оставалось делать, как улыбнуться в ответ. Яхту качало. На палубу летели брызги.
— На такой вот яхте можно поплыть куда угодно, — обратился к нему Майло. — Хаунд говорил, ты любишь серфинг. Тогда тебе понравились бы места, где мы с ней побывали.
Они провели целый день в открытом море; берег казался отсюда туманной полоской на горизонте. Около полудня перекусили и выпили пива, после чего Мишель понесла остатки еды и мусор вниз. Айк вызвался ей помочь.
Море совсем успокоилось, и яхта шла плавно. Мишель стояла у маленькой раковины на камбузе и споласкивала тарелки. Она глянула на Айка через плечо и снова занялась посудой.
Айк стоял сзади. Она собрала волосы в конский хвост, и сейчас он смотрел на завитки волос у нее на затылке.
— Я тебя всю неделю искал.
— Я была у Хаунда. — Голос ее звучал безучастно, глаза смотрели в раковину.
— Мишель, послушай, мне жаль, что все так вышло.
— Я думала, ты другой, — сказала она, — а ты такой же, как все.
— Я знаю, что поступал неправильно. Думал, что, может, мне удастся так что-то узнать…
— Ну да. О твоей сестре, — сказала она с сарказмом.
— С этого все началось. Ты можешь не верить, но с этого и началось, да я еще… черт меня дернул взять эту доску. Я должен был заплатить за нее.
— Участием в киносъемках? — спросила она, по-прежнему язвительно и не отрывая глаз от раковины. Однако он заметил, что она перестала мыть тарелки и просто не вынимала руки из мыльной воды.
Айк боялся, что разговор зайдет слишком далеко и она расстроится и не сможет скрыть это от Хаунда.
— Послушай, Мишель, просто послушай меня одну минуточку, и все, ладно?
Она не ответила.
— Я искал сестру, хотел узнать, что с ней случилось, но я хотел узнать еще о Престоне и Хаунде. Короче, погнался за двумя зайцами. Теперь я это понимаю. Я впутался в историю, из которой не мог выбраться. Это очень глупо, знаю. Но я никогда не считал тебя такой, как все. Я хочу сказать, у нас с тобой все было по-другому. И может быть так снова. Только этого я и хочу — просто быть вместе.
Она взглянула на него, и Айк увидел, что ее глаза покраснели и полны слез.
— Так чего ты хочешь?
— У нас с тобой было что-то совсем особенное, ведь правда? И это самое главное. Я многое хочу тебе сказать, но не здесь — здесь я не могу. Просто скажи, что ты подумаешь и что мы сможем еще поговорить. — Он торопился, боясь, что их отсутствие будет замечено.
Он положил руку ей на плечо, и Мишель повернулась к нему. Вода стекала с ее безвольно опущенных рук. Она в упор глядела на него, и от ее взгляда ему почему-то захотелось спрятаться.
— Так я — это самое главное? А как же твоя сестра? Она уже не в счет?
— Нет, все не так просто. Черт возьми, Мишель, я знаю, что вел себя как полный идиот. Ты даже не знаешь, какой я на самом деле кретин. Но кое-чему я научился. Ты только пообещай, что мы еще поговорим. Завтра.
Он ждал, не сводя с нее глаз. Молчание прервал голос Майло. Он, должно быть, просто лег ничком на палубный настил, потому что в люке показалась перевернутая ухмыляющаяся голова.
— По правому борту кит, — сказал он, — идите посмотреть.
Голова исчезла. Айк молчал. Мишель стояла у раковины.
— Надо посмотреть, — проговорила она.
Он пошел за ней и тут заметил на столе картонную коробку, которую Хаунд достал из багажника. Айк чуть приоткрыл ее. Кинопленки. Коробка была доверху полна ими. Он сказал об этом Мишель.
Она взглянула на коробку.
— Ну и что?
— Не знаю. Так просто, интересно, что он с ними делает.
— Уж я-то точно не знаю.
Что-то в ее голосе задело его. Словно она говорила «как будто ты сам этим никогда не занимался».
— Это во-первых, — продолжила она, и снова ему захотелось спрятаться от ее взгляда, — а еще, если хочешь знать, я ни разу не спала с Хаундом. Он просто был очень добр ко мне, ничего больше.
Она побежала вверх по лесенке. Айк смотрел, как мелькают ее ноги, затем, взглянув последний раз на коробку с пленками, направился вслед за ней — полюбоваться на кита, которого приметил Майло.
В гавань они вернулись на закате. Над крышами прибрежных зданий небо стало золотым и багровым. Пришвартовав яхту, они еще раз оглядели залив и огни домов.
— У меня есть кое-какая земля к северу от города, — произнес Майло, глядя на Айка. — Хорошее местечко для серфинга. Думаю съездить на недельку, отдохнуть, взять пару-тройку старых друзей. Так я обычно отмечаю конец лета. Чтобы все устроить, мне может понадобиться помощь. Как вы с Мишель, согласны? Можешь взять с собой доску, половишь волны.
Айк кивнул, взглянул на Мишель.
— Ну конечно, — сказал он, стараясь придать голосу умеренный энтузиазм. — Звучит круто.
— Вот и ладно, — сказал Майло, — можете приехать все вместе.
Эта мысль почему-то его насмешила, и от удовольствия он даже хлопнул в ладоши.
Глава тридцать пятая
После дня, проведенного на солнцепеке, кожа у Айка горела. Снова он ощущал плечо Мишель, и снова перед ним проносились темные полоски пляжей. Ехали они молча и вскоре очутились в западной части Мейн-стрит, где уже появились бары, пиццерии и магазины, торгующие снаряжением для серфинга, и заметно прибавилось машин.
Когда они добрались до дома Айка, Хаунд вышел из машины и открыл багажник. Айк повернулся к Мишель.
— Нам надо поговорить, — сказал он.
Она пожала плечами.
— Поговорим.
— Когда?
— Не знаю. Ты собираешься на тусовку к Майло?
— А ты?
— Пойду.
— Но я хотел поговорить пораньше.
— Поговорим через несколько дней.
Айк приготовился вылезти из машины. Хаунд ждал его у открытого багажника. Внезапно Мишель накрыла ладонью его руку.
— Приходи к Майло, — шепнула она, — я хочу, чтоб ты пришел.
Он заглянул ей в глаза, стараясь вложить в этот взгляд все свои чувства. Она ответила на его взгляд, потом отвернулась.
— Ладно, — сказал Айк, — я приду. И мы поговорим.
Он вылез из машины и пошел к багажнику. Сумка с его не понадобившимся гидрокостюмом уже стояла на обочине.
— Майло не знает, что ты уже бывал у него на ранчо, — произнес Хаунд. — Думаю, ему и не стоит знать.
Айк кивнул, немного удивившись, что Хаунд счел нужным ему об этом сказать, и вдруг понял, что
