своего чемодана и сказал: — Проверьте, не украл ли я чего у вас. Ведь эта женщина зовет меня курокрадом. Только я не мошенник.
— Зачем ты так уезжаешь? Разве так нужно уезжать после пятнадцати лет службы? — спросил я.
Он только ответил:
— Я нездоров, я не хочу умереть в вашем доме и навлечь на него дурную славу. Позвольте мне уехать домой и там умереть. Там меня оденут в новые одежды, возложат на мое тело гирлянды из свежих цветов, понесут его всей деревней по улицам, и будет играть оркестр. А если я умру в подвале, когда вас не будет, я буду лежать там и гнить, пока мусорщики из муниципалитета не увезут меня на телеге вместе с отбросами. Позвольте мне избавить ваш дом от дурной репутации. Я поеду домой и умру там. Все садовые инструменты в подвале. Сосчитайте их, если хотите, я не вор.
Он ждал, что я проверю его вещи. Я сказал:
— Закрой крышку, мне не нужно ничего проверять.
Он поднял чемодан на голову, положил сверху джутовый мешок и двинулся к калитке.
— Подожди, — сказал я.
— Зачем? — ответил он, не останавливаясь, не поворачивая головы.
— Я хочу дать тебе… — начал я и побежал в дом, чтобы вынести деньги. Когда я вернулся, держа в руке десять рупий, его уже не было.
