потому что сравнительно свеж. И заметь, остался в ложбине, где текучесть песка меньше.
— Попить бы, — пробурчал Бегичев.
— Пить будем через час, — отрезал сержант. — На, вот кусочек соли. Легче станет.
Узоров протянул товарищу крупный кристалл.
— Обойдусь.
Сержант пристально взглянул в лицо Бегичева. Увидел обтянутые сухой кожей скулы, потрескавшиеся от солнца губы, глухим голосом мягко сказал:
— Придется потерпеть, Антоша. До ближайшего колодца пять часов пути. А мы не знаем, куда нас приведет след.
Теперь они шли вместе, соблюдая дистанцию в пять метров. Песок засасывал, словно трясина, горячими струйками сползал за голенища брезентовых сапог. Небо превратилось в сплошное, низко нависшее над головой солнце.
Фляжка на боку — искушение. Слышно, как в ней булькает вода.
Антон отцепил фляжку, снял пробку. Бросил взгляд на идущего впереди сержанта и жадно припал к горлышку.
След уводил в сторону от колодца. Он странно петлял среди барханов, и Узоров злился, что не понимает намерений человека, обутого в кауши, бредущего по пустыне.
— Что-то тут не так... — бормотал сержант, всматриваясь в отпечатки сильных и легких ног. Он уже давно радировал, что обнаружил след, и получил приказ преследовать неизвестного.
Нарушитель, если это только он, казался Узорову глупым и неопытным человеком. Похоже было, что он заблудился и теперь метался по пескам в надежде найти воду.
Черепаху первым увидел Бегичев. Она лежала в стороне от следа, сливаясь с желтизной бархана. Антон подошел к ней и дотронулся до панциря. Черепаха не шевельнулась.
«Интересно. Мертвая черепаха», — подумал Бегичев и окликнул сержанта.
Узоров, увидев черепаху, вдруг устало опустился на песок и не спеша закурил сигарету.
— Отдыхай, — зло бросил он и скрипнул зубами.
Сержант долго молчал, разглядывая огромную черепаху, потом тихо пробормотал:
— Она не мертвая. Она спит, Антон... Так делает только один человек в округе. Его зовут Сайфула. Он уходит в пустыню собирать черепах. А чтобы не тащить за собой тяжелый груз, кормит пойманную черепаху травой, которая пропитана анашой. Черепаха засыпает и остается на месте. На обратном пути он собирает их в мешок.
— Но почему одни? И зачем ему черепахи? — спросил Бегичев.
— Сайфула одинок, — пояснил сержант, — черепахи — его ремесло. Он продает их в зоопарки, в институты для опытов, просто как среднеазиатский сувенир. Ловит он и змей. Двадцать лет, как промышляет.
— Значит, ложный след.
— Значит, так, товарищ Бегичев.
Узоров задумался. За пять лет службы на границе Петр привык, размышляя, сопоставлять факты, анализировать их со скрупулезной тщательностью. Сейчас его волновала мысль: случаен ли выход Сайфулы в пустыню, совпадение ли это... Нарушитель исчез, а наутро в пустыню пошел Сайфула. Совпадение? Вполне может быть. А если преднамеренность? Нужно увидеть Сайфулу. Что-то есть подозрительное в том, как он уходит.
Сержант развернул рацию и достал сложенный вчетверо лоскут выгоревшего брезента.
— Антон, сделай тень.
Бегичев встал над рацией и развернул брезент.
— Ну, что? — спросил Антон, когда Узоров закончил сеанс и упаковал рацию.
— Будем напрашиваться к Сайфуле в гости. Будем угощать старика водой. Если у него ее нет...
Сайфула настороженно и насмешливо смотрел на пограничников из-под лохматой, надвинутой на глаза папахи.
— Салам алейкум, — первым приветствовал старика Узоров.
— Алейкум салам, начальник, — спокойно ответил тот и жестом пригласил пограничников к костру, над которым висел котелок.
— Шурпу варишь? — спросил сержант.
— Угощайтесь, — сдержанно сказал старик.
— Спасибо. Мы гости нежданные и ненадолго. Чужого не встречал в пустыне?
Старик прищурился, неторопливо помешивая варево в котелке.
— Нет, начальник.
— Как добыча? — спросил сержант.
— Слава аллаху, как всегда.
— Змеи? — кивнул Узоров на пыльные черные курджумы.
— Есть немного.
— Вода нужна?
— Спасибо, начальник. Я много не пью.
Дым костра сузил глаза говорившего.
— Черепах твоих видел. Спят...
Сайфула равнодушно кивнул головой.
— Покажи, что поймал...
На лице сержанта появилось почти мальчишеское любопытство.
Старик исподлобья внимательно взглянул на Узорова, в глазах на мгновение промелькнула ярость.
— Сам смотри. Гюрза не любит, когда тревожат ее сон.
Не спуская глаз с Сайфулы, сержант подошел к курджумам. Поднял один из них, сделал движение, словно развязывал мешок.
Старик бесстрастно помешивал варево в котелке. Легкая усмешка застыла на его губах.
Узоров вернулся к костру.
— Как же ты их ловишь, Сайфула?
Старик кивнул на длинную бамбуковую палку, расщепленную на конце.
— Сделаю себе такую же, — сказал сержант. — Желаю удачи...
Сайфула встал, приложил руки к груди, вежливо поклонился.
— Курджумы тяжелы. Сколько, по-твоему, весит одна змея, Антон?
— Килограмма два.
— Надо знать точно. В каждом курджуме килограммов по пятнадцать. Если принять твой счет, старик поймал пятнадцать змей, что маловероятно. И учти, он петляет по пустыне с такой тяжестью, а не идет обратно домой. И вспомни — черепахи. Зачем усыплять черепах, их уже не унести. Через двенадцать часов они проснутся. Сайфула знал, что по его следу пойдут.
— И от воды отказался, — сказал Бегичев и дотронулся до пустой фляжки.
— Вода... — задумчиво протянул Узоров. — С вертолета обшарили весь квадрат и, кроме Сайфулы, не обнаружили никого. Для кого же старик несет воду?
— Что? — вскинулся Бегичев.
— В курджумах вода, Антон, — спокойно пояснил сержант.
— Нужно задержать старика, — твердо сказал Бегичев.
— Это было бы слишком хорошо для нарушителя. И для Сайфулы тоже. Что ты докажешь? Что человек взял с собой в пустыню большой запас воды. Нам с тобой важно знать, где он оставит эту воду? И кто за ней придет?
Шагая по сыпучему склону бархана, Узоров думал о человеке, для которого Сайфула нес воду. Сержант понимал, что старик выполнял роль подвижного промежуточного колодца. Поэтому и обходил сторожевую башню. Он видел вертолет и догадывался, что колодец в башне может быть блокирован пограничниками. На что же теперь надеялся старик? Он должен понимать: мы не выпустим его из поля видимости. Куда он
