равноправные отношения с Западом, дискредитировать Россию в глазах соседей, осуществить прорыв США и их союзников на Кавказ и в Среднюю Азию. Расчет делался на то, что Россия, как и прежде, не решится защищать свои интересы, ограничившись бумажными протестами и бесполезными апелляциями к международному праву.
Были ли у Запада причины затевать эту авантюру? Разумеется, были. Ведь в начале года верхушка России побоялась использовать косовский кризис, чтобы признать независимость Южной Осетии и Абхазии и взять их под свою защиту. Такое поведение было расценено на Западе как приглашение начать наступление на Россию на юге, форсировать прием Грузии и Украины в НАТО, усилить давление на Азербайджан и Казахстан, побуждая их к переходу на антироссийские позиции.
Кремль продолжал двусмысленные маневры в иранском вопросе, покорно терпел дискриминацию русских в Прибалтике и на Украине, демонстрировал беспомощность в делах Севастополя и Крыма, забалтывал договоренности с Белоруссией о создании Союзного государства, смиренно выслушивал нотации Евросоюза.
Это не просто промахи российского МИДа. Нет, это была вполне определенная линия, вновь четко проявившаяся в 'Концепции внешней политики', написанной при Путине и подписанной Медведевым 12 июля 2008 года, менее чем за месяц до нападения на российских граждан и миротворцев в Южной Осетии.
Что же было сказано в этом документе, с которым, несомненно, ознакомились на Западе, прежде чем давать 'зеленый свет' господину Саакашвили? Демонстрируя публике громы и молнии против планов включения Грузии и Украины в НАТО, авторы концепции в то же время провозгласили важнейшей задачей 'вести дело к завершению международно-правового оформления государственной границы Российской Федерации', то есть к окончательному признанию и закреплению результатов преступного беловежского сговора. На тот же результат нацелена и недавняя инициатива российского президента: отказаться от международных документов, которыми определяется положение в Европе, таких, как Хельсинкский Заключительный акт, а взамен выработать новый пакт европейской безопасности, 'отвечающий реалиям XXI века'.
Ничего, кроме признания потерь России в 90-е годы и ее отхода на рубежи XVI века, такой пакт принести не мог бы. В концепции заявлялось, что Москва готова выстраивать отношения со странами СНГ не под углом зрения задачи их интеграции с Россией, а под углом зрения перевода на 'рыночный уровень'. То есть никакого нового Союза!
Главной целью российской внешней политики объявлялось 'единство ев-роатлантического региона от Ванкувера до Владивостока', чем, по сути дела, перечеркивались прежние призывы к созданию многополярного мира, одним из полюсов которого должна была стать Россия. Наши горе-стратеги выражали 'заинтересованность в укреплении Европейского союза, развитии его способности выступать с согласованных позиций'.
Вот Россия и получила эту 'согласованную позицию', когда под водительством США и при поддержке НАТО и ЕС Саакашвили развязал войну против народа Южной Осетии. Сейчас любезные Кремлю партнеры делают всё, чтобы выгородить этого военного преступника, обелить его и оклеветать Россию.
Перед лицом этой наглой агрессии российское руководство не без колебаний и острой внутренней борьбы всё же приняло необходимые контрмеры, потому что не могло поступить иначе. Слишком велик был бы ущерб для правящего режима внутри страны и за ее пределами.
Россия, наконец, признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Это, безусловно, важный шаг вперед. КПРФ много лет добивалась этого шага. Наши усилия увенчались успехом. И не только в этом. Впервые российская власть заговорила в международных делах тем языком, которого мы требовали все прошедшие годы. Тогда нас за преданность патриотизму и национальным интересам называли 'красно- коричневыми'. За то, что мы всегда указывали на НАТО как на главную опасность для интересов России и предупреждали о враждебных намерениях Запада, нас обвиняли в шовинизме и других смертных грехах.
Разгром грузинских агрессоров позволил России подправить свой сильно пошатнувшийся после 1991 года международный авторитет. В стране стали расти патриотические настроения, утверждаться понимание того, что политика безропотного подчинения США, НАТО и ЕС не может продолжаться. Волей-неволей Запад 'подставил' прозападную группу в российском руководстве, когда заявил, что сохранение прежних отношений с Россией становится невозможным. Лишенная поддержки извне, эта группа хоть и неохотно, но вынуждена мириться с корректировкой курса в плане большего учета национальных интересов и повышения самостоятельности России.
Не будем, однако, забывать, что нынешняя 'элита' России по-прежнему стремится быть частью империалистического мира, готова жить по его законам и действовать заодно с ним. Эта 'элита' по- прежнему спит и видит себя принятой в 'золотой миллиард', но только уже в качестве равноправного члена.
Полтора десятка лет у российской верхушки это не получается. Запад держит ее в прихожей, норовит диктовать условия, не упускает возможности попользоваться ее слабостью. Посмотрим, насколько у нынешней власти хватит решимости идти курсом на восстановление самостоятельности России. Юго- осетинский конфликт - это первая ласточка, проверка на прочность российского руководства. Эта проверка состоялась благодаря нажиму патриотических сил и широкой народной поддержке, но предстоят и более тяжелые времена.
Требуется принципиальная корректировка наших отношений с НАТО и ЕС. Пора перестать обманывать себя и делать вид, будто это совершенно разные организации. На самом же деле это лишь разные вывески для союза одних и тех же империалистических стран. И действуют они, как правило, заодно друг с другом. Последний наглядный пример этому - их поддержка Саакашвили, его режима, его территориальных претензий. Между ними, конечно, есть расхождения по поводу того, как целесообразнее вести себя в делах с Россией. Эти расхождения, кстати, впервые столь отчетливо стали проявляться после того, как Запад натолкнулся на решительный отпор с нашей стороны на Кавказе. Но по поводу необходимости сохранить Грузию в качестве форпоста антироссийской политики Запада на Кавказе ни между США и ЕС, ни в самом ЕС разногласий по существу нет. И нашему правительству не стоит предаваться иллюзиям, выдавая желаемое за действительное и расхваливая якобы конструктивность европейского подхода, в отличие от атлантического. Самообман в политике - всегда дело проигрышное.
Нам не нужен мощный европейский кулак в лице Евросоюза вблизи наших границ. Это - опасное соседство. Нам не нужно такое сотрудничество с НАТО, которое, того и гляди, может вылиться в приход вояк блока в Россию. Нам не нужно участие в агрессивном 'миротворчестве' под водительством США и НАТО в различных регионах планеты. Нам не нужны натовские или еэ-совские военные под личиной 'миротворцев' в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье и в Крыму. Известно, какую отрицательную роль они сыграли на Балканах.
Наши естественные союзники - это народы бывшего СССР. Нам нужно вести дело к восстановлению добровольного союза наших стран, а не сводить российскую политику на пространствах СНГ к сохранению неких 'цивилизаци-онно-культурных', а тем более 'рыночных' ценностей и личной дружбе с руководителями этих государств вне зависимости от того, какую политику они проводят в отношении России.
Наши естественные союзники - это также страны Азии, Латинской Америки и Африки, испытывающие сходные проблемы в отношениях с 'глобали-заторами' и нуждающиеся в сильной России, в возрождении ее самостоятельной внешней политики и мощи для сдерживания тех, кто стремится к господству над миром.
Не надо обольщаться нынешней жесткой внешнеполитической риторикой российского руководства. На самом деле в российских верхах еще до конца не решили, как быть дальше: поднять руки вверх или опустить их, сдать национальные интересы или всё же попробовать отстаивать их вопреки нажиму Запада. Чтобы отстоять, надо опереться на народ. Куда, однако, проще и привычнее продолжать сдачу под одобрительные возгласы и аплодисменты кучки компрадоров-толстосумов и их окружения. Кто возьмет верх, покажет будущее. В случае новых отступлений печальный для нынешней власти и России исход очевиден.
Для работы партии в результате возникшего сложного переплетения внутренних и внешних факторов складывается новая ситуация. Ее надо постараться максимально использовать для активизации наших выступлений на внешнеполитическом направлении.
