Нам нужна иная школа

заговорах.

Однако и всё человечество, вне зависимости от его реальной или вымышленной внутренней структуры, только часть Мира. И соответственно этому обстоятельству, не надо с порога отвергать возможность того, что исторический процесс может быть описан:

· с точностью до отношений земного человечества с иными цивилизациями, иерархией сатаны и Царствием Бога - Творца и Вседержителя (Промыслом Божиим) .[103]

Однако названные выше (а также и другие, оставшиеся не названными) описательные категории, которые могут быть соотнесены с историческим процессом как таковым в процессе его описания, - не факты истории. Но факты истории с ними соотносятся через принадлежность людей к тем или иным социальным группам или же через действия «исторических личностей» или социальных групп. Описательные категории, если проводить аналогию истории с математикой как наукой точной, задают пространство формальных параметров некоторой размерности, в соотнесении с которым исторический процесс может быть представлен как многокачественный процесс. Иными словами, историческое повествование с точностью до «исторических личностей» и безликой толпы- народа, это - примитивная плоская модель реальной истории; выделение в безликой толпе-народе каких-то партий - даёт трёхмерную модель истории и т.д.

Показанный ранее эффект, когда исторический миф (модель истории) рассыпается при добавлении к нему всего лишь одного факта, обусловлен тем, что миф, представляющийся исторически достоверным на основе «n» описательных категорий при добавлении одного факта, с которым связаны описательные категории, не входящие в тот набор «n» категорий, на которых построен миф, оказывается в пространстве параметров большей размерности. В пространстве параметров большей размерности его внутреннее нестроение обнажается. Всё подобно тому, как если бы на плоскости Вы увидели прямоугольную тень трёхмерного объекта, то чтобы понять, что именно отбрасывает тень прямоугольной формы, надо от плоскостного рассмотрения перейти к рассмотрению трёхмерному [104].

Соответственно этой аналогии набор базисных описательных категорий в общем курсе истории должен быть по возможности большей размерности (т.е. по количеству отображаемых с его помощью качеств) и обладать свойством, аналогичным свойству «полноты базиса» в математике. Если качество полноты набора описательных категорий достигается, то при выявлении какой-то казалось бы новой описательной категории, при её более внимательном рассмотрении выявляется, что она уже содержится в принятом наборе описательных категорий под другим именем [105] либо представляет собой какую-нибудь комбинацию уже известных категорий.

Т.е. в этой аналогии всё похоже на определение базиса векторов в n-мерном векторном пространстве. Но эта аналогия не полная, поскольку операции сложения, вычитания, скалярного и векторного произведений векторов и т.п. по отношению к набору базисных описательных категорий исторического процесса бессмысленны.

Так же историческая наука от математики отличается тем, что не требует формально строгого введения «базиса описательных категорий», рассмотрения вопроса о свойствах базиса, задаваемого им пространства и т.п. перед тем, как перейти собственно к пользованию базисом в своих целях.

Тем не менее, если проанализировать любое повествование на темы истории, то базис описательных категорий в них выявляется. А содержание описательного базиса определяется отраслью истории (история техники, история войн, история искусств и т.п.) и целями, которым служит конкретное повествование. Кроме того, в самом повествовании, если его уподобить линии, имеющей начало координат (некий ноль), эти описательные категории обладают разной значимостью (в частности потому, что они выявляются из порядка их взаимной вложенности).

Это можно уподобить положению цифр в порядке при отображении числа в виде суммы целой части и некоторой десятичной дроби: чем дальше вправо от десятичной запятой (точки) находится цифра - тем менее она значима; например, в числе 1,238 целая часть - 1, а 0,238 - десятичная дробь, и хотя 8» 1, но в порядке цифр, отображающих это число, 1 более значима, нежели 8. Так же и описательные категории в базисе, обладая разной объективной значимостью, образуют некоторую упорядоченность, вследствие чего оставить в умолчаниях одни позволяет не потерять сути, а оставить в умолчаниях другие означает извратить представления о прошлом.

При этом мы хотим пояснить: попытка формализовать историю, втиснув всё её разнообразие и детальность повествования в тот или иной раздел математики была бы глупостью, но математика (даже в том объёме, который известен школьникам 8 - 11 классов) даёт человеку образные представления о том, что в Мире, в котором мы живём:

· всё разнокачественно;

· что разнокачественности не равнозначны в их сопоставлении друг с другом;

· что разнокачественности упорядоченно взаимно связаны друг с другом и обуславливают друг друга;

· что определённый набор разнокачественностей может быть упорядочен объективными не зависящими от человека факторами (чему примером отображение любого количества в позиционной системе счисления [106], в частности, в десятичной, которой мы пользуемся в большинстве случаев), а может быть упорядочен и человеком по его субъективизму (чему примером служит рассмотрение разного рода траекторных задач в механике в правой либо левой системе координат, при задании направления осей по своему произволу);

· что в зависимости от постановки задачи и целей её постановки в ряде случаев набор описывающих некий реальный процесс разнокачественностей может быть расширен или их упорядоченность может быть изменена.

В зависимости от того, насколько человек умеет пользоваться в решении прикладных задач аппаратом абстрактной математики, - настолько он успешен в их решении. Соответственно мы и привели эту аналогию, поскольку и в истории дело обстоит во многом так же по отношению к её базисным описательным категориям.

И при любом стандарте точности исторических описаний (в смысле опоры на определённый набор описательных категорий) возможны и ошибки, как возможны ошибки и при математических вычислениях с любым количеством знаков. При чтении исторических работ они также воспринимаются читателем с точностью до указанных категорий.

Как известно, в математике в приближённых вычислениях, ошибка в n-ном по порядку знаке, обесценивает все последующие знаки в полученном численном результате, а также и многие последующие результаты вычислений, полученные на основе ошибочных. Т.е. если Вы ведёте расчёты с 8-ю знаками, и совершаете ошибку в 5-м знаке, то первыми четырьмя знаками Вы пользоваться можете, а вот знаки с 5-го по 8-й Вам придётся отбросить вне зависимости от того, является полученный результат итоговым в каких- то расчётах, либо он включается в состав исходных данных для последующих расчётов. Тем более печально, если ошибка допущена при вычислении первого же результата в расчётной схеме (алгоритме) и допущена она в первом знаке.

Если от этой аналогии возвращаться к теме объективности исторической науки и, в частности, - к вопросу об «объективном» учебнике истории, то встаёт вопрос: Какое качество исторического процесса, если его не выявить или же не придать ему должного значения, по своему воздействию на всё описание исторических событий эквивалентно ошибке в первом знаке, допущенной в первом же вычисленном результате?

Иными словами, что является свойством исторического процесса первоприоритетной значимости, его главным свойством?

6.3.4. Главное свойство исторического процесса

Если же рассматривать содержание истории того или иного государства, то история внешней и внутренней политики этого государства представляет собой тот поток событий, который во