духовку, но ее использовали, чтобы подогреть пиццу. Если бы выбор был у Сьюки, она бы залезла на стол и пела «Ватерлоо», но стол был занят напитками.
Кэти проложила себе путь сквозь толпу, где некоторые знакомые пытались задержать ее случайными разговорами (Ты все еще официантка? Ты не поверишь, но я обручена/замужем/развелась…), но Кэти отмахивалась от них. Сьюки сидела на буфете, держа в руке коктейль, а Джон, прислонившись к столу, смешивал новый. Они весело поздоровались с Кэти.
– Кэти! – воскликнула Сьюки. – Джон только что создал лучший в мире коктейль. Мы должны выпить за него.
– Нет, нам надо идти, – ответила Кэти, – это худшая вечеринка в моей жизни.
– Но здесь все так счастливы, – сказал Джон, – они все тут ужасно умные.
Кэти и Сьюки повернулись к нему.
– Так же как и ты, – отреагировала Кэти, – мистер Первый.
– Классики не в счет, – пробормотал он, покачнувшись.
– О нет. – Кэти повернулась к Сьюки. – Как ты могла позволить ему напиться?
– Я бездарный идиот, – простонал Джон, и его подбородок упал на грудь.
– Мне придется тащить ЭТО домой, – проворчала Кэти, обращаясь к Сьюки.
– Я сама не знаю, как это случилось, – сказала Сьюки, – клянусь.
– И всем на это наплевать, – сообщил Джон уже с пола.
– Мне не наплевать, – серьезно сказала Кэти, – именно мне придется выслушивать твои бредни всю ночь.
– Ах, Кэти, – улыбнулся Джон сквозь слезы, обнимая ее за шею, – ты мой лучший друг.
Вспышка заставила их всех моргнуть.
– О-о-о, это прелестно, – закричала Сэнди, размахивая цифровиком в опасной близости от их лиц, – я их размножу! В общем…
– У меня есть дома компьютер, – сказал Джон, – пришли их нам по электронной почте.
– Отлично, – сказала Сэнди, – ты прелесть, Джон.
– Это все, на что я гожусь, – поделился с ней Джон, – быть электронным адресом.
– Думаю, нам пора домой, – вмешалась Кэти, – я только заберу пальто, кажется, оно в другой комнате.
– Хорошо, – сказала Сэнди, – Джон, какой у тебя электронный адрес?
Кэти вылетела из кухни в огромную гостиную. Квартира Сэнди и Джеральдины, которая вскоре станет квартирой одной Джеральдины, была огромной, по лондонским меркам. Родители Джеральдины купили ее в середине восьмидесятых, во времена, когда цены на недвижимость упали, а сдавали ее друзьям дочери, сдирая с них большие деньги. В такой квартире перемещение в гостиную становилось целым путешествием. Толпа редела, и Кэти уже видела перед собой желанную цель, как вдруг из ниоткуда возникла Джеральдина.
– Кэти, – почти закричала она, – ты познакомилась с Дэном? Он мой бывший!
Кэти улыбнулась бывшему Джеральдины и остановилась. Он улыбнулся в ответ и тоже остановился.
– Привет, – снова улыбнулась она, и ее мускулы напряглись.
Она не понимала, что с ней случилось. Может, спиртное слишком сильно ударило ей в голову, но что-то вдруг случилось с ее зрением – вокруг все внезапно расплылось, превращаясь в какое-то пятно, и она видела только его лицо, его улыбку. «Ага, это Дэн», – подумалось ей. Знаменитый «бывший» Джеральдины. Мистический «бывший», в прошлом – оксфордский студент, а сейчас богатый городской хлыщ, который приходил навестить Джеральдину каждый четвертый уикенд месяца на протяжении двух лет и которого все подруги считали плодом ее воображения. Теперь было понятно, почему она припрятывала его для себя. Он был настоящим бриллиантом. Капуччино-крем-брюле, а не мужчина. А Кэти срочно пришлось напомнить себе, что она лишь официантка.
Позже она не могла вспомнить, с чего начался разговор, как получилось, что они сели вместе, как они разговорились и принялись обсуждать свои мечты и надежды. Все, что она помнила, это то, что она чувствовала себя прекрасно, и она была почти уверена, что и он чувствовал себя так же.
– Итак, – сказала она, после того как он вернулся с напитками для них обоих, – кого ты тут знаешь? Кроме Джеральдины, конечно.
– Ах да, – сказал он, – кроме Джеральдины.
– Я слышала, что вы хорошие друзья.
– Это то, что ты слышала?
Кэти усмехнулась.
– Да, – сказал Дэн, – для отчета: было приятно встречаться с ней один раз в месяц. Но если бы мне пришлось видеться с ней каждую неделю, это уже давно закончилось бы. Ну, ты понимаешь.
Кэти кивнула, думая о том, на что следует обратить больше внимания – на противоречия его версии с рассказами Джеральдины или на тот факт, что он использует фразы в духе «для записи», «для отчета».
– Так что ты спрашивала? – переспросил Дэн.
– Кого еще ты тут знаешь?
– Своего помощника, – ответил Дэн, кивая в сторону дивана, – это вон тот парень в зеленой рубашке, за той девушкой с поросячьим хвостиком.
Кэти оглянулась, но сумела разглядеть только очертания двух людей среди складывающегося на диване человеческого паззла.
– Выглядит он неплохо.
– Он и правда неплох. Он мой хороший друг, – вздохнул Дэн. – К сожалению, его девушка тоже мой хороший друг.
– Почему к сожалению? Она тоже выглядит отлично.
– Это не его девушка. Она на Маврикии.
– О господи.
– Я получил четкие инструкции проследить, чтобы он чего не выкинул, но, кажется, я не совсем справился.
– Ты можешь вернуться к нему, – скривилась Кэти.
– Ну, между нами говоря, да и между всеми остальными тоже, думаю, уже немного поздно.
– Угу.
– Я имею в виду, что прятаться от правды постоянно невозможно. Если бы ничего не случилось на этой вечеринке, была бы другая. Я люблю его как брата, но не хотел бы, чтобы с ним встречалась моя сестра.
– У тебя есть сестра?
– Нет.
– Ха!
– В любом случае, только так можно наслушаться о квантовой физике на этой вечеринке.
– Ты собираешься рассказать об этом его девушке?
– Она сама скоро обо всем узнает, – категорично ответил Дэн, – он тискает ее лучшую подругу.
Мгновение они смотрели на обнимающуюся парочку.
– Итак, – внезапно сказал Дэн, – с кем ты сюда пришла?
– С моим соседом по квартире Джоном, который сейчас депрессирует на кухне, потому что именно этим он всегда занимается на вечеринках, и Сьюки, моей лучшей подругой, которая вопит на кухне, потому что именно этим и занимается на вечеринках она.
– И как давно вы с Джоном соседи?
– Со времен колледжа. Фактически я снимаю у него квартиру – его родители помогли ему сделать в Лондоне вложение. Мы как брат и сестра.
– Как брат и сестра из «Цветов Аттики»?
– Нет.
– Хорошо. Я терпеть не мог эту книгу.
– Мы совершенно не похожи. И Джон не блондин.
