Но и тут библейские дееписатели запутались и пытаются запутать нас. В Гаваоне жили не аморреи, а евеи (Нав. 11. 19) Правда, и этих евеев Господь должен был изгнать с земли Обетованной.
Саул не был связан клятвой, которую дал Иисус Навин. Он имел полное право истреблять евеев «по ревности своей о потомках Израиля». Но он этого не делал, не имел таких умыслов. Нигде в Библии это не написано. Отчего же Господь решил через сорок лет после смерти Саула мстить Давиду и Израильтянам за его мнимые злодеяния? Вы не знаете, с чего бы это еврейский Господь отстаивал интересы аморреев и евеев?
Дело было не в Сауле. И не в Господе. Господа приплел Давид для осуществления своих преступных замыслов. Престарелый царь вспомнил, что не доистребил потомков Саула, и теперь они представляли для него некоторую опасность. И опять же ему понадобились исполнители.
Чем старше становился Давид, тем больше боялся Бога. И поэтому не хотел навлекать на себя и свой дом гнев Божий за убийство невинных наследников помазанника Божьего.
Поэтому он призвал гаваонитян, чтобы посоветоваться с ними. Не понимаю, сказал он им, за что Господь уже третий год гневается на Израиль, и насылает на него голод. Очевидно, его народ чем — то провинился перед Господом. Сам он, Давид, за собой никакой вины не чувствует, в жизни своей никого не обидел. Но, может быть, народ рассчитывается за грехи Саула? Не провинился ли чем Саул пред вами?
Старейшины сначала недоумевали, не понимая, к чему ведет царь. Но вскоре смекнули, что к чему. И при народе заявили: да, Саул провинился. Он нарушил священную клятву, хотел (хотел!) истребить нас. Во искупление греха, чтобы мы помолились о вас Господу, выдай нам царь, потомков Саула. И мы красиво повесим их на городской стене.
Требование гаваонитян было дерзким. Жители маленького городка, к тому же не евреи, смели чего — то требовать от всесильного царя. Но Давид был очень справедливым человеком. Поэтому он не только не разгневался на гаваонитян, но и вынужден был признать их правоту.
«И взял царь двух сыновей Рицпы, дочери Айя, которая родила Саулу Армона и Мемфивосфея, и пять сыновей Мелхолы, дочери Сауловой, которых она родила Адриэлу, и отдал их в руки гаваонитян, и они повесили их на горе пред Господом. И погибли все семь вместе». (2. Цар. 21. 8— 9)
В Библии сказано: «пять сыновей Мелхолы». Но мы уже знаем, что эта Книга — великая путанница. Жена Давида Мелхола была бесплодной. Замужем за Адриэлом была Мерола, старшая дочь Саула (1. Цар. 18. 19).
«И творил суд и правду». Можно представить, какой суд и какую правду творил человек с такой ущербной моралью.
Насколько израильтяне любили Давида, настолько ненавидели его окружающие народы. Он наводил на них ужас, так как жестоко пытал и убивал пленных и мирных граждан. Один только старейшина Семей сказал Давиду правду в лицо, назвав его убийцей и беззаконником.
И на смертном ложе Давид остаётся верен своим принципам. Он хочет быть чист перед Богом, но его мстительная натура не знает покоя, жаждет удовлетворения. И опять у него под рукой послушный исполнитель.
«Вот еще у тебя Семей, сын Геры. Он злословил меня тяжким злословием. Но он вышел на встречу мне у Иордана, и я поклялся ему Господом, говоря: „я не умерщвлю тебя мечом. Ты же не оставь его безнаказанным; ибо ты человек мудрый, и знаешь что тебе делать с ним, чтобы низвести седину его в крови в преисподнюю“. (3. Цар. 2. 8— 9).
Соломон, став царем, посадил Семея под домашний арест, а затем воспользовался незначительным предлогом, чтобы убить его. И, как его отец, сделал это чужими руками, руками военачальника Ванеи.
Иегова всё же признал, что Давид ходил путём Господним, сохраняя уставы и заповеди Его. (3. Цар. 3— 14).
Всё, угодное Господу, что делал Давид, заключалось в том, что он был предан Господу. А за это Иегова готов простить даже самые тяжкие преступления.
«Вот последние слова Давида, сладкого певца Израилева» (2. Цар. 23. 1).
Давид назван сладким певцом Израиля. Согласитесь, что по отношению к мужчине этот эпитет звучит несколько двусмысленно.
Библия включает в себя «Псалтырь» — сборник псалмов царя Давида. Эта книга сладкоречивых гимнов, славящих Господа и царя Давида, не заслуживает, на мой взгляд, особого разбора. Думаю, что псалмы возникли гораздо позже, и Давид к ним никакого отношения не имеет. В одном из них, например, говорится, что цари Савы принесут Соломону дары (Пс. 71.10). Ни Давид, ни регенты хора его, не могли знать заранее, за три десятка лет, что царица Савская решит навестить Соломона.
____________________
… Заключая эту главу, я хотел бы заново отточить свой карандаш и провести некоторые параллели. И опрометчиво сравнить две исторические личности, которые как будто не подлежат сравнению.
Возможно, эти параллели будут Вам резать слух и даже раздражать Ваше зрение. Возможно, что Вы иронически хмыкните, или гневно насупите брови. Возможно, что Ваше национальное самосознание будет задето.
Не беда. Думаю, что и без того я довольно больно Вас задеваю. Но ведь и цель этой книги — задеть Вас как можно больнее, провести Вашей вялой душе курс шоковой терапии. Ведь все мы, по сути, до известной степени, — садисты и мазохисты.
Поэтому я не могу не высказать вот такую ор — р — ригинальную мысль: еликий царь Давид Иессеевич был для еврейского народа тем же, кем для русского народа впоследствии стал великий царь Пётр Алексеевич.
У этих двух выдающихся фигур мировой истории оказалось, на удивление, очень много общего, в характерах, поступках и судьбах. Ну просто, — мистика какая — то! Хотя автор ни в какую мистику и в иную чепуху, вроде — поверий, суеверий, гаданий, предсказаний, чудесных явлений, астрологических, нумерологических и прочих расчетов, счастливых и несчастливых чисел, вещих снов, наговоров, — никогда не верил, не верит и Вам верить не советует.
И всё же — судите сами.
В юности Давид едва избежал смерти от руки царя Саула.
То же — царевич Пётр во время стрелецкого бунта.
Давид не чурался простых людей, частенько одевался, как скоморох, пел и плясал в толпе, играл на гуслях и свирели, пил, дурачился, был с холопами на равных.
То же — Пётр с его пирушками в Немецкой слободе, работой на верфи в качестве простого плотника.
Давид ограничил влияние священников, отодвинул их на задний план, не позволял им вмешиваться в государственные дела.
И Пётр резко ограничил влияние бояр, правил самодержавно.
Давид вербовал себе приверженцев из простого народа. В друзьях и ближайших помощниках он ценил не знатность, а смелость и личную преданность.
То же — Пётр, который частенько ставил простолюдинов выше благородных дворян.Давид не любил свою первую жену, царевну Мелхолу, пренебрегал ею и унижал её.Пётр также не любил свою первую жену, игнорировал её, называл Дунькой и, в конце концов, заточил в монастырь.
Давид уже в зрелом возрасте влюбился в красавицу Вирсавию, «избавил» её от мужа и сделал своей главной женой.
Пётр в зрелом возрасте влюбился в Екатерину, забрал её от мужа и сделал императрицей.
Все вожди, князья, судьи и другие предводители израильтян, вплоть до Саула, решив немножко повоевать, были вынуждены идти на поклон, просить воинов у начальников колен Израиля и старейшин. От старейшин зависело, сколько воинов будет в ополчении, и будут ли они вообще. Перед самой битвой начальник колена мог отозвать своих людей, чем ставил под удар других.
Огромная заслуга Давида состоит в том, что он первым в Израиле и Иудее, и даже первым на всём Ближнем Востоке, создал регулярную, хорошо обученную армию, ввёл воинскую повинность.
То же — Пётр с его потешными полками, переросшими в регулярную армию.
Давид большую часть жизни воевал с филистимлянами, пока не разгромил их, и не открыл путь к богатым портам Средиземного моря. Это впоследствии позволило ему и Соломону доставлять заграничные
