Глава 6
Предновогодняя лихорадка
Деревянная, с металлическими полосами дверь даже на вид была такой тяжелой, что справиться с ней не представлялось возможным. Да я бы, честно говоря, и не пыталась. Какой в этом прок? Я прекрасно знала такие башни. Внизу находится караульное помещение, далее – полный солдат тесный дворик. Затем, как известно, ворота и подъемный мост над глубоким рвом. Сейчас, правда, зима, значит, вода замерзла. Это давало мне лучик надежды.
Сбежать из башни рыцарского замка – задача непростая. Ну ничего, будем пытаться решать ее постепенно, по частям. Выбора у меня все равно нет. Я медленно обошла помещение. Пусто, только охапка сырой полусгнившей соломы в углу. На стене нацарапано что-то по-немецки. Кажется, проклятие. Что еще могут посылать своему хозяину узники, а судя по репутации владельца замка, здесь их побывало немало. Я подошла к окну и посмотрела через узкий проем на далекую реку, закованную в снежные берега. Солнце низко наклонилось над горизонтом и начертило на земле, воде и небе огромный крест. Я еще никогда не видела такого. Наверное, это добрый знак.
Надо бежать. Любым способом.
Меня колотило. В башне было так же холодно, как и на улице. Или даже холоднее – из-за толстых стылых камней. Я попыталась расшатать один, у окна, но только ободрала себе пальцы. Капли крови упали на лежащий в окне белый снег. Алое на белом. Даже красиво.
Солнечный крест уже исчез, а небо полыхало кровавым закатом.
Что теперь там, дома?.. Наверное, меня уже оплакивают, как и моих братьев. Братья… В сердце острием отравленной пики вошла боль. Я видела их покореженные доспехи и белые, белее снега, застывшие, испачканные уже побуревшей кровью лица. Мои братья… Он убил обоих. Он – тот, кто привез меня сюда! Как же я его ненавижу!
Натужно заскрипели тяжелые затворы. Дверь медленно открылась. За ней стоял он. Без шлема. Лицо его в тени, и я никак не могла разглядеть его. Отчего-то мне вдруг показалось, что увидеть его – очень важно.
– Ну что, ты еще не одумалась? – проговорил человек и нагнулся, чтобы пройти в низкую дверь.
Сейчас я увижу его… сейчас…
– Марина! Марина! Ну вот, ты опять стонешь! Что-то случилось? Все тот же сон? Про рыцаря?
– Что? А!..
Я резко поднялась на кровати, дико оглядываясь по сторонам. Рядом со мной стояла Наташка.
– Ах, это ты? Да, опять все тот же сон. Знаешь, в этот раз я едва не увидела его лицо… Мне все кажется, если увижу – все пройдет, кошмар закончится.
Наташка присела на кровать и осторожно погладила меня по плечу:
– Извини, не вовремя разбудила. Но ты так металась, что я испугалась.
– Нет, спасибо, все нормально. Иди спать, – утешила я ее, опускаясь на подушку.
Наташка зевнула и легла.
– Все-таки интересно, что происходит. Мистика какая-то, честное слово, – пробормотала она и тут же заснула.
Настало утро. Дымчатое, взъерошенное, словно невыспавшаяся кошка. Тридцать первое декабря… Самый долгожданный день в году. Я всегда любила его больше дня рождения. Из-за острого, щекочущего нос запаха смолы и хвои, из-за загадочного блеска шаров и ожидания чуда. Из- за того, что в этот день наша семья всегда собиралась вместе, даже вечно занятый папа оставлял дела, чтобы побыть с нами. Это время принадлежало только семье.
Как жаль, что мама сейчас так далеко. Мне хотелось бы, как маленькой, придвинуться к ней, положить голову на плечо и молча посидеть рядом – ни о чем не спрашивая, ничего не объясняя. Просто согреться немного от ее тепла и забыть, навсегда забыть поселившийся во мне страх.
Ближе к полудню, когда мы гуляли по полному ожидания предновогоднему городу, мама словно услышала мои мольбы и позвонила.
– Ну, Марина, как там в Риге? – бодро спросила она.
А я вдруг поняла, что ничегошеньки ей не расскажу. Да и что я могла рассказать, кроме глупого сна?
– Что с тобой? Все в порядке? – заволновалась мама, услышав в трубке мое хилое «нормально».
– Ага, – ответила я, но тут же опомнилась и, чтобы не вводить маму в нехорошие подозрения, тут же заговорила с преувеличенным энтузиазмом: – Здесь действительно здорово. Это сказочный город, как ты и говорила!
– Вот и славно! – Мама, похоже, поверила, по крайней мере в голосе ее прозвучала радость. – А следующий Новый год мы всей семьей встретим в Париже. Договорились?
– Ага, – снова вяло ответила я. Париж, честно говоря, меня мало волновал.
Передо мной лежала старая Рига, и я постепенно все больше проникалась магией зимнего города. Деревья, засыпанные снегом и увитые яркими новогодними гирляндами, веночки над дверями, наряженные стильными одноцветными шарами елки снова погрузили меня в атмосферу сказки. Зима в Риге не такая, как в Москве. Мягче, тише, и в то же время чуть более промозглая из-за большой реки, протекающей прямо посредине города. Мы поднимались на колокольню и смотрели на Даугаву, через которую перекинут огромный мост, а затем вновь бродили по нарядному городу, окунувшись в его веселую многоголосицу.
Попадающиеся навстречу люди были полны радостного ожидания. Они переговаривались, смеялись, выбирали последние подарки и всякие приятные мелочи, чтобы порадовать друг друга.
Мы остановились у лотка с милыми безделушками. Я тоже отыскала красивые расписные колокольчики с видами Риги и купила один для мамы, другой для Наташки. Для Юрки выбрала глиняную тарелку с изображением одной из самых известных рижских достопримечательностей – Дома Черноголовых. У них на гербе – мавр. Черноголовые были купцами, у них имелись свои правила и традиции, а их главное здание действительно примечательно и романтично – со множеством шпилей и декоративных выступов, перед ним на каменном постаменте стоит знаменитый рыцарь Роланд с обнаженным мечом.
Мы вернулись в гостиницу обедать.
Как ни странно, несмотря на проведенное на свежем воздухе утро, есть не хотелось. Я налила себе кофе и взяла мягкие, обсыпанные пудрой булочки. Воспоминания о сне до сих пор не отпускали меня. Поэтому я даже порадовалась царящему в столовой галдежу. Что угодно, только не думать о кошмаре. Так что я не возражала, когда за наш столик шлепнулся Мишка. Причем именно шлепнулся, а не сел – он обладает воистину впечатляющей способностью даже самые простые вещи делать громко, обращая на себя всеобщее внимание. Мишка притащил поднос, уставленный самой разнообразной едой. На его тарелке превосходно уживались красная соленая рыба, белый сыр моцарелла, куски помидоров, поджаренные сосиски, кусок мяса с черносливом и сладкие круассаны с шоколадом и джемом. Мишка ел все это одновременно и с видимым удовольствием. Я даже засмотрелась на него, залюбовавшись его аппетитом. Он казался просто переполненным жизнью.
Наконец мое внимание заметил даже Мишка. Он подавился засунутым в рот куском и растерянно посмотрел на меня.
– Чего? – пробормотал он, кажется впервые смутившись.
– Ничего, – улыбнулась я. – Аппетиту твоему завидую.
– А ты не завидуй, а ешь. А то вон тощая какая, – Мишка неодобрительно посмотрел на мою тарелку, где лежали одна целая, а вторая наполовину раскрошенная булочка. – Как ты, к Новому году готовишься?
– Приготовилась уже, – отмахнулась я, отпивая глоток кофе и отщипывая кусочек от своей булочки, кстати, вкусной – с корицей.
– Да, – Мишка вздохнул и, запихнув в рот целую сосиску, закусил шоколадным круассаном. – Танцевать небось будешь? Все девчонки обожают танцевать.
– Буду, – я не понимала направление его мыслей.
– А медленные? – продолжал расспрашивать Мишка.
