передразнивала свою мать, чья попытка сохранить хотя бы минимальные приличия провалилась.
Большую часть месяца ели они плохо, хотя я к этому и не стремился. Пища вызывала сильные споры. Веселый Роджер и Джун испытывали голод почти постоянно, так как я хотел на порядок снизить количество жира в их телах. Возможно, с Джун это и не удастся, так как жир прикипает к женщине, как живица к дереву. Уверен, что это результат эволюции. Но я заставлю ее сбросить двенадцать-тринадцать процентов и поправлю ее тонус. Тогда она будет выглядеть великолепно. Роджер, хотя и терял вес, выглядел все равно не очень-то хорошо. Это из-за отсутствия тонуса. У него тело человека, который слишком злоупотреблял пищей, содержащей слишком много жира и натрия. Такой пищей кормят в дешевых ресторанах. При этом у него отсутствовала должная физическая нагрузка. Тут дело даже не в жире. Несмотря на свои размеры, он казался хилым. Теперь, когда я увидел его обнаженным, мне показалось невероятным то, что Джун когда-то могла возбудиться от перспективы заняться с ним сексом. Она, может быть, и чокнутая, но тело у нее симпатичное. Она уже дошла до той точки, когда начинает хмуриться и визжать на меня каждый раз, когда я к ней обращаюсь.
– Ты выглядишь очень хорошо, Джун, – сказал я, спускаясь по ступенькам подвала.
Она отвернулась, пряча грудь, но демонстрируя ягодицы. Правда заключается в том, что очень немногие женщины из тех, кому далеко за тридцать, умеют носить набедренные повязки, но когда я ей это сказал, это не улучшило ее настроения. Она начала проклинать меня, отбросив всякие нормы приличия.
– Послушай, я хотел сказать комплимент, а ты в ответ только огрызаешься. Ну что же, печенья тебе сегодня не положено. Я отдам твою долю Бриллиантовой девочке.
Джун остановилась, замерла на ходу. Я мог прочитать, что происходило у нее в голове. Печенье.
– Ты имеешь в виду эти маленькие кексы с шоколадом и кремом, с запахом абрикоса, вишни, клубники или кофе?
– Да, это и есть печенье, Джун.
Но я с самого начала не собирался давать ей печенья. Давать печенье тому, кто сгоняет жир? Это все равно, что давать «Джек Дэниелс»[9] тому, кто собирается бросить пить. Нет, это специальное угощение для Бриллиантовой девочки и сыночка, ни тому, ни другому не надо сгонять вес. На самом деле меня больше заботит то, чтобы сохранить их в той же форме, которая и так почти великолепна.
– Ты все равно бы не дал мне ничего, – огрызнулась Джун, даже не оглядываясь на меня. – Без всяких на то причин.
– Ну, можно было бы попросить Бриллиантовую девочку... К тому же в пять у вас молитвенный час.
– Что?
Теперь она повернулась. Лицо у нее скривилось, сморщилось и напоминало тряпку. Даже Веселый Роджер поднял голову, когда услышал слова.
– Разве ты не говорила этого, Бриллиантовая девочка?
– Говорила, – фыркнула она. – Молитва в пять, будьте готовы.
Девочка просто великолепна. Быстро соображает и всегда готова подыграть. Мне будет ее не хватать.
Джун поняла, что опять проиграла и начала снова изрыгать проклятья, отчего и без того сильно расстроенный сыночек, начал плакать и причитать:
– Не надо говорить такие плохие слова, мама.
Джун потрясла головой, отчего ее груди очень соблазнительно закачались, и подошла к сыну. Он обнял ее и прижался лицом к ее голому животу. Она тоже обняла его и прошептала:
– Прости, сыночек.
Очень трогательно, если кого-то такие вещи могут тронуть.
Дележ пищи действительно создает напряженную обстановку. Мне теперь совершенно ясно, что Веселый Роджер и Джун возмущены полноценной пищей, которую я выдаю Бриллиантовой девочке и сыночку. Если мне прошлый опыт что-то и говорит, то я скоро увижу полный распад семейства. Могу поспорить, что Джун набросится на Бриллиантовую девочку, чтобы отобрать у нее еду. Роджер не вмешается, так как он в это время будет отбирать еду у сыночка.
Такое уже случилось с Семейным планированием №5, пятеркой из Кентукки. Я никогда не докачусь до такого состояния. Мне пришлось даже построить специальное убежище для детей. Иначе они бы не дожили до скульптуры.
Родительская проблема у них сильно усложнилась необычайно сильной никотиновой зависимостью. После одного дня без табака они визжали и орали друг на друга по малейшему поводу, а на второй день колотили друг друга вообще без всякого повода.
Мне пришлось отлить их намного раньше, чем я этого хотел, поэтому номер 5 получился самым слабым из всей серии. Даже критики согласились с этим. Если бы они только догадывались, через что мне пришлось пройти, то, наверное, были бы более снисходительны в своих статьях.
Заставить людей худеть – это такой труд, за который я бы и не взялся, если бы истощенный, голодный взгляд не усиливал бы проявление ужаса. Мускулы выдерживают дольше. То же можно сказать про вены. Но в тот самый момент, когда они уже видят лицо смерти, в их телах появляется такая... отчетливость.
Для этого одной диеты и добавок мало. Требуется планомерное внедрение ужаса. Именно таким образом вы заставляете их напрячься, делаете их дергаными и нервными. Их железы насыщены адреналином.
Я вкатил в клетку телевизор и видеомагнитофон. Экран большой. Мощные громкоговорители на стене лицом к ним.
– Время просмотра, – объявил я.
Бриллиантовая девочка с удивлением уставилась на экран.
