Чудесненько, подумал Тихомир и осмотрелся вокруг, а ведь надо как-то добраться до дома. Осмотрев себя, он обнаружил, что одет во что-то наподобие белого сарафана с капюшоном.
– Синистра.
– Что?
– Прошу прощения, что отвлекаю тебя от твоих расчётов, но может, ты мне расскажешь, во что я одет?
– Восстанавливающая мантия. Ты был ранен в бою с тучниками, и довольно основательно. Заклинатели одели её на тебя. Она затягивает раны в течении нескольких часов.
– Ладно, считай дальше.
Под мантией ничего не было (в смысле одежды). Лишь бы она не просвечивалась в свете фонарей, истерично подумал Тихомир. Обуви не было тоже. Может вызвать такси? Деньги!!! Заклинатели меня ограбили. Вот скоты. Позвоню Коле. Подъедет на машине и заберёт. Блин. Мобильник ведь тоже остался там. Всё осталось там! Даже пластмассовое ведро. Идти около километра. Ерунда. Считай под самым домом. Но не в этом случае.
Тихомир поднялся и осторожно вышел на парковую дорожку. Из-за редких деревьев виднелась городская улица. Судя по отсутствию на ней людей, можно было предположить, что сейчас около трёх часов ночи.
Хоть в чём-то мне везёт, подумал Тихомир, и уверенно направился в сторону своего дома. Пока всё шло как нельзя лучше, редкие машины проезжали, не останавливаясь, гуляющие кошки испуганно шарахались в кусты, а единственный человек, которого он встретил на своём пути – в усмерть пьяный мужик – ползал по газону на карачках, живя своей, никому (возможно, и ему самому) неизвестной жизнью.
Неприятности появились неожиданно. Представляли они из себя двух мужчин в голубоватой форме и с нашивками на груди. На нашивках значилось – ОМОН. Тихомир от неожиданности остановился. Те оказались поражены не менее его. С минуту они молча стояли друг напротив друга, после чего один из стражей порядка, уставившись на босые ноги Тихомира, почему-то вежливо произнёс:
– Молодой человек, Вы сегодня употребляли спиртное?
Тихомир не растерялся.
– Блаженны будете Вы, рабы Божьи. Нам, ходящим под Луной, не нужна кровь Христа для просветления, ибо ветвь лозы способна затмить разум и прострить душу над могильным покоем.
Омоновцы слишком уж выразительно посмотрели друг на друга, и пошли своей дорогой.
– Пусть сердца ваши будут чисты, а пути без скверны! – бросил им напоследок Тихомир, который уже успел войти в роль.
Омоновцы после такого напутствия зашагали ещё быстрее.
– Метаболизм твоего организма говорит мне о том, что ты испугался, – озабоченно подала голос Синистра, – они хотели тебя убить?
– Нет, но забрать в э… темницу могли.
– А что за бред ты им нёс, я ничего не поняла.
– Прикинулся психом.
– А не проще было их зарубить?
Тихомир представил себя торжественно стоящим, с опущенным остриём к земле мечём, над разрубленными омоновцами и ему на момент стало плохо.
– Синистра, ты вообще, в курсе такой вещи, которая называется гуманизм?
– Конечно, – поспешила ответить программа, – меня создал человек.
– Я вижу, в тебя не вложили ни капли этого самого гуманизма, или человек, создавший тебя, был каким-то тираном.
– Нет, гуманизм во мне есть, но иногда, ради достижения большой цели, не грех и пойти на небольшие жертвы. Просчитав все варианты, я пришла к выводу, что если их зарубить, то риск не дойти до цели уменьшится.
– Ты преследуешь какую-то цель в своём мире, а эти люди здесь совершенно не причём.
– А мне то что, у меня есть МОЯ цель, и я буду прилагать все усилия для её достижения. Неважно, кто встанет на моём пути – свои чужие; виновные невиновные; из твоего мира или из моего – какая мне разница?
– Ладно, о целях мы у меня дома поговорим, пока не мешай мне. А ты действительно стерва.
– Что? – возмутилась Синистра, – да пошёл ты! Посчитаю лучше.
Программа замолчала, а Тихомир двинулся дальше. Уже на походе к дому в его голову пришла на удивление логичная мысль: а вдруг кто-нибудь из соседей увидит его в таком «божественном» виде? Благо, что сарафан был с капюшоном, который Тихомир и одел. Уже издалека он увидел подростков на скамейке под домом. Обычно они частенько засиживались допоздна: пили пиво и играли на гитаре, чем изрядно его доставали. Пройти незамеченным Тихомиру не удалось, разгорячённая спиртным молодёжь, сразу его увидела.
– Монах, тебе не холодно? – произнёс один из них и направился к Тихомиру.
Тихомир решил, что в этой ситуации, самое лучшее не обращать на подростка внимания.
– Давай их зарубим, – предложила Синистра.
– Заткнись, – зашипел в ответ Тихомир.
– Что ты сказал? – подросток удивился наглости «монаха».
– Я не тебе, – Тихомир непроизвольно обернулся в его сторону.
Блин, выругался он в мыслях, фонарь меня освещает до полных подробностей, теперь точно узнают, в следующий раз надо себя держать себя в руках покрепче. Но подросток застыл с круглыми глазами, полными ужаса. Бутылка с пивом выскользнула из его рук и, упав на асфальт, разбилась. Остальная же компания напоминала застывшую скульптуру. Тихомир развернулся и забежал в подъезд. И чего это они так, подумал он, ладно, потом разберусь. Всё это время в его голове носилась мысль, что он что-то забыл и только на лестничной площадке вспомнил, что. У него не было ключей от квартиры. Всё осталось там. Что ж делать? Можно, конечно, плечом, но какой грохот будет по всему подъезду! Да и соседка… Вредная старушенция, которая всегда бдела, бдит и бдеть будет.
– Синистра, у меня нет ключей от дома, какие-нибудь предложения будут?
– Конечно. Проникнуть в дом можно легко и просто.
– Как!?
– Извинится передо мной.
– Опять ты… Ну ладно, извиняюсь.
– Такие извинения мне не нужны, лучше посчитаю.
Синистра умолкла.
– Ну, пожалуйста, – взмолился Тихомир, – извини, я был не прав. Ты очень интересная и симпатичная программка.
Тишина. Вот, стерва, осторожно подумал он.
– Понимаешь, если меня кто-нибудь увидит в таком виде, – пригрозил он, – то до твоей цели мы не дойдём точно, меня изловят и закроют в дурдоме.
– Окно в доме есть? – сразу откликнулась программа.
– Есть.
– Выбегай на улицу.
Тихомир молча повиновался. Компания уже исчезла со скамейки, но он, на всякий случай, отбежал за угол дома.
– Так вот, – продолжила Синистра, – пока ты занимался всей этой ерундой, я просчитала активацию крыльев. Пока слабенько, но для простейшего подъёма сойдёт.
Тихомир отбежал под своё окно и скомандовал:
– Подъём!
За плечами сразу почувствовал меч в ножнах, а по бокам низко гудящие крылья. Подъем проходил медленно, но без приключений. Правда, в окне третьего этажа за кухонным столом сидело двое мужчин. На столе стояла недопитая бутылка водки. Один из мужчин заметил Тихомира, округлил глаза, на что тот ему, чисто из вредности, помахал рукой. Мужчина, протер глаза кулаками, проморгался, но когда их открыл, за
