Она выглядела приветливой, но не обнадеживающей.
– Никогда не слышала о заявленных шахтах на территории Джонсона. Думаю, вы теперь называете это территорией Штасслера, – поправила она сама себя. – Вы знаете, что Джонсоны происходят от самого Бригхама Янга?
– Нет, – ответила Лорен, надеясь, что женщина все равно поможет им.
Барбара Хершинг уже оказала им любезность, когда нашла номер участка, а не отправила их к налоговому инспектору.
– Давайте посмотрим, что мы можем найти, – сказала она, доставая с полки два пыльных тома. – Мы никогда и не пытались заложить это в компьютер. Мы заносим туда все новые заявляемые шахты, но это не просто, – она фыркнула. – Со старых времен внесены только несколько.
Она раскрыла одну из книг и повела пальцем по странице вдоль колонки цифр, качая головой. На одной из страниц ее палец замер.
– Чтоб мне лопнуть! В конце концов, там действительно была шахта. Заявлена в 1910 году. Можно вас поздравить.
Она подняла голову, сама пораженная своей находкой.
– А что за шахта? – поинтересовалась Лорен.
– Тоже очень интересно, – ответила Хершинг. – Серебряная. У нас всего несколько таких. Они много не приносили. Будь я проклята!
– У вас есть какие-нибудь данные по этой шахте? – вмешался Рай. – Насколько она глубокая, длинная?
Хершинг посмотрела в книгу, потом нерешительно ответила:
– Данные есть, но этим старым заявкам нельзя очень-то доверять. Многие из этих старых владельцев шахт не хотели, чтобы знали, насколько глубоко они ушли...
Лорен подумала, нельзя ли то же самое сказать про Штасслера.
– ...но вот здесь у меня сказано, что она глубиной около ста метров и протяженностью около километра.
– Похоже, большая, – заметила Лорен. Хершинг пожала плечами.
– Я уже сказала, на эти цифры я бы много не поставила. В те времена никто не удосуживался проверять достоверность заявленного.
– Можно получить копию этого документа? – спросила Лорен.
– Это уже за деньги, милочка.
– И сколько?
– О, всего лишь десять центов.
Когда они поднимались на главный этаж административного здания, их заметил шериф Холбин и поспешил прямо к ним.
– Мне сказали, что вы здесь.
– Здесь. Мы хотели навести кое-какие справки в отделе...
– Вы видели Джареда Нильсена? – оборвал он их.
– Последний раз мы видели его в среду. Мы с ним вместе проехались на велосипедах.
– Об этом я знаю, – кивнул Холбин. – А после этого?
– Нет. А что случилось?
– Сегодня днем он должен был пройти опрос на детекторе лжи, но так и не появился.
– Мне казалось, что мероприятие было назначено на вчера, – прищурился Рай.
– Было. Но специалист смог приехать только сегодня, так что мы отложили допрос. А теперь Нильсен исчез.
– Что значит исчез? Вы проверяли его номер? – вмешалась Лорен.
Шериф устало посмотрел на нее.
– Да, мэм, мы проверили его номер. Там все еще лежат кое-какие его вещички. Но нет ни велосипеда, ни машины.
– Мне казалось, что он у вас под наблюдением, – заметил Рай.
Шериф скрестил на груди руки.
– Держали под наблюдением. Но он ушел во время пересменки, что только усиливает подозрения. Все выглядит так, словно он поджидал момент, когда мы отведем от него глаза. Мы не должны были потерять его, но вот это именно и произошло. Я поднял на ноги полицию штата.
– Так вы действительно полагаете, что он сбежал? – спросила Лорен.
– Думаю, он нарушил данное мне обещание, и я выписал ордер на его арест за побег. И я не шучу с этим. Так что если вы вдруг случайно его встретите, – шериф, прищурившись, внимательно посмотрел на обоих, – скажите ему, что это была самая большая ошибка в его жизни. И что самое лучшее для него – это самому явиться к нам.
Джаред Нильсен не чувствовал, что он совершил ошибку, тем более самую большую в своей жизни. Он
