сводя с нее восхищенных васильково-голубых глаз. «Так и есть – под цвет костюма», – машинально отметила принцесса. Так же машинально она кивнула, приветствуя нового знакомого, подала руку и позволила увлечь себя в круг танцующих. При ближайшем рассмотрении маркиз показался ей еще привлекательнее, свое прозвище он получил не зря. Впечатление портил лишь крупный длинный нос, похожий на орлиный клюв.
Спейси начал со стандартных комплиментов, уверяя ее в том, что она затмила всех дам в зале.
– Как же иначе? – поддела его Изабелла. – Я же принцесса!
– Принцесса? Нет, вы настоящая королева красоты и обаяния, – убежденно возразил Руперт.
– Как приятно, что нашелся кто-то, способный это оценить, – растаяла от подобной лести Изабелла.
– Нужно быть настоящим слепцом, чтобы не оценить ваше совершенство, – с восхищением заметил юноша. – Я был бы счастлив повторять вам это каждый день, всю жизнь, – добавил он и запнулся, поняв, что сболтнул лишнего.
Но Изабелла не стала награждать кавалера укоризненным взглядом, а, напротив, приободрила его теплой улыбкой. Кажется, Руперт только что признался ей, что мечтает заполучить ее в жены? Замечательно! О таком красивом и обаятельном муже, готовом носить ее на руках и воспевать ее красоту, можно только мечтать. А мечтать принцесса не привыкла, она привыкла получать все по первому требованию. Что ж, королева без ума от жениха, папочка против мнения супруги не пойдет, можно уже подумать о свадебном платье – чего время тянуть? Осталось только выяснить одну маленькую загадку...
– Руперт, мне показалось, вы выглядели одиноким в этой толпе. В чем причина?
– Причина? Проницательная принцесса, вы совершенно верно ее угадали – это же толпа, – с ноткой презрения заявил маркиз. – Мне неинтересны ее сплетни и злословие.
Заносчивый, отметила Изабелла, и хорошо! Будущий король должен возвышаться над своей свитой. Сколько раз она критиковала поведение собственного отца, не делающего различий между обычной птичницей и титулованной герцогиней. А такой, как Руперт, надень на него корону, быстро расставит всех по своим местам. Решено, именно такой муж ей и нужен! После танца она объявит матери о своем решении, а там уже можно озадачивать портниху свадебным платьем.
– Руперт, а вы мне нравитесь, – кокетливо заметила принцесса.
Ее кавалер довольно приосанился, не выпуская ее руки и не прекращая танцевальных па, и довольно неожиданно спросил:
– А что вам нравится во мне больше – мои глаза или моя улыбка?
«Твой нос, красавчик», – чуть не хихикнула Иза, но остановила себя. Не стоит портить отношения с будущим мужем прежде, чем объявят о помолвке. А вот после свадьбы она уж не откажет себе в удовольствии поддразнить своего щепетильного супруга.
– Глаза, – сказала она вслух, заставив кавалера зардеться от удовольствия.
– Правда, цвет костюма прекрасно оттеняет их? – самодовольно заметил Руперт.
– Я сразу обратила на это внимание, – не стала кривить душой Изабелла, хотя ее так и подмывало высмеять самолюбивого маркиза.
– Только вы, ваше высочество, с вашим тонким чувством вкуса, могли подметить это, – расплылся в улыбке носатый красавец, после чего медленным жестом провел рукой по волосам и в ожидании очередной порции комплиментов уставился на принцессу.
– У вас очень красивые волосы, Руперт, – с некоторым недоумением сказала она.
– Спасибо, ваше высочество! – просиял тот. – Я не стал прятать их под шляпой или париком.
– Вы правы, – рассеянно ответила Изабелла. – Такие великолепные локоны не стоит прятать, их следует украшать...
– Вы тоже так считаете? – замер от непонятного восторга маркиз.
– Конечно! – насмешливо отозвалась принцесса. – Ваша прическа была бы прекрасной оправой для королевской короны.
– Ваше высочество, – взволнованно воскликнул Руперт, – так вы согласны? О небо, я так мечтал об этом!
И одарил Изабеллу таким пылким взором, что та мгновенно растаяла, забыв обо всех своих насмешках. Что с того, что маркиз так много внимания уделяет своей внешности? Может, он просто хотел произвести на нее впечатление! Вон как разволновался, углядев в ее шутливых словах намек на свадьбу, даже ладони вспотели.
– Вы будете моей женой? – затаив дыхание, повторил он.
– Не торопите события, маркиз, – притворно нахмурилась Изабелла. Признаться, такая восторженность и непосредственность кавалера ей весьма льстила. Этот холеный и красивый юноша того и гляди в обморок от счастья рухнет.
– Ваше высочество, не томите же меня, – проскулил он, глядя на нее сияющими глазами.
– Как я могу дать ответ, когда я не услышала самого главного? – намекнула принцесса.
– Чего же?
– Той причины, по которой вы хотите взять меня в жены. Почему именно меня? – лукаво спросила она, рассчитывая вытрясти из жениха признание в любви. – Я заметила, что многие девушки бросали на вас заинтересованные взгляды и были не прочь с вами потанцевать. Почему вы их так жестоко проигнорировали?
– Но это же очевидно! – обворожительно улыбнулся красавец, подтверждая ее лучшие предположения.
– Я вас не понимаю, – кокетливо заметила принцесса.
– Не заставляйте меня произносить этого вслух, – не менее кокетливо заупрямился ее кавалер.
– Я настаиваю! – не унималась Изабелла.
– Ваше высочество, – с придыханием произнес маркиз, – вы единственная девушка...
«На всем белом свете», – продолжила про себя принцесса.
– ...в этом зале...
«Как, всего лишь в зале? Даже не во всем королевстве?» – неприятно удивилась Изабелла и замерла, ожидая услышать: «которую я люблю».
– ...которая достойна этого! – разбил ее надежды голос кавалера.
Руперт так и не понял, почему принцесса вырвала свою ладонь из его руки и стремительно покинула зал. Не узнал он и того, почему по возвращении она ни разу не взглянула в его сторону. Стража больше не подпустила его к королевскому трону.
В человеке все должно быть прекрасно: и одежда, и лицо, и огуречная маска.
Дом – отражение характера своего хозяина. И обитель Руперта Красивого не была исключением. В фонтане у парадного входа в дом красовалась статуя, моделью для которой послужил хозяин замка. Мраморный Руперт стоял на постаменте, высоко задрав нос и взирая на гостей с надменной гримасой. Струи воды, бьющие из его затылка, несколько портили впечатление общего величия. Зато мозаичный пол бассейна блестел позолотой так ярко, что казалось, что мраморный Руперт попирает само солнце. Добавляли сияния и сверкающие спины золотых рыбок, по своему размеру вчетверо превосходящие декоративную рыбку Изабеллы, которой она так гордилась.
Первое, что видели гости, заходя в замок с парадного входа, был громадный портрет Руперта высотой в два этажа, занимающий всю противоположную стену. При таком масштабе больше всего бросался в глаза нос герцога, отнюдь не лучшая часть его лица. В каком бы помещении замка гости ни очутились, они ни на секунду не забывали о том, в чьем жилище находятся, потому что портреты хозяина были повсюду. В зале ожидания и в приемной, в обеденном зале и в бальном, в гостиных и коридорах – отовсюду с расписных стен, гобеленов и портретов самодовольно улыбался носатый Руперт. Апофеозом самолюбования была отдельная галерея имени Руперта, предмет особой гордости хозяина, которая демонстрировалась всем без
