Его лицо превратилось в маску. Вагнер с трудом мог сдержать самообладание. На мгновенье он подумал о Паннвице. Это будет для него смертельным ударом.
Он дал Эйчеру необходимые сведения, сам же лихорадочно думал о том, что он может сделать для того, чтобы спасти казачьи части от неизбежного. Это чувствовалось в словах Эйчера. Это должно начаться с пленения за колючей проволокой.
Как только Эйчер ушел, Вагнер тотчас же послал одного из своих офицеров в Вайтенсфелд. Через несколько часов офицер вернулся и доложил о том, что в районе Вайтенсфелд проводят большие ограждения из колючей проволоки и устраивают сторожевые вышки с прожекторами. Вагнер долго не откладывал. Он секретно сообщил дивизии о том, что сверх всяких ожиданий интернирование заменилось пленом, и что они могут предполагать выдачу в Советский Союз. Он предлагает каждому поступить по его усмотрению. Он надеялся, что он был понят всеми. Семи офицерам его штаба он сказал, что он лично постарается провести их в Германию.
После двух часов Эйчер вновь вернулся. Пытливым взглядом он посмотрел вокруг себя, как бы удивляясь тому, что действительно ведутся приготовления к выступлению.
Он спросил Вагнера:
— Имеете ли Вы еще какие вопросы? Вагнер ответил:
— В связи с передвижением 1-й Казачьей дивизии — нет. Однако могу ли я задать Вам несколько других вопросов?
Эйчер кивнул головой:
— Пожалуйста. Вагнер сказал:
— В таком случае, первый шаг — лагерь для пленных; второй — выдача Советскому Союзу; третий — отправка в Сибирь на шахты.
Эйчер наклонил голову:
— Мы оба солдаты? Вагнер ответил:
— Так точно.
— Вы должны понять, — сказал Эйчер, — иногда есть политические соображения…
Внезапно он повернулся на каблуках и направился к своей машине.
В тот же вечер вокруг расположились английские посты, которые должны были препятствовать уходу в горы казаков и высшего немецкого состава.
Несмотря на это, в наступающую ночь Вагнеру с большею частью немцев и казаков (штаба дивизии) удалось уйти в горы. Один из английских лейтенантов с несколькими солдатами помогли им в этом.
Те, которые не решились на опасный путь через горы, 28 мая были отправлены в лагерь около Вайтенсфелда.
Немец с русским сердцем
Доброй памяти генерала Гельмута фон Паннвица («Русская Жизнь», № 342 от 6 августа 1955 года)
Гельмут фон Паннвиц считал своим величайшим счастьем и честью право командовать Казачьим корпусом на Балканах в дни, когда всех нас и его судьба уже была предрешена на конференции в Ялте; тогда, когда уже не было надежды или, мягче сказать, испарилась надежда на победу здравого разума над безумием завоевателя, когда исчезла надежда и вера в победе белой идеи над красным кошмаром. И тогда генерал фон Паннвиц был с нами, был наш, любил и ценил каждого человека, казака, бойца и, дав клятву, остался ей верен и не ушел, отказался от права немца покинуть свой пост и своих людей, сохранить, если не свободу, то, во всяком случае, жизнь.
Он предпочел сохранить честь солдата и свое имя светлым в памяти всех тех, кто пережил катастрофу выдач в Австрии 1945 года, всех тех, кто боролся с коммунистами под его командой, всех тех, кто хотя бы раз с ним встретился…
Н. И. Безкаравайного, офицера Русского Корпуса, капитуляция германской армии застала в южной Австрии, в районе Клагенфурта. Там он попал в расположение частей 15-го ККК и был прикомандирован к 4 -му Кубанскому полку, с которым был выдан англичанами большевикам. Попал в концлагеря Сибири, оттуда бежал в Месопотамию, в Багдад.
<…> 24 мая 1945 года в селении Альтгофен состоялся Казачий съезд с согласия, а может быть, и по инициативе английского командования. На этом съезде генерал Паннвиц был переизбран Походным атаманом. (Трудно решить, зачем англичанам понадобилось переизбрание генерала фон Паннвица Походным атаманом, раз на этот пост он был избран казаками 29 марта в Вировитице.)
Представитель английского командования объявил казакам, что британское правительство решило перевести казаков в Австралию или в Канаду.
Казаки не знали того, что накануне, то есть 23 мая, представители английского и советского командований подписали в Вене соглашение, по которому англичане обязались передать казаков советам.
Казаки и генерал Паннвиц не могли об этом знать, но представитель английского командования знал, что судьба казаков решена и лгал совершенно сознательно, что, как потом все мы узнали, являлось обычным приемом английских офицеров, но тогда об этом никто из нас не знал, и казаки встретили слова этого английского представителя громовым «Ура!»
В тот же день вечером, англичанами были взяты три последние танка корпуса.
— Теперь они нам не нужны. Едем в Канаду! — так думали казаки.
На следующий день генерал фон Паннвиц объезжал выстроенные полки корпуса и передавал казакам слова представителя британского командования. А на второй день утром генерал был арестован англичанами.
Узнав об этом, казаки взволновались и требовали от англичан сообщить, где он.
Зная, что казаки последнее время жили впроголодь, англичане отвечали, что Паннвиц отправил 50 грузовиков с продовольствием, присланные для казаков, партизанам СС. Это была совершенная ложь.
— Не верим! — кричали казаки. — Наш генерал этого не сделает.
— Если не сделает, то завтра вернется, — ответили англичане. Казаки молча разошлись. Своего командира они больше не видели.
Арест командира 15-го ККК генерала Паннвица, его штаба, казаков конвоя и его судьба
Генерал фон Паннвиц, после отхода его частей из Хорватии в южную Австрию (Кернтен), в район оккупированный англичанами и далее оставался во главе корпуса, объезжал и устраивал части его, а 24 мая с благословения английского командования в присутствии его представителя, был избран казаками корпуса Походным атаманом. Через день после этого он был англичанами арестован.
Примерно за неделю до своего ареста генерал Паннвиц со своим штабом и казаками, при нем находившимися, переехал из селения Альтгофен в небольшое село Мюллен, в котором сам генерал Паннвиц и его штаб расположились в школе.
В ближайших небольших селах: Хаммерль, Санфайт и Мюльцдорф были расквартированы казаки конвоя командира корпуса и штабные команды.
Летом 1947 года один из кубанских офицеров был командирован в селение Мюллен с задачей установить, при каких обстоятельствах был арестован и вывезен генерал фон Паннвиц, его штаб и казаки при нем находившиеся.
